Как людям... в глаза смотреть?
коридору... На водолазных судах должны работать водолазы! И матросами, и в
машине. Из-за таких, как Кокорин, от них шарахаются в порту как от чумных...
потное лицо. - А то, ведь знаешь...
мотористы ушли, зато появились другие. Компрессор по-прежнему нагнетал
воздух, - Микульчик его не вырубил. Ни он, ни Данилыч не покинули палубы.
Был здесь и боцман -готовил трос для беседки. Этот оцинкованный трос
добавлялся еще к двум: буксирному, который шел к "Шторму" через "Волну", и
указательному - от буйка. А если прибавить кабель-сигналы и кабеля от ламп,
то спуск представлял западню. Любой неожиданный поворот "Кристалла" мог
отрезать им дорогу наверх. Все тросы были выбраны, как струны. Старики
работали стремительно и бесшумно. Старшина увидел Леху Шарова, который
поднимался в рулевую. Теперь все как надо.
размахивая руками. - Ведь ты же обещал, обещал...
Почему? Потому что это был все-таки не военный спуск. И от него не
закроешься инструкцией, как броней. Выбрав Гришу, он отставлял в сторону
Юрку... Как Юрка этого не понимал! Выходит, он кому-то и делал предпочтение?
Но это не так. Он относился к ним одинаково. Просто он не хотел брать
Ильина. Без объяснения. А он как командир спуска имел исключительное право
действовать самостоятельно.
почета не заработаешь.
погружения, погружения... на первый класс.
почувствовал облегчение. Теперь он мог сказать, почему решил спускаться сам.
Объяснение, мучившее его, было найдено. Он не мог доверить Ильину даже этой
последней безнадежной работы, от которой не чаял избавиться сам. Потому что
в ней была ответственность. А Юрка работу сделает, а ответственность не
возьмет. И тут как инструкцию ни применяй, а все как есть, так и останется.
взглядом, который как-то объяснял, Ильин проговорил, глотая слова,
запинаясь:
бы, если б платили в два раза больше.
из толстых прутьев с поперечным прутом, закладывавшимся за крюк.
вечера. А о том, что время уходило, говорила только вода, которая
изменилась, приобрела текучесть. Он видел, как разное тряпье, плававшее
вокруг вехи, стронулось с места, увлекая за собой чаек. Вдали, в стене
белого воздуха, окружавшей их, постепенно выкруглился горизонт и, заблестев,
как бы повернулся на своей невидимой оси. Старшина увидел, что в той
стороне, откуда нарастал, ширился блеск, пролетел красный ледовый разведчик,
фотографировавший лед. Не выдержав, сказал Кутузову, который, присев на
корточки, застегивал на нем нижний брас:
13
документов, выброшенных воздухом из отсека. Вода размыла лишь концы бумаг, а
слипшиеся листы можно было читать. Юрка переключил телефон на баржу, и был
слышен шум от травления воздуха, вырывавшегося из "аппендиксов", горловин,
разных мерительных трубок. Теперь он пролетал редкими струями, не закрывая
"Волны", которая дотлевала на косе, как головешка. Перевернуло ее так
аккуратно, что даже уцелела труба, зарывшись по склону в песок. Открылось
днище, по-видимому крепкое, если судить по пузырькам. Они проходили лишь в
носовой части, где разошелся скуловой пояс. Сейчас Ветер обваривал заклейки,
посвечивая себе электродом. Все лампы у него забрал Ковшеваров, который
спускался первым и уплыл. Вокруг Ветра тучей вилась сайка, расклевывая
электродные пузырьки. Они для рыбок деликатес, вроде конфетного драже.
Суденко не казалось причудой, что Ветер продолжает работу. "Волна" в самом
деле выглядела привлекательно. Создавалось впечатление, что именно сейчас
она лежит правильно для подъема.
была передышка, на которой Гриша оставил лампу, привязав ее на перекрестье
схваткой каболки. Лампы ставились по команде Ильина, который расчертил
глубину по таблице возвращения. Предполагалось, что они будут спускаться с
опережением, чтоб выиграть время для всплытия.
- из-за его пролетающего дыхания. Вначале дыхание Гриши пролетало рядом, а
потом его начали отводить разные ручейки, которые двигались как
горизонтально, так и в глубь моря. Грозовые пузыри тоже откатились с пути и,
теряя давление, уменьшаясь в объеме, медленно разрушались. Старшина нагнал
Ковшеварова неподалеку от них.
сейчас с удивлением обнаружил густую синеву внизу, в которой смутно
забрезжило дрожание капель. Наконец-то Гриша сумеет рассмотреть "Шторм"!
Однако этого не произошло. Испугавшись притяжения воды, он сильно
притормозил, и его втянули водовороты. Чтоб освободиться, поспешно стравил
воздух, за что-то зацепился и упал в капли, которые испугали его еще больше.
Выпустив трос, Ковшеваров на некоторое время потерял над собой контроль, и
дальше его повел по телефону Ильин.
зацепился за струю, которая вырвалась из давящей стены воды. Даже не струя,
а настоящее течение, проступавшее, как толстый натянутый канат. Течение
прямо на глазах росло, окутываясь завесой фосфорических частиц. Приучив себя
не отвлекаться ничем посторонним, старшина задержался здесь не из простого
любопытства. Надо было представить, что их ожидало на обратном пути.
Напротив, оно изогнуто, провисает над каньоном, как коромысло. Это было
знакомо, и он, спустившись пониже, понял, что притяжение возникало изнутри
каньона, из прорвы этой спокойной с виду воды. Прорвав капли, вихри буравили
теченьице, как винтами, размывая в виде полыньи. А в тот момент, когда
течение замирало, из него начинал действовать фонтан, достававший до
водоворотов, крутившихся, как жернова. Этот миниатюрный фонтанчик вызвал в
памяти гигантский всплеск, поднявший когда-то и его, и девушку в шаре.
Трудно было сказать в точности, что здесь происходило, что определялось.
По-видимому, возвращалась прежняя схема Полыньи, которую он зачертил в
голубой папке. А значит, надо торопиться.
Бажанов Олег
Каменистый Артем
Махров Алексей
Пехов Алексей
Андреев Николай
Орлов Алекс