Чтение 53–й страницы книги ~Сторож брату моему~

Капитан тут?

- Нет. Улетел в тот же день, что и вы.

- Жаль, что его нет. Придется повторять дважды.

- Доложи в общих чертах.

- Главных новостей две. Питек был в доме Хранителей. В доме -
электричество и электроника. Источник питания неизвестен.

- Та-ак!

- И второе, - сказал Георгий. - В стране мобилизация.

- Вот как!

- Я попутно побывал в двух городах. Собирают людей и раздают оружие.

- Арбалеты?

- Нет, Уве-Йорген. Я не знаю, как это называется... С чем можно
сравнить...

Он огляделся, и взгляд его упал на лежавший рядом с Уве-Йоргеном
автомат.

- Вот, пожалуй, похоже. Что за вещь?

Уве-Йорген, помедлив, усмехнулся.

- Ничего особенного, Георгий. Очень удачное приспособление для
переговоров на низшем уровне. Если бы в тот раз, когда вас было триста
против целого войска, у вас были такие штуки, вы, пожалуй, уговорили бы их
не лезть в Фермопилы.

- Да, - сказал Георгий. - Но тогда, в Фермопилах, нас все-таки было
триста.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Что сейчас нас, если считать серьезно, семеро. Только семеро.

- Ничего, мы тоже умеем драться, - сказал Уве-Йорген. - Так что игра
будет на равных. Тем интереснее жить!

- Тем интереснее умирать, - сказал спартиот спокойно.

За полночь в салон вошел Рука - бесшумно, как всегда. Сел - по своей
привычке, прямо на пол, на мягкий коврик. Помолчал. Аверов прятал глаза.
Индеец сказал:

- Зачем ты сделал это, доктор?

- Я... Что ты имеешь в виду?

- Не притворяйся, доктор. Ты знаешь.

- Ну... батареи не должны сейчас нести полный заряд. Видишь ли, дело в
том, что опасность уменьшилась.

- Нет. Этого нет.

- Собственно, как ты можешь судить?..

- Ты смотришь на лицо солнца. Рука - на твое лицо.

- Вот как? И что же ты там видишь?

- Твое лицо не радостно. И ты поешь вот это. Ты поешь так, когда не
очень плохо, но нет и ничего хорошего.

- Разве? Я как-то не замечал. Действительно, кое-что мне пока неясно,
но тем не менее...

Аверов помолчал.

- Рука, случалось ли тебе убивать людей?

- Рука был воином, а не женщиной.

- Что ты тогда испытывал?

- Радость. Это были враги.

- Но это были люди!

- Что такое - люди? Нет просто людей. Есть свои люди и чужие. Есть
друзья и есть враги.

- Так считали вы.

- А ты как?

- Ты знаешь. Человек - всегда человек, и его нельзя убивать ни в коем
случае.

- Так считают слабые люди. Убивать не надо, когда это не нужно.

- Ты ведь знаешь, что будет, если придется включить установки?

- Солнце потухнет.

- И тогда?

- Люди внизу погибнут?

- Да, все до единого.

- Рука понимает.

- Тебе не жаль их?

Рука подумал.

- Это не мое племя. Сейчас мое племя - тут. Там - чужое.

- Но ведь они не делают тебе ничего плохого!

Индеец затянулся и выпустил дым.

- У меня нет зла на них. Но какое мне до них дело?

- Рука, ты же не так мало прожил на Земле у нас. Неужели ты не понял,
что для нас наше племя - все люди, где бы они ни были?

- Чего ты хочешь от Руки, доктор?

- Только одного. Чтобы ты поступил так только в самом, самом крайнем
случае.

- Что я могу сделать, если ты разрядил батареи?

- Сейчас опасности нет.

Индеец помолчал.

- Когда я шел к тебе, - сказал он медленно, - я знал, что станешь
спрашивать ты, и знал, что отвечу я. Теперь я буду задавать вопросы.
Скажи: ты боишься, что не сможешь сделать этого?

- Я, собственно... Я не знаю. Не знаю!

- Я тоже думаю; что ты не знаешь. Поэтому к установке ты больше не
сможешь подойти. И к батареям тоже. Я поставил их на дозарядку и запер.
Ключи у меня, и будут у меня. И я включу установку, когда пойму, что это
нужно. А ты наблюдай.

Он в упор посмотрел на Аверова.

- Доктор, ты знаешь, что делали у нас с трусами?

- Кажется... Возможно, я что-то слышал. Или читал?

- Их убивали. Сразу. А с предателями?

- Ну?

- Их тоже убивали. Но не сразу. Медленно. Ты понял?

- Да, Рука.

- Тогда продолжай наблюдать. И знай: я читаю в твоем лице не хуже, чем
ты - на своих приборах. Так что не пробуй изобразить то, чего нет. Потому
что тогда я убью тебя медленно.

Аверов внимательно посмотрел на индейца и поверил, что это не пустая
угроза. Ученому стало жутко.

- Ты хорошо понял меня?

- Да, Рука.

Индеец поднялся и бесшумно вышел, только запах табака остался в салоне.

Дверь отворилась и затворилась в двенадцатый раз, и это означало, что
пришел последний из тех, кого ждали, последний из Хранителей, Но начали не
сразу. Старший из Хранителей-Уровня сидел на своем месте, глубоко
задумавшись, и прошло несколько минут, пока он поднял голову и моргнул,
словно пробуждаясь ото сна. Он обвел собравшихся взглядом, опустил глаза,
снова поднял их.

- Мы переживаем тяжелое время, - сказал он негромко, словно не заботясь
о том, услышат его или нет. - Нам известно, что нет пути правильнее того,
которым мы следуем; но может быть, в расчетах была ошибка? Может быть,
зрелость нашего общества, время перехода на следующую, более высокую
ступень, наступает раньше, чем предполагалось, наступает тогда, когда мы
еще не готовы к переходу? В лес уходит больше людей, чем должно было бы.
Если до сих пор мы не препятствовали их уходу - ибо знали, что в лес
уходят наиболее инициативные, наиболее способные, иными словами - те, кто
в первую очередь начнет реализовать новый уровень, когда придет его пора,
когда мы сможем дать нужную для него энергию, - то теперь мы вынуждены
всерьез задуматься над необходимостью приостановить миграцию: несложные
расчеты показывают, что процесс будет прогрессировать геометрически и мы
можем не успеть. Мы все достаточно хорошо знаем обстановку, и вряд ли
нужно говорить о последствиях. Они будут катастрофическими. Все, что было
сделано за столетия, окажется напрасным. Я призвал граждан под ружье. Я не
вижу иного выхода.

Он умолк; пауза затянулась. Хранители избегали смотреть друг на друга.
Хранитель Времени закашлялся. Все терпеливо ждали, пока он справится с
кашлем. Потом он заговорил:

- То, что происходит, естественно. Не забудьте: все мы - первое
поколение, и те, кто умер, и те, кто жив, и те, кто еще не явился на
свет... Первое поколение. Мы не выродились. Не устали. В наших жилах -
свежая кровь Земли. Память жива в нас. Да, мы можем жить лишь благодаря
Уровню, но внутренне каждый житель планеты - против него. Пусть
бессознательно. Наш творческий потенциал велик. Сколько можно искусственно
удерживать его на месте? Взрыв неизбежен. А в таких случаях - и я знаю это
лучше всех остальных, недаром моя область - прошлое, - в таких случаях
гибнет не только то, чем можно пожертвовать. Гибнет многое. Гибнет все. Не
слишком ли далеко зашли мы в охране Уровня?

- Нет, - не согласился старший. - Вы знаете, на чем основан Уровень. И
знаете, что пока нет сигнала, мы не должны предпринимать ничего. До сих
пор мы строго следовали программе. И не погибли, напротив. Я не вижу
другого пути и для будущего.

Они снова помолчали. Хранитель Сосуда сказал:

- Прислушайтесь.

Они прислушались. Ветерок едва слышно шелестел тяжелыми белыми
гардинами, струйка фонтана во внутреннем дворе с мягким, прерывистым
плеском спадала в бассейн, где-то звонко смеялись дети.

- Прекрасно, не правда ли? - сказал Хранитель Сосуда.

- Это прекрасно, - согласился Старший Хранитель, и остальные кивнули.