отвечу им ударом; если на меня нападут, я должна защищаться - и я буду
защищаться всеми силами!
только нападут на Роберта, или на его фабрику, или хоть в чем-нибудь нанесут
ему ущерб, - и я возненавижу их. Пока я не чувствую себя патрицианкой и не
считаю бедняков плебеями, но если они причинят настоящее зло мне или близким
мне людям и осмелятся навязывать нам свои требования, то презрение к их
невежеству и возмущение их наглостью возьмут в моей душе верх над жалостью и
состраданием к их горестям и бедности!
защиту Роберта, если бы ему угрожала толпа?
помощь! Если бы я могла быть ему таким надежным другом, каким можешь быть
ты, я готова была бы умереть рядом с ним.
опускай ресниц - я уже подметила сверкнувший огонек. Но дело еще не дошло до
схваток. Моя цель - предотвратить зло; я ни на минуту не забываю, что
ожесточение бедных против богатых порождено страданием; если бы им не
казалось, что мы счастливее их, они не стали бы нам завидовать, не стали бы
нас ненавидеть. Вот я и намерена облегчить их страдания и смягчить ненависть
и от своего богатства щедро оделить их. Но, для того чтобы мой дар принес
нужные плоды, надо действовать осмотрительно... Словом, призовем на наш
совет человека, наделенного здравым смыслом и трезвым умом, а посему приведи
ко мне мисс Эйнли.
странным, читатель, почему ни она, ни Шерли не подумали обратиться за
советом к миссис Прайор, однако они поступили правильно: они чувствовали,
что обратиться в данном случае к этой даме - значило бы поставить ее в
затруднительное положение; она, безусловно, была образованнее, начитаннее и
умнее мисс Эйнли, но совершенно лишена деловых способностей, энергии,
решимости; она, конечно, охотно внесла бы посильную лепту, - творить добро
было в ее характере, но в благотворительных начинаниях большого размаха она
не могла принимать участия, и уж во всяком случае не могла сама ничего
придумать; поэтому Шерли не сочла нужным обратиться к миссис Прайор; это не
принесло бы пользы и только лишний раз напомнило бы почтенной даме о ее
недостатках.
поговорить о делах, столь любезных ее сердцу, и, усадив с почетом и
уважением за стол, на котором лежали стопка бумаги, перо, чернила и, самое
главное, туго набитый кошелек, попросили составить подробный план
вспомоществования беднякам Брайерфилда. Она их всех знала, была посвящена в
их горести и отлично понимала, в чем и как им можно помочь, если только
найти необходимые средства; ее доброе сердце радовалось, когда она могла
подробно рассказать взволнованно расспрашивавшим ее девушкам о положении
бедняков, которое она так хорошо знала.
суммы мисс Эйнли заплакала от радости; она уже видела, что голодные
накормлены, нагие одеты, больные выздоравливают. Она сразу прикинула, как
целесообразнее всего распределить эту сумму, и уверила девушек, что теперь
для здешних бедняков наступят лучшие времена, ибо благородному примеру
владелицы Филдхеда, несомненно, последуют и другие, а сама она постарается
открыть дополнительную подписку, чтобы составить фонд помощи нуждающимся. Но
прежде всего нужно посоветоваться с лицами духовного звания, - в этом она
была непреклонна. Необходимо обратиться за советом к мистеру Хелстоуну, к
преподобному Болтби, а также и к мистеру Холлу (ведь нельзя же забывать,
что, кроме Брайерфилда, есть еще Уинбери и Наннли), и с ее стороны было бы
непростительной дерзостью предпринять хоть один шаг в таком важном деле без
их одобрения.
они как люди не обладали особыми достоинствами, - их сан облекал их
святостью. Даже молодых священников, заносчивых и высокомерных, недостойных
завязать шнурки на ее башмаках или нести за ней ее дешевенький зонтик или
клетчатый плед, даже их она по чистоте душевной считала чуть ли не святыми;
как бы ни пытались окружающие открыть ей глаза на их мелкие слабости и
смешные стороны, она ничего не замечала: белизна их стихаря ослепляла ее, не
позволяя увидеть скрытых под ним грехов.
молодые священники не принимали участия в распределении денег; пусть даже не
протягивают к ним своих алчных рук. Вот к пожилым священникам непременно
нужно обратиться за советом, на них во всем можно положиться: у них есть
опыт и проницательность, а мистер Холл к тому же славится своей добротой. А
их помощников следует отстранить самым решительным образом, да и вообще не
мешает держать их в строгости и почаще внушать им, что их положению и
возрасту более всего приличествует скромность и послушание.
успокоилась, когда Каролина замолвила словечко за Суитинга, - Суитинг был
любимцем старой девы. Она старалась относиться с уважением и к Мелоуну и
Донну, но только Суитинга при каждом визите в ее скромный домик угощала она
с материнской заботливостью ломтиком пирога и стаканом домашней настойки.
Как-то раз она предложила и Мелоуну свое неприхотливое угощение, но тот
отказался, не скрывая своего презрения, и она больше не отваживалась
потчевать его. Донну она всегда предлагала перекусить, заметив, что ее
стряпня ему по вкусу, да и то сказать, он съедал сразу по два куска пирога,
а третий уносил с собой в кармане, радуя сердце доброй хозяйки.
отправиться в путь, пройти с десяток миль, повидать всех трех священников,
посвятить их в затеваемое дело и смиренно испросить у них одобрения; но
Шерли шутливо пожурила ее за чрезмерное усердие и предложила другое -
пригласить священников вечером в Филдхед и устроить нечто вроде совещания
избранных, главным лицом на котором, само собой разумеется, будет мисс
Эйнли.
Шерли постаралась привести их всех в самое благодушное настроение.
Преподобным Болтби и Хелстоуном она занялась сама. Первый - старый валлиец
крутого и упрямого нрава - делал немало добра, но и немало трубил об этом;
второй нам уже хорошо знаком. Шерли была расположена к обоим, в особенности
к Хелстоуну, и ее любезность по отношению к ним не стоила ей никакого труда.
Она пригласила их в сад, преподнесла им по букету цветов, - словом, вела
себя как нежная дочь. Мистера Холла она поручила Каролине, или, вернее, он
сам отдался под ее покровительство.
он от нее не отходил. Это был что называется книжник, рассеянный,
близорукий, в очках; он не был дамским угодником, но все женщины его любили;
с пожилыми дамами он держался как почтительный сын. Прямодушный и
благородный, скромный и простой, глубоко набожный и благочестивый, он
нравился всем без исключения и всюду завоевывал друзей; его причетник и
пономарь души в нем не чаяли; владелец поместья, на чьей земле был
расположен его приход, питал к нему глубокое уважение. И только в обществе
молодых модниц чувствовал он себя неловко; его, человека некрасивого и
скромного, отпугивала их бойкость, элегантность, высокомерие. Но мисс
Хелстоун не отличалась ни бойкостью, ни высокомерием, а ее скромная
девическая прелесть была прелестью полевого цветка, прячущегося в траве.
Мистер Холл был занимательным, живым собеседником, и Каролина охотно
беседовала с ним tete-a-tete*, радуясь, когда на каком-нибудь вечере он
садился подле нее, избавляя ее от общества Питера Огеста Мелоуна, Джозефа
Донна или Джона Сайкса. Мистер Холл никогда не упускал такого случая.
Предпочтение, оказываемое холостяком молодой девушке, казалось бы, должно
было дать пищу всяким сплетням и пересудам, но Сирилу Холлу было сорок пять
лет, он уже начинал лысеть и седеть, и никому не приходило в голову, что он
может иметь виды на руку мисс Хелстоун. Да он об этом и не помышлял; он был
всецело предан своим книгам и делам своего прихода; его добрая сестра
Маргарет, такая же ученая особа, в таких же очках, как и он сам, сумела
сделать его одинокую жизнь по-своему счастливой, и он считал, что ему уже
поздно что-либо менять. Кроме того, он помнил Каролину еще хорошенькой
девочкой, которую он сажал к себе на колени, которой дарил игрушки и книги;
он знал, что она питает к нему дружеское чувство, к которому примешивалось
дочернее почтение, и не собирался придавать этому чувству иной оттенок; он
спокойно любовался ее хорошеньким личиком, и это не смущало покой его тихой,
чистой души.
Прайор и Маргарет Холл усадили ее на диван между собой; увидев это
своеобразное трио, ветреные молодые насмешники не преминули бы подтрунить
над некрасивыми пожилыми дамами - вдовой и двумя старыми девами; однако они
обладали многими, пусть не бросающимися в глаза достоинствами, о чем хорошо
знали многие страдальцы и одинокие горемыки.
план.
кроткой улыбкой взглянув на мисс Эйнли.
насупясь и выпятив нижнюю губу; он считал свое мнение слишком веским, чтобы
высказать его так скоро. Хелстоун бросал по сторонам подозрительные,
пытливые взгляды, как бы желая разгадать, что у женщин на уме, - уж не
стараются ли они забрать чересчур много воли, придать себе уж очень много
важности? Это не укрылось от Шерли.
Семенова Мария
Максимов Альберт
Максимов Альберт
Ковальчук Вера
Глуховский Дмитрий
Роллинс Джеймс