фигуры прокладывали себе путь через тишину и глубокий снег, но внутри
светящегося круга от посоха Ингольда маленькая кучка стражников вокруг
упавшей повозки была одинокой. Заиндевевшие, они казались какими-то
фантастическими ледяными созданиями, украшенными алмазами и выдыхающими
кристаллический дым. И за ними, неразличимое в черно-голубом океане ночи,
чувствовалось невидимое шевеление.
изможденных лицах. Ингольд способен был наделять своей силой остальных:
Джил обнаружила, что ей стало теплее от его присутствия, как от огня, и
увидела, что Руди и Альда казались не такими измученными. Он быстро
коснулся рукой щеки Альды и строго посмотрел ей в глаза.
для того, чтобы ты не спотыкался.
вырезал для себя много миль назад у дороги.
особенного, чтобы посох стал волшебным?
выдержку.
Теперь...
через свою руку, через дерево, сгладившееся от прикосновения рук, через
воздух. Свет начал дымно чадить на конце посоха, становясь ярче и
отбрасывая двойные тени, голубые и черные, на спицы колес телеги, на
исхудавшие лица двух девушек, на полуразрушенную повозку и на глубоко
посаженные глаза Ингольда.
слабости, о том, как он упал, чтобы умереть, и бросил остальных на
произвол судьбы. Краска стыда залила его лицо.
темноту вокруг. Он почувствовал чужую магическую силу, как холодное
прикосновение враждебной руки, скользнувшую в его сознание из темноты. Он
почувствовал, что свет тускнеет, взглянул вверх и увидел, что посох
Ингольда тоже начал неровно мерцать. И в то же время Руди уловил холодное,
резкое, едкое зловоние Тьмы. Взвизгнула сталь, когда Джил вытаскивала свой
меч; со всех сторон безмолвно замерцали клинки, когда стражники сомкнулись
в обращенный наружу круг.
выхватывая меч, повернулся и сделал выпад одним движением почти до того,
как различил существо, внезапно упавшее на него из ночи. Он услышал крик
Альды и мельком взглянул на Джил, ее каменное лицо и огненный клинок,
рассекающий мрак длинным боковым выпадом, который, казалось, накрыл всех
их взрывом крови и слизи. Колдовской свет потускнел до серого, и стражники
попятились, отбиваясь изо всех сил от этой слизистой атаки. Враждебные
магические чары высасывали его, выпивая его силу, словно из разрезанной
артерия, и какое-то время он ничего не видел, ничего не знал, кроме того,
что должен стоять между Тьмой и женщиной за его спиной.
усилился. Кто-то крикнул:
спеша по забрызганному слизью снегу, свет его посоха сиял над кашей из
грязи и кровавых костей, стражники окружили их плотным бегущим клином.
Ингольд шагал впереди, белое дыхание дымилось в свете, показывавшем, что
весь снег вокруг них был истоптан следами бегущих ног и усеян брошенными
вещами. Руди пытался не отставать от него, хоть и нетвердо держась на
ногах, ослабев от холода и усталости, спотыкаясь в вязкой жиже, стараясь
не отводить глаз от яркого квадрата оранжевого света вдалеке, отмечавшего
конец этого кошмарного пути. Теперь он вполне ясно различал движение
маленьких фигурок в тех огромных дверях. Он чувствовал Тьму, сгущающуюся
над ними, как штормовые облака, и снова ощущал прикосновение их чар,
вытягивающих и подтачивающих его силу.
полуразличимая туманная смерть, переполнявшая ночь.
если бы не был в центре толпы, то погиб бы сразу. Видя, как Джил рубит,
уворачиваясь в сером мраке от шипастых кнутов в половину ее роста, он
понял, зачем Гнифт терзал тела и души своих учеников-стражников и почему
Джил и другие тренировались тем способом, упорно, через боль, холод и
усталость. Только эта закалка и спасала их сейчас.
воздух ртом, опирался одной рукой на свой посох, другой держал
бесчувственную Альду и спрашивал себя, хватит ли у него сил донести ее до
Убежища. Хотя они были в полумиле от него, ревущее пламя костров у ворот
едва виднелось через клубящиеся, скрывающие тени, заполнившие ночь.
изрезанные и вонючие от слизи.
ошеломленный. Ингольд выхватил меч одним молниеносным движением, клинок
блеснул во тьме. - ИДИТЕ!
снег в темноту. После короткой неуверенной паузы Руди и остальные
последовали за ним, он и Джил чуть ли не тащили Минальду под руки.
ощущал их злобу, накапливающуюся повсюду. Оглядываясь через плечо, Руди
видел Ингольда, стоящего там, где они оставили его, темная фигура в
сияющем ореоле света, он настороженно вслушивался в звуки ночи, кровь
капала с его изрезанных пальцев и окрашивала снег.
двести ярдов. Потом Руди, опять обернувшись, увидел, как тот бросил свой
посох в снег. Свет погас. Клинок меча описал жгучую фосфоресцирующую дугу.
Руди знал, что Тьма сгустилась над стариком.
плач был слабым и приглушенным от усталости. Других звуков не было, но
один раз бросив взгляд мимо Альды, Руди мельком увидел лицо Джил, бледные
глаза и маску боли.
ясно различить фигуры, столпившиеся на ступеньках в сиянии костров, с
Рунами Охраны и Закона, вырисовывающимися над ними, отражающими кровавый
свет.
другая, думал он, была Джованнин. Похоже, что-то было не в порядке с его
восприятием расстояния.
ощущения близости Тьмы - хотя он знал, что неправ в этом отношении, это
должно было быть просто из-за его угасающих чувств. Тьма двигалась следом,
выжидая момент для удара. Дважды он оглядывался через плечо и видел
огненные взмахи клинка Ингольда в темноте.
силой, оставшейся в нем для размышлений, смогут ли они добраться до ворот,
прежде чем Тьма наконец обрушится на них с высоты. Земля раскисла; он,
казалось, двигался по колено в грязи, пытаясь удержаться на ногах.
кружащий вихри снега, когда они бежали к зияющей дьявольской пасти ворот.
Рев крепнувшего бурана был подобен вою волков на охоте. Штормовые ветры,
бившие их с такой силой, что заставляли Руди шататься, ослепляли,
замораживали, бушевали среди них дикой злобной песнью.
огромного угрюмого утеса, штормовые ветры превратили костры в
тридцатифутовые столбы огня. Он споткнулся обо что-то в темноте и упал,
выпустив руку Альды. Взглянув вверх, он увидел перед собой сияющие ворота
- он лежал на ступеньках. Руди видел, как Джил тащит Альду по ступенькам,
обрамленным неистовым блеском снега и огня, ветер смешивал черные волосы
девушек в одно струящееся облако.
преисподнюю. Измученный и полубесчувственный, он краем глаза увидел лишь
то, что рука, сжимавшая его предплечье, была в черной бархатной перчатке,
сияющей рубинами, как каплями свежей крови.
полузанесенный снегом. Мужчины и женщины входили внутрь, шатаясь от холода
и изнурения, дети тоже. Джил была права. Его сдача на милость судьбы в
снежном мраке была проявлением трусости, которое не допустил бы и
восьмилетний ребенок. Он увидел Джованнин - череп с тлеющими углями в
глазных впадинах, меч в скелетообразной руке. Алвир был, как темная башня,
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Никитин Юрий
Пехов Алексей
Херберт Фрэнк