Ступайте, сын мой, и больше не грешите. Отпускаются вам грехи ваши. А
теперь. Ваше Королевское Величество, если вы не возражаете - adios. У меня
на языке крутится парочка смачных лимериков, которые обязательно нужно
записать.
не отводя взгляда от окна.
за спиной, он снова уставился в окно. - Будь я детективом, - продолжил он,
- я бы насторожился. Самый большой творческий неудачник нашего города
после десятилетнего молчания берется за перо, причем всего... вы что-то
сказали, Мартин?.. всего через два дня после первых убийств. Он совершенно
оставляет общественную жизнь, в которой доселе играл весьма заметную роль,
корпит над эпической поэмой... тихоня этакий, и даже юные девы не
опасаются более его козлиной похоти.
купался в их крови. Это обалденно стимулирует творческую потенцию. Я
думаю, еще две... нет, пожалуй, три сотни жертв... и моя новая книга будет
готова.
Сиру Роб и ее любовника. Света было маловато: из-за этого казалось, что
слегка перезревшая плоть Сиры тускло фосфоресцирует, а белые ягодицы ее
куда более юного приятеля словно бы плавают в полумраке спальни, отдельно
от его загорелого тела Их любовный акт достиг своего апогея, как вдруг
произошло нечто необъяснимое. Юноша, уже готовый замереть перед оргазмом,
внезапно взлетел в воздух, как будто Сира непонятным образом вытолкнула
его из себя. Звуковая дорожка на диске, воспроизводившая до этого обычные
стоны, вздохи, всхлипы и неизбежные при такого рода занятиях указания,
неожиданно наполнила нишу криком. Сначала закричал он. Потом она.
камерой. Сира лежала в позе трагикомической незащищенности: ноги широко
раздвинуты, руки раскинуты в стороны, груди примяты, бедра белеют в
темноте. В ожидании экстаза она запрокинула было голову, но время шло, и
когда она снова приподняла ее, потрясение и злость на ее лице сменили до
странности похожую на них гримасу. Она открыла рот, собираясь за кричать.
хруст разрезаемого арбуза: с таким звуком лезвие проходит сквозь плоть,
серп рассекает сухожилия и кости. Голова Сиры откинулась назад, рот
раскрылся невероятно широко... и ее тело ниже грудины буквально
взорвалось, а затем разошлось, словно разрубленное незримым топором. Затем
вступили в дело невидимые скальпели, и на коже появились поперечные
разрезы. Казалось, мы просматриваем в ускоренном темпе заснятую скрытой
камерой операцию хирурга-маньяка. Это было жестокое вскрытие, ибо
совершалось оно на живом человеке. Впрочем, нет, уже не на живом. Как
только иссяк поток крови и прекратились конвульсии, руки и ноги Сиры
безвольно раскинулись и застыли, выставив напоказ омерзительную груду
внутренностей. И вдруг, на какую-то долю секунды, рядом с кроватью
возникло нечеткое красное пятно, отливающее металлическим блеском.
привидеться разве что в наркотическом кошмаре: лицо из стали, хрома и
кости, пасть - как у помеси волка с экскаватором, глаза, как рубиновые
лазеры, сверкающие сквозь кроваво-красные самоцветы; из переливающегося
ртутного лба торчит кривой тридцатисантиметровый клинок; такие же шипы
воротником окружают шею.
обнаружили вот этот диск. Оказалось, какой-то специалист по развлечениям
из Эндимиона.
обнаружила камеру. Совсем маленькую - меньше миллиметра. У Сиры была целая
библиотека подобных записей. Очевидно, она использовала камеру только для
того, чтобы увековечивать свои...
рукой сквозь его лоб, шипы, челюсти. Компьютер рассчитал величину этого
создания и дал его в реальном масштабе. Судя по размерам черепа, наш
местный Грендель был более трех метров ростом.
имени.
происхождения и природы Шрайка.
компьютеру остается анонимным и конфиденциальным - как подключение к
инфосфере Гегемонии. Дело это сугубо личное, и анонимность гарантируется.
наверняка уже сотни людей интересовались легендой о Шрайке. Может быть,
даже тысячи. Потому что кроме этой единственной легенды мы не знаем о нем
ни хора.
файлы за три месяца до первого инцидента.
что? Я хотел использовать ее в своей поэме. Арестовать меня теперь, что
ли?
черта вам от меня нужно?
корабль и устроить допрос третьей степени с полным интерфейсом. Но я решил
поговорить с вами сам.
с полным интерфейсом - это кортикальные зонды и черепные разъемы. Почти
все допрошенные подобным способом со временем опять становятся нормальными
людьми. Почти все.
собирались отразить в поэме? - мягко спросил король Билли.
Шрайка, возникшего у здешних туземцев, Шрайк есть Повелитель Боли и Ангел
Окончательного Искупления. И придет он из места, находящегося вне времени,
дабы возвестить о конце человечества. Мне понравился этот причудливый
образ.
энтропия и чудовище Франкенштейна в одной упаковке. Он околачивается
вокруг Гробниц Времени и ждет своего часа, чтобы выйти на сцену и вписать
своей колючей рукой человечество в хит-парад вымерших видов - вслед за
дронтом, гориллой и кашалотом.
коротышка в помятой мантии. - При чем тут Франкенштейн?
каким-то образом само его _с_о_з_д_а_л_о_. (Король Билли, насколько мне
известно, и сам это знал. Он много чего знал.)
вне времени.
воплощение наших кошмаров. Что-то вроде старухи с косой, только в отличие
от нее он имеет обыкновение нанизывать людские душонки на ветви
гигантского дерева, утыканного шипами... конечно, вместе с телами.