Чтение 53–й страницы книги ~Инстинкт Бабы-Яги~

Я попытался было сказать: «Нет-нет, очень хорошо, мне приснился чудесный сон», – но не сумел.

Потом отчего-то матрац приподнялся, поплыл, стало холодно, на лоб и щеки начали падать холодные капли, глаза приоткрылись.

Надо мной нависал бежево-желтый потолок, слева виднелось окно, замазанное белой краской, сбоку на крохотном стульчике скрючилась Миранда. Лицо девочки было залито кровью. Я испугался, похоже, мы отчего-то с ней оказались в машине, куда нас везут? Почему? Отчего немилосердно болит голова? Внезапно у меня прорезался голос:

– Миранда! Что с твоим лицом?

Девочка бросилась мне на грудь:

– Ваня, ты жив!

– Конечно, жив, – раздался сзади незнакомый бас, потом нечто, пахнущее резиной, прижалось к моему носу, я вдохнул режущий легкие воздух и заснул.

Через две недели я и Нора сидели в кабинете у Макса Воронова.

– Ну что, чудо-сыщики, – вздохнул приятель, – как следствие прошло?

Я промолчал, честно говоря, сказать мне было нечего.

– Как ты себя чувствуешь? – обратился ко мне Макс.

– Хорошо, надо же, какая незадача, – покачал я головой, – надеюсь, Василию купили корзину оранжерейной клубники?

– Кто такой Василий? – вздернул брови Макс.

– Как? – удивился, в свою очередь, я. – Ты не знаешь? У нас на кухне отошел шланг, через который в плиту поступает газ. Отравленный воздух сначала заполнил мою комнату, потому что она ближе всего к кухне, затем пополз по коридору в остальные помещения. Кот Василий приобрел привычку спать в моей кровати, сколько раз гнал шельмеца, без толку, лезет назад. И в ту ночь он тоже лежал рядом. Василий учуял газ и попытался меня разбудить, думаю, кусал за нос, в больнице обнаружили на моем носу мелкие, но глубокие ранки. А когда понял, что я не собираюсь вставать, влетел в спальню Миранды, которую тоже успел заполнить газ. Василий предпринял героические усилия, чтобы разбудить крепко спящую девочку, кусал за ноги, за руки и в конце концов принялся царапать ей щеки. Миранда очнулась и вскочила. Правда, она не сразу сообразила, в чем дело, и сначала пнула Василия, но потом поняла, что в воздухе стоит сильный запах газа, и бросилась сначала ко мне, затем к Норе. Так что благодаря Василию мы все остались живы, а поскольку сей кот вегетарианец, то, надеюсь, клубника придется ему по вкусу.

Макс резко повернулся к Норе:

– Вы не сказали ему правду?

– Нет, – покачала та головой, – не успела.

– Какую правду? – насторожился я.

Макс тяжело вздохнул:

– Что ж, работу вы проделали огромную, жаль, почти зря.

– Я правильно назвала имя убийцы, – хмуро ответила Нора.

– Ладно-ладно, – широко улыбнулся Макс, – признаю это и снимаю перед вами шляпу, Ниро Вульф.

Нора хмыкнула:

– Да, у меня талант.

– Ничего не понимаю, – пробормотал я.

Макс глянул на Нору.

– Покажи ему фото, – велела моя хозяйка.

Приятель вытащил из стола снимки.

– Узнаешь?

Я начал разглядывать карточки. На одной была крупно снята рука, вернее запястье, нежное, тонкое, изуродованное отвратительным рубцом. Со второй смотрела девушка. Темно-каштановые, переливающиеся, роскошные волосы, синие глаза, чуть широковатые брови, пухлые губки и пикантная родинка в углу рта. Не узнать было нельзя.

– Это Алена Шергина.

– Уверен?

– Конечно, она приходила к нам.

– Теперь посмотри на дату съемки.

Я уставился на белые мелкие цифры в углу фото.

– Март этого года?! Не может быть! Алена погибла в начале февраля, а тут она совсем живая, фото явно сделано не с трупа. Эй, погодите, Шергину кремировали в конце февраля! Даже если на секунду предположить, что на снимке покойница, все равно не получается.

– Здесь сфотографирована абсолютно живая особа, – спокойно ответил Макс, – живее не бывает.

– Кто же это? – в полной растерянности спросил я. – У Шергиной есть сестра-близнец?

– Нет, – влезла в разговор Нора, – не было у нее никаких сестер, зато имелся подлый характер, неуемная жажда денег, полное отсутствие таких понятий, как дружба и порядочность. А подобное притягивает к себе таких же людей. Среди общей массы знакомых Алены нашлась одна, задумавшая и осуществившая дьявольский план. Ты, Ваня, так ничего и не понял.

– Нет, – честно признался я.

– Ладно, слушай! – воскликнула Нора, потом повернулась к Максу. – Кто станет рассказывать?

– Насколько понимаю, – улыбнулся приятель, – Ниро всегда лично докладывал о своих рассуждениях.

Нора улыбнулась и стала вводить меня в курс дела.

Очень часто судьба подбрасывает людям испытания: тяжелую болезнь или нищету. Не всякий способен с честью выдержать удар, кое-кто ломается, пасует перед обстоятельствами. Алена Шергина все детство провела в комфортной обстановке богатого дома, девочка никогда не задумывалась о хлебе насущном и о том, откуда берутся деньги. Тем тяжелей было ей стать нищей. Год, проведенный Шергиной без средств к существованию, кардинально изменил ее. Больше всего на свете, даже больше смерти, она боялась вновь стать бедной. Страх трансформировался в фобию. Натолкнувшись глазами на бабушку, просящую у дороги подаяние, Шергина холодела. Только бы не оказаться в старости без копейки, с одной пенсией от не слишком щедрого к старикам государства.

После смерти Алены в разных местах квартиры были найдены тайники, куда девушка откладывала на «черный день» доллары. Желая побольше заработать, Алена потеряла все тормоза. Ничто не казалось ей предосудительным. Поставить «жучок» в кабинете у Колобковой, а потом шантажировать ее клиентов… Пожалуйста. Алена легко проделывает это. Снимать людей в тот момент, когда они уверены, что их не видят посторонние глаза? Великолепно, без проблем. Договориться с коллекционером, который забирает у наивного старика Дюкина за бесценок награды, а потом поделить с немцем барыш? Не вопрос. Алена с ловкостью проделывает все эти операции, не ощущая никакого душевного дискомфорта. Главное для нее – деньги. И надо сказать, она зарабатывает их в большом количестве.

Алене до поры до времени здорово везет. И из истории с порнографическими снимками Сонечки Алена выныривает сухой. Леонид Михайлович уступает просьбам любовницы, не трогает Шергину… Сусанна и Марк не спешат в милицию. Впрочем, когда обман раскрывается, Алена выскакивает из огня, не обжегшись, Зинаида просто разрывает дружеские отношения, боясь за свою профессиональную репутацию. Она не предпринимает никаких мер, чтобы наказать бывшую подругу. Фантастическая удачливость!

Но только в делах с личной жизнью у Алены плохо. Стоит кавалерам понять, что их дама выше всего ставит звонкую монету, как чувства тускнеют. Правда, один раз дело совсем докатилось до свадьбы, но тут на горизонте возникла Марина Райкова и отбила жениха у подруги. Шергина вдрызг разругалась с приятельницей, но этого ей показалось мало, Алена решает мстить по полной программе. Шергина берет один из старых снимков, где Райкова запечатлена с одним из своих кавалеров, монтирует головы Марины и парня с чужими, обнаженными туловищами и помещает «любовников» на кровать, стоящую возле тумбочки, на которой лежит «Мегаполис», вышедший накануне свадьбы. Естественно, она ставит на снимке и нужную дату. Подделка сделана столь искусно, что даже у самой Райковой не появляется никаких сомнений – это она, только снятая давно, очень давно. Цель достигнута, коварный жених пытается вернуться к Алене, но та выгоняет его. Потом у Шергиной случается еще несколько мимолетных романов, и в конце концов она связывается с Ильей Наметкиным, инфантильным, совершенно не приспособленным ни к какой деятельности парнем.

Сначала Шергиной нравится роль мамы, она даже, наступив на горло собственной жадности, покупает Илье подарки, но затем юноша начинает ее раздражать, и она выгоняет его. Но не тут-то было. Любой мужчина, получив от ворот поворот, как минимум обозлится, но Илья плачет, ноет, звонит Алене, выпрашивает у той свидания. Вполне вероятно, что он по-своему любит Алену, хотя, думается, не хочет терять удобную любовницу. Шергина держит Илью за комнатную собачку. Звонит юноше, если нужно пойти на тусовку, а более подходящего кавалера не нашлось. Наметкин сопровождает ее в походах по магазинам, носит за ней сумки. У них странные отношения. Алена покупает парню сигареты и делает изредка презенты, а тот словно рад унижаться, чем гаже обращается с ним любовница, тем больше он к ней привязывается.

Вот так они и живут. Алена зарабатывает деньги, мечтая найти мужа, который смог бы обеспечить ее по полной программе, и, представьте себе, такой появляется. В «Злату» обращается очень богатый человек, решивший сделать своей домработнице подарок на день рождения – поездку на две недели в Испанию.

Шергина приезжает к мужчине домой, узнает, что тот холост, с восторгом оглядывает шикарное подмосковное имение и понимает: вот подходящий вариант.

Надо сказать, что Алена внешне просто красавица, и бизнесмен охотно идет на контакт. Развивается красивый роман, целых две недели Шергина чувствует себя счастливой, но потом любовь резко заканчивается. Предполагаемый муж преспокойно заявляет:

– Нам было хорошо вместе, но, прости, я встретил настоящую любовь, давай разбежимся по-хорошему, что хочешь в качестве отступного?

Обозленная Алена, сообразив, что ей никогда не стать хозяйкой в загородном доме, называет крупную сумму и получает ее. Шергина опять заработала много денег, но у нее вновь вышел облом с личным счастьем.

Судьба большая шутница, иногда она любит сталкивать людей лбами, а потом, потирая руки, наблюдает за происходящим. Спустя некоторое время Алена узнает, что счастливой соперницей, женщиной, которая вот-вот превратится в богачку, стала… одна из ее хороших знакомых.

«В жизни все повторяется дважды, но в виде драмы только однажды, а во второй раз, в насмешку вроде бы, в виде пародии, только пародии…» Поэт точно подметил закономерность событий, действительно, в нашей судьбе многое повторяется, жизнь словно проверяет, хорошо ли мы усвоили предыдущий урок. Вот и Алена вновь оказалась в ситуации, подобной той, что уже случалась с ней. Тогда кавалера увела Марина Райкова, и надо же случиться, что и сейчас…

– Ясно, – подскочил я, – она опять отбила парня у Шергиной, а чтобы та не сделала очередную гадость, убила Алену.

Нора вытащила папиросы, старательно сложила мундштук и сказала:

– Ты сначала дослушай, а потом делай выводы. Шергина на самом деле начинает думать, как поступить. Больше всего ей хочется разрушить чужое счастье. В голове, очевидно, мечутся мысли: что делать? Наверное, она думала об очередном фотомонтаже, но тут вдруг случается нечто, полностью меняющее ход событий.

Нора замолчала, потом старательно загасила окурок и сказала:

– Позвольте лирическое отступление.

Я кивнул.

– Иногда, – усмехнулась хозяйка, – в молодости человек совершает какой-то поступок, подлый, некрасивый или даже преступный. Потом старательно делает вид, что ничего не произошло, живет дальше, «закопав» секрет, через какое-то время перестает бояться, понимая, что его тайна никому не известна, потом порой и сам забывает о совершенном. «А был ли мальчик?» – спрашивает себя один литературный герой, убивший ребенка, и отвечает: «Не было его». Но потом откуда-то вдруг появляется некто знающий… Сколь веревочке ни виться, а конец будет, нет ничего тайного, что не стало бы явным, у лжи короткие ноги… Можно привести еще много пословиц и поговорок…

В тот самый момент, когда Алена, кипя от злобы, обдумывает план мести подруге, ей предлагают заказ, самый обычный, заснять торжество, посвященное юбилею некой Марии Семеновны Дундуковой. Алена приезжает по указанному адресу в подмосковный Волоколамск и целый день исправно щелкает фотоаппаратом. Гостей у Марии Семеновны оказалось туча, очень многие прибыли в милицейской форме, а когда начались тосты, Алене стало понятно, что Мария Семеновна работала и даже сейчас, несмотря на 70-летний юбилей, все еще служит директором школы. А еще через десять минут Шергина поняла, что школа, которой в течение сорока лет бессменно руководит Мария Семеновна, не простая, а специальная, но не надо думать, что в ней дети углубленно изучают иностранные языки и катаются на пони. Нет, это был специнтернат, куда отправляли на учебу малолетних преступниц, девочек, которые совершили противоправные поступки до своего совершеннолетия.

Торжества закончились после полуночи. Усталая Алена запечатлела, как хозяйка провожает последнего гостя, и стала упаковывать в сумку объективы.

– Ты куда, милая? – заботливо спросила Мария Семеновна.

– Домой, – улыбнулась Алена.

– Детки небось маму заждались, – вздохнула Мария Семеновна, – только как же ты поедешь? Электрички уже не ходят. Позвони мужу и скажи, что останешься у меня.

– Нет у меня семьи, – пояснила Алена, – и электричкой я не пользуюсь, машина во дворе стоит.

– И думать не смей, – замахала руками директриса, – ляжешь в гостиной, места полно, живу одна.

– Лучше я поеду.

– Нет, – отрезала Мария Семеновна, – дорога скользкая, темно, еще, не дай бог, разобьешься, я потом себе не прощу, давай попьем чаю спокойно, ты небось и не поела как следует.

Директриса говорила категорическим тоном человека, привыкшего раздавать указания, за окном бушевала непогода, мороз ломал деревья, и Алена, поколебавшись, послушалась.

Если бы она уехала, то, скорей всего, была бы сейчас жива, но Шергина осталась и сделала тем самым первый шаг к своей гибели.

Мария Семеновна, болтливая, как все пожилые люди, принялась рассказывать Алене о своей работе. Дундукова была энтузиасткой, одним из тех редких людей, которые работают в системе управления исполнения наказаний по велению сердца. Спиртное совсем развязало язык Марии Семеновны, и из нее полился поток информации.

– Наши девочки на самом деле несчастные существа, никому не нужные дети…