желание им овладело. Но тут оказалось, что, выходя из каюты, второй радист
по рассеянности повернул ключ в замке. Поняв, что ему не открыть дверь, Бен
кинулся к окну и увидел, как из воды выскакивают пришельцы, устроили что-то
вроде балета вокруг корабля. Тут радисту Бену стало совсем невтерпеж - так
ему захотелось принять участие в представлении, и он стал выламывать окно,
между прочим, забыв, что его можно опустить. Стекло, сам знаешь, там руками
не разобьешь, это сталинит. В конце концов Бен, обессилев, упал возле окна и
потерял сознание. Вот до чего довело нас незнание жизни океана. Счастливо
оставаться. Смотри, Ив, не суйся в Лагуну. В ней сейчас столько всякой
погани развелось. Если начнется свечение моря, беги в свой дом, закрывай
двери на ключ и привязывай себя к гамаку. Что-то плохо начинается у нас
лето... - Говорил он очень быстро, а сам следил за приборами и эскалатором.
С последним ящиком он стал убирать конвейерную ленту и медленно отходить от
причала.
потрохами!
ремонт ушло около часа. Затем пришло время брать пробы воды в разных местах
фермы, взять анализы планктона, установить степень размножения микрокоровок,
количество синезеленой водоросли, передать сводку. Только под вечер как
будто все главное я; кажется, выполнил и решил повидать Тосио. Сенсей
выглядел очень утомленным.
или урагана в прежние времена, когда наши предки не могли предвидеть эти
стихийные бедствия и предупреждать их последствия. Кто-то назвал
глубоководных кальмаров пришельцами. Удивительно верное определение! Они
свалились на нас, как существа с другой звездной системы, непонятные и
враждебные нам, хотя миллионы лет жили совсем недалеко от нас, только в
другой сфере или, вернее, в другом измерении, где все процессы протекают
иначе; там чудовищное давление, полное отсутствие света, другие свойства
воды, иная степень радиации... Я знаю, ты хочешь спросить, почему они
мирились с нами, давая преспокойно завоевывать океан, и вдруг пошли на нас
войной? Ты знаешь, что я еще с первого курса занимаюсь головоногими
моллюсками. Конечно, знания мои еще незначительны, все же я могу
предположить, что люди вторглись в глубины океана приблизительно лет
пятьдесят назад, когда шел неконтролируемый процесс развития техники, в ту
пору и загрязнили океан ядовитыми отходами производства. В результате -
бурное развитие синезеленых водорослей и появление многочисленных мутантов.
Пришелец - тоже мутант довольно мирного прежде глубоководного кальмара, с
которым имели дело преимущественно кашалоты. Новый вид стремится отвоевать
верхние горизонты моря...
своей удаче.
только всего недели две, и моя работа засияет, как ограненный алмаз!
увидим Москву! Воробьевы горы! Как хочется домой! Мы как перелетные птицы -
нас тянет под серое небо. Да на лыжи бы сейчас и ударить по снегу!
хочется, и я, пожалуй, приеду к вам, вот только загляну к своим старикам...
дому. Солнце низко стояло над далекими зелеными холмами. Мои птицы
возвращались на ночлег. Чайки садились с левой стороны крыши, олуши - с
правой, и все повертывались к солнцу.
гараж, оставляя за собой гладкие блестящие полосы. Сегодня впервые за много
недель они "скосили" полную норму белковой водоросли и вдобавок собрали
около трех тонн микрокоровок, которых охотно принимают заводы по переработке
продуктов моря.
труда которого осязаемы. Обыкновенно в этот предзакатный час я купался, но
сегодня Лагуна казалась неприветливой, злой, полной враждебных существ.
Явственно проплыли в сознании кадры встречи с пришельцем, безмятежное лицо
Наташи, беспомощный Пуффи, завораживающие фиолетовые глаза... Какое счастье,
что я захватил ружье!..
дельфина. Кто-то очень спешил. и как будто сюда. Прошла минута, другая,
теперь уже не оставалось сомнений, что дельфин на рекордной скорости мчится
к моему причалу.
в мелководной луже, куда не пробраться пришельцу. Они очень боятся
пришельца.
боится никого! Не боится большой белой акулы, барракуды, мурены. Пуффи хочет
быть таким, как ходящие на задних ластах! Почему ты не идешь ко мне? Прыгай!
Или ты теперь стал труслив, как бабушка Гера, что увела всех в теплую жалкую
лужу? - Из потемневшей воды донеслось пофыркивание, напоминающее
саркастический смех.
барьером. Казалось, что никакие силы не смогут меня толкнуть в зловеще
мерцающую воду. Закат выдался необыкновенно пышным, Лагуна трепетала,
впитывая в себя последнее тепло и щедрые краски уходящего солнца.
тот похожий на осьминога пришелец. Двигай задними ластами, Ив!
ударивших в лицо. Обыкновенно его будил Джон за десять минут до рассвета.
Вот он сейчас стоит на полированной полке для книг и как ни в чем не бывало
улыбается своей вечной улыбкой, покачивая головой. Джон - универсал: он еще
и часы, и каждый кивок его головы - секунда, ушедшая в вечность. Часы без
стрелок в руках Джона показывали шесть часов двадцать минут.
раздвинул створки седзи - деревянные рамы, затянутые матовой бумагой, и в
его жилище ворвался поток прохладного бриза. Седзи носили универсальный
характер: выполняли функции стены, окна и дверей. Затем Тосио шагнул на
зеленый пружинящий мат, покрывающий бетонную площадку перед домом, и стал
проделывать гимнастические упражнения, недовольно поглядывая на Джона.
Собственно, Джон здесь был ни при чем, он только преобразовывал
электрические импульсы в звуковые колебания, которые получал от компьютера
со второго этажа, и крохотную частичку своего электронного мозга уделял
тому, чтобы человек, живший этажом ниже, не нарушал биоритмы, записанные в
его генетических часах. Сегодня перед рассветом пришлось заменить целый блок
в системе памяти, поэтому человек встал позже на пятнадцать минут. Компьютер
ответит устами Джона, если его спросят о причине вопиющего нарушения
распорядка дня, но человек уже вошел в ритм бодрствования, выполнил набор
упражнений, заставивших кровь быстрее проникать в сокровенные уголки его
сильного тела, вселяя в него бодрость и радость жизни. Осталось последнее из
гимнастического ритуала - плавание, и он, разбежавшись, взлетел в воздух,
описав плавную кривую, пробил упругую поверхность воды и уже плыл среди
причудливого леса водорослей, кораллов, врезаясь в пестрые стаи рифовых
рыбок; они его не боялись, давно убедившись, что это темное шумное существо
не опасно.
лучи еще падали косо и, рассеиваясь в толще воды, создавали матовый
полусвет. В чаще гигантских ламинарий таился полумрак, не менее опасный, чем
кромешная ночная тьма; там еще вспыхивали голубые и зеленоватые огоньки
креветок, крохотных кальмаров, осьминогов, а может быть, и чудовищ куда
пострашней, поднявшихся из глубин на ночную охоту и запоздавших покинуть
риф. Туда Тосио не подплывал. Он прошел метров двадцать, не погружаясь в
глубину, шумно вынырнул на поверхность и поплыл, взбивая ногами бурун пены.
Подплыв к нижней площадке бетонного трапа, он с ходу выскочил на нее и
остановился, тяжело переводя дух. Ежедневно его утреннее купание проходило в
обществе дельфинов, надежно его охранявших. Подплыв к трапу, он, не выходя
из воды, по обыкновению, несколько минут разговаривал со своими друзьями,
делился с ними планами на день. Вчера пришло распоряжение послать дельфинов
на соседнюю тунцовую ферму, вокруг которой бродили белые акулы. Тосио,
проделывая дыхательные упражнения, чувствовал себя одиноким; он так свыкся с
шумной веселой семьей Матушки Симы. К тому же каждое утро он получал от нее
на завтрак устриц, гигантских креветок, рыбу. "А сегодня у меня только
что-то из консервов", - подумал он, поднимаясь по трапу.
манго, а есть хотелось необыкновенно, он даже почувствовал болезненный спазм
в желудке. Пришлось еще раз опуститься в Лагуну. Недалеко от причала, с
южной стороны, находилась небольшая колония морских гребешков. Тосио взял
сетку и электрический гарпун на тот случай, если подвернется небольшая рыба
- как раз на завтрак. Рыбу ему подстрелить не удалось: вокруг вертелась
только мелочь вроде рифовых рыбок.
подумал Тосио, наблюдая за осмелевшими рыбками-бабочками. Морские гребешки,
как только на них ложилась тень или они ощущали движение воды, мгновенно
сжимали створки раковин и, используя реактивную силу вытолкнутой воды,
отлетали в разные стороны, поднимая песчаные облачка. Все же Тосио удалось
Каменистый Артем
Лондон Джек
Посняков Андрей
Каменистый Артем
Белов Вольф
Посняков Андрей