недостойный меня.
груди. Он медленно брел через парк. Надо двигаться, не останавливаясь.
Очищение в движении.
уличного движения. Тагоми приостановился у бордюра.
пешеходов. Никогда их нельзя поймать, когда остро нуждаешься.
чудовищно уродливого видения на фоне ясного неба. Нечто подобное кошмарным
американским горкам, повисшим в воздухе и уничтожившим всю перспективу.
Грандиозное сооружение из металла и бетона, вздыбившееся высоко в воздух.
костюме.
что он испортил пейзаж.
велокэбы? Он пошел быстрее. Все вокруг было каким-то унылым, в темно-сизой
дымке, будто порождение загробного мира. Запах гари. Тусклые серые здания,
такие же тротуары, бешеный ритм толпы куда-то спешащих пешеходов. И до сих
пор ни единого велокэба.
Безнадежно. Одни машины и автобусы. Автомобили, больше напоминающие к
кие-то отвратительные огромные машины уничтожения, все какой-то
непривычной формы. Он старался не смотреть на них. Это искажение моих
зрительных восприятий особо зловещего свойства. Мои тревоги поразили мои
чувства восприятия пространства. Горизонт, искривившись, перестал
представлять из себя ровную линию. Подобно неизлечимому астигматизму,
нагрянувшему без упреждающих симптомов.
белые, все что-то пьют. Тагоми толкнул деревянные створки. Запах кофе.
Громко надрывается в углу нелепый музыкальный ящик. Он весь съежился и
стал проталкиваться к стойке. Все места заняты белыми. Тагоми громко
окликнул присутствующих. Несколько белых подняли голову. Но никто не
поднялся с своего места. Никто не уступил ему свой стул. Они просто
продолжали пить.
кричал ему прямо в ухо.
враждебным выражением на лицах. И никто даже не пошевелился.
кто знает куда. Это видение - чего? Способна ли душа выдержать это? Да,
"Книга Мертвых" готовит нас к этому; после смерти, мы, похоже, увидим
многих других, но все они покажутся враждебными нам. Каждый сам по себе.
Никто никому не придет на помощь. Ужасное путешествие - и всегда второе
рождение сопровождается страданиями, которые готов вынести мятущийся,
надломленный дух. Это все иллюзия.
снова стоял на тротуаре. Где я? Вне моего мира, моего пространства и
времени. Это серебряный треугольник завел меня сюда, выбив из колеи.
Порвались мои якорные цепи, и теперь ничто меня не удерживает. Вот
расплата за мои попытки. Урок навечно. Почему это так всегда хочется
видеть обратное тому, что на самом деле воспринимаешь? Почему не хочешь
верить своим органам чувств? В результате чего можно совсем заблудиться и
ходить потерянным, без всяких указателей и ориентиров.
настолько ослабляется, что наступает сумеречное состояние; мир
воспринимается единственно в символическом, обобщенном виде вперемежку с
подсознательными, идущими изнутри видениями. Типичное для гипноза -
внушенный сомнамбулизм. Нужно прекратить это страшное соскальзывание в
царство теней и тем самым обрести снова ощущение своей индивидуальности.
Забыл на скамейке в парке, вместе с портфелем. Катастрофа.
бежал по парковым дорожкам. Вот, эта скамья. И все так же прислоненный к
спинке его портфель. Никаких следов серебряного треугольника. Он стал
искать. Вот он. Упал в траву. И лежал там незаметно. Там, куда в ярости он
его зашвырнул.
когда дыхание успокоилось. Не своди с него глаз и считай. При счете
"десять" издай какой-нибудь неожиданный звук. "Проснись!", например.
пагубным аспектам юности, чем изначальному наивному простодушию детства.
Как раз то, что я так или иначе заслуживаю.
мистера Чилдэна или мастеровых, изготовивших эту безделушку. Достойно
порицания мое собственное неуемное нетерпение. Понимания нельзя достичь
принуждением.
теперь он по достоинству ценит слова Святого Павла в своем послании к
коринфянам о том, что мы смотрим как бы сквозь тусклое стекло. Это не
метафора, это проницательный намек на свойственное нам искажение зрения.
Астигматизм изначально нам присущ; наше пространство и наше время - это
творения нашего собственного душевного мира, и они частенько нас подводят
- сродни острому воспалению среднего уха.
чувство равновесия.
пальто и так сидел с портфелем на коленях. Что я должен сделать теперь,
решил он, пойти и проверить это чудовищное сооружение - как его назвал тот
человек - портовый путепровод. Просматривается ли оно все еще?
и мешок тащить, как говорит старинная американская народная пословица.
Обязанности, которые надо выполнять.
Стайка голубей вспорхнула из-под их ног. Мальчики приостановились.
Подойдите сюда.
вырывать друг у друга. - Спуститесь-ка к Кэрни-стрит и гляньте, есть ли
там велокэбы. Возвращайтесь и скажете мне.
когда мы вернемся?
остается только удалиться в уединенное место и покончить с собой. Он
крепче сжал свой портфель. Оружие у меня есть, с этим затруднений не
будет.
отчетливо видели, что водители вертят педали.
прочь.
пальцах ручку портфеля. Долг зовет. Текущие обязанности очередного
рабочего дня.
Водитель остановился у самого бордюра, его худое загорелое лицо лоснилось
от пота, тяжело вздымалась грудь.
на сиденье и устроившись поудобнее.
других велокэбов и машин.
Билдинг". Едва войдя в вестибюль, он распорядился, чтобы дежурная по связи
соединила его с мистером Рамсэем.