Хаксли, - сказал он.
комнату трусцой и остановился, чтобы сообразить, что за резня тут
произошла. Они схватились было за энергометы, которые были у них на груди,
но Юбере резко заговорил.
спасли меня от предательства. Вы должны провести их через шлюз
безопасности нижнего уровня, потом вернуться сюда и убрать эту грязь. И
присмотреть за тем, чтобы коммуникационный центр был бы снова
укомплектован подходящими людьми. Защищайте жизнь этих людей до последней
капли крови. Мы им многим обязаны. И мы собираемся отплатить им. -
Зловещий блеск снова вернулся в глаза Юбере.
помочь. Кстати, знали ли вы, что жизнь - словно кинжальная лоза, которая
цветет только один раз?
Юбере слегка обмяк, и огонь в его глазах потух. Он не сможет принять
никакого решения, даже самого ничтожного, до тех пор, пока Руиз не
произнесет контрфразу. Этой фразой генч связал волевую нейронную сеть
дублета. Он не сможет даже решить, следовать ли ему приказам Публия. Если
почему-либо Руиз не скажет эту контрфразу, Юбере останется тут сидеть и
помирать с голоду, если, конечно, кто-нибудь из его людей не осмелится
отнести его в медицинский отсек, чтобы его там кормили внутривенно.
от с трудом сдерживаемой паники. Казалось, они приняли нового Юбере без
малейших сомнений и вопросов. Однако они вообще считались весьма
доверчивой расой - вот почему они были весьма популярным пушечным мясом.
Они с поклоном провели Руиза и Олбени в шлюз и убежали рысью.
нам возможность торговаться с нашим работодателем.
жалеешь, о Хаксли. Что теперь?
добрались до платформы поезда десять минут спустя. Руиз посмотрел на это и
передернулся. Лицо трупа Дурбана приобрело грязно-голубой оттенок. Мертвые
глаза все еще смотрели в потолок, но тускло и невыразительно. Руиз
почувствовал укол непривычной брезгливости при мысли о том, что ему
придется ехать в обратную дорогу с трупом, но не было никакой возможности
убрать его из сцеплений путанки.
забрались на поезд. Руиз уселся в сиденье водителя. Ему понадобилась
только пара секунд, чтобы разобраться в рычагах и кнопках, и поезд пополз
по рельсам обратно вниз.
устанавливая их так, чтобы в любой момент выследить постороннюю активность
на их трассе, особенно внизу. Это нужно было на всякий случай: вдруг
кто-то из инопланетных обитателей туннелей решит наконец отомстить за
гибель своих соплеменников проклятому поезду, или - мысль и вовсе
неприятная - Публий подстроил им какую-нибудь ловушку к их возвращению.
Ему пришло в голову, что он не отдал недвусмысленного приказа сестрам с
мира Ях смотреть в оба за обоими концами туннеля, на тот случай, если
опасность появится с той стороны, откуда они пришли. У него возникло очень
неприятное чувство. Он стал беспокоиться, что сестры, когда он уходил,
были слишком озабочены тем, чтобы убраться подальше от того ужаса, какой в
них вселяла глубина дыры, чтобы обращать серьезное внимание на то, что
могло твориться за их спинами.
другой стороны, Публий, человек с колоссальным талантом наживать себе
врагов, все еще был жив после стольких лет омерзительного поведения, что
говорило в пользу того, что он ведет себя последовательно и хитроумно.
чем тот смог бы открыть ему то, как он обошелся с его, Публия,
марионеткой. Руиз хотел надеяться, что, услышав, что произошло с
двойником, Публий станет выбирать между своим бешенством и своей жадностью
и скупостью, и что жадность победит.
впутал тебя в такую кашу, Олбени.
замечал крадущиеся движения в различных туннелях, словно обитатели их с
любопытством пытались выяснить, почему происходит столько необычной
деятельности в привычном поезде. Никто, однако, не появился в открытую, и
Руиз устоял перед искушением воспользоваться своим телескопом - он не
хотел показаться чересчур заинтересованным тем, что его напрямую не
касалось.
туннель, Руиз вынул телескоп и стал всматриваться вниз, в противоположную
от них сторону стены, где и находился вход. Он подстроил фокус и увидел
Чоу, которая стояла у края туннеля с легкомысленно откинутым забралом
шлема и приветственно махала рукой. Разрешающая способность телескопа была
слишком невелика для Руиза, чтобы он мог разобрать, какое выражение лица
было у нее.
Публий. Но, по крайней мере, он не убил нас, как только завидел. Он любит
смотреть на мучения жертв. Это одна из его самых больших слабостей, и в
один прекрасный день она приведет его к гибели, как я надеюсь.
передачу.
не поверил ни на миг в представление Чоу - и она, и ее сестра были в
последней степени агорафобы.
словно кукла.
напряженным шепотом. - Ты теперь мой, Руиз. Ты никуда не денешься. Если ты
повернешь обратно, наверх, мне достаточно только связаться с моим новым
Юбере, и он перехватит и прикончит тебя. Или, может быть, я просто
выстрелю запаховый искатель, чтобы он тебя нашел, хотя мне очень не
хотелось бы портить свой новый поезд трупами.
давалось легко с такими чудовищами как Публий - этот создатель монстров
вполне мог помериться с ним хитростью, и, может быть, даже превосходил его
в этом. Он глубоко вздохнул и вынул свой пистолет из сапога, маленькую
штуковину, которая стреляла бронебойными большими пульками. Пульки, попав
в тело, взрывались. Он приставил дуло к своему виску так, что при нажатии
курка его мозг обратился бы в такую кашу, что даже Публий не смог бы
просеять ее на предмет выделения памяти.
порезать тебя на игрушки или нет? Или что мой маленький генчишка
взорвется, когда взорвешься ты? У меня кое-что побольше поставлено на
карту. Я просто-напросто соберу несколько клеточек и отклонирую, чтобы
потом повеселиться.
не понял. Ты уже пробовал связываться с Юбере?
нотка неуверенности. - А что? Неужели ты потерпел фиаско? А если и так, то
почему бы мне тебя не убить? И кстати, где мой генч?
подлодку.
решить, что я не понимаю, что для тебя одним гончем больше, одним меньше -
никакой разницы. Во-вторых, на мне больше нет твоего бешеного ошейника. В
третьих, я воспользовался генчем, чтобы кое-что добавить к твоей куколке.
Убей меня - и ты никогда не получишь возможности использовать твою
марионетку, даже если он сейчас сидит в контрольной рубке своей крепости,
Ильин Андрей
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Андреев Николай