Александра.
нараспев произносила Джейн.
Сьюки, - _Аристон, Анафаксетон_, и затем, я позабыла, что дальше.
доносились отдаленные неясные выстрелы. Когда насилие в телевизионной
программе уже достигало кульминации, статуэтка приобрела нарядный,
инкрустированный вид, как ощетинившаяся карта военных действий, как яркая
ручная граната в поп-арте или как пышное одеяние шамана. Зеркало для
бритья давало расплывчатое цветное отображение. Джейн держала в руках
длинную иглу, в такую обычно продевают толстую нитку, когда шьют замшу:
кнопку симметрично с другой, словно это было абстрактное искусство. Хотя
шею и щеки проткнули, никто не осмеливался воткнуть булавку в глаза,
глядевшие без выражения или полные грусти, в зависимости от того, как
падал свет.
все должны, все трое, поставить палец на булавку.
сопротивлялся, словно внутри него было что-то твердое.
насквозь. На кончике указательного пальца Александры появился кровоточащий
синяк.
тебя есть фольга?
Природа убивает постоянно, а мы называем ее прекрасной. Александра
испытывала какое-то отупение и скованность, как огромная муравьиная царица
или пчелиная матка, она не замечала окружающего и вновь возрождалась к
жизни своим духом и волей.
надорвав его. В холле послышались детские шаги.
Дженни на дрожащий лист. - Плюйте так, чтобы проросло семя смерти, -
настаивала она и плюнула первой.
как мужчина. Александра сложила фольгу блестящей стороной вовнутрь,
аккуратно обернула ею фигурку, чтобы не задеть булавки и не уколоться
самой. Получившийся сверток был похож на завернутую для запекания
картошку.
грязным личиком, с любопытством их обступили.
недоброе. И верхние, и нижние зубы у нее были скреплены блестящим резным
украшением из пластинок. Она ела что-то сладкое зеленого цвета.
эксперимент, и я знаю, она не хочет его делать заново, поэтому,
пожалуйста, не просите ее об этом.
из "Немо", хотим нормальный обед, как у других.
выступающими скулами и резко очерченным носом было похоже на лицо Джейн.
мать и дочь, были частями деревянной игрушки, без конца совершавшей одно и
то же движение. Сьюки и Александра, чьи собственные голодные дети плакали
где-то в темноте, восприняли это как сигнал и ушли. Они остановились у
кирпичной стены дома, через широкие освещенные окна выплескивались на
улицу усиливающиеся шум и крики семейной ссоры. Александра спросила у
Сьюки:
"корве":
они объели другую фигурку. Может, они обожают воск?
шума Садовой теперь, когда живая изгородь из сирени оделась листвой,
Александра положила принесенный предмет, желая забыть о нем, на верхнюю
полку на кухне, рядом с испорченными малышками, которые у нее не хватало
духу выбросить, и с запечатанной банкой, содержащей цветную пыль, которая
когда-то была дорогим, благонамеренным стариной Оззи.
Историческое общество, слушания, посвященные заповедникам. Они выглядят
смешными, пытаясь быть респектабельными. Он даже вступил в хор унитарной
церкви.
Хэллибредов к себе на обед, и Артур сказал ему, что Даррил не такой
сумасшедший, как Артуру поначалу думалось. Было около двух часов утра, они
провели все время в лаборатории, совсем замучив Розу. Насколько я могла
понять, у Даррила новая идея - вывести какого-то микроба в огромном
водоеме наподобие Большого Соленого озера - чем соленее, тем лучше,
по-видимому, и этот маленький жучок каким-то образом, просто размножаясь,
обратит все озеро в гигантскую батарею. Они, конечно, поставят вокруг
забор.
это сказано с сарказмом, и если да, то почему. Она просто сообщила
новость. Теперь, когда ведьмы больше не встречались у Даррила, они
виделись не так часто. Официально они не отменили свои четверги, но весь
месяц после того, как сотворили заклинание над Дженни, у кого-нибудь из
троих всегда находился предлог не прийти.
Боба Осгуда. - Джейн не клюнула на приманку. - На самом деле, - сказала
она, - я несчастна. Я стояла на заднем дворе, и на меня вдруг накатила
черная волна, и я поняла, что это связано с летом. Все зеленеет, цветы
распускаются, и меня осенило, почему я терпеть не могу лета: дети будут
торчать дома целыми днями.
теперь они большие, и с ними можно поговорить. Смотрят все время
телевизор... лучше информированы о событиях в мире, чем я в свое время;
хотят уехать во Францию. Говорят, у нас французская фамилия, да и Францию
они считают цивилизованной страной, которая не ведет войн и где никто
никого не убивает.
заварушку во Вьетнаме, а мы пытаемся это исправить. С ними это не
проходит. Они утверждают, что мы создаем новые рынки для кока-колы.
звонить? Как там наша любимая малышка?
очень соскучились и хотели бы, чтобы мы как-нибудь заглянули к ним без
церемоний. Им не хочется думать, что нам нужно присылать официальные
приглашения, но скоро их пришлют, заверила она. Последнее время они были
ужасно заняты очень обнадеживающими опытами в лаборатории и кое-какими
юридическими формальностями, из-за них Даррилу пришлось съездить в
Нью-Йорк. Потом она говорила о том, как ей нравится Нью-Йорк, по сравнению
с Чикаго, где ветрено и такая преступность, что никогда не чувствуешь себя
в безопасности, даже в больнице. А Нью-Йорк - это просто несколько уютных
деревушек, одна на другой. И так далее и тому подобное.
Смарт.
Даррила прямо из-под носа.
Как она выглядит?
журчали без устали, они плели фразы, нанизывая одна на другую, и каждая из
них, тем не менее, получала от этого удовольствие, как подтверждение их
общности.
прозрачной... почему-то.