растопырив свои костлявые пальцы. Погревшись немало-немного, учал собираться
восвояси. "Спасибо, - молвил он, - николи не забуду твоего добра". С того
времени, осударь ты мой, не видывал его. Только слово свое лесовик сдержал.
Мужички, что ездят ко мне муку молоть, не нахвалятся добрым человеком: в
непогодь встретит их у лесу да проводит до меня; у которого клячонка
заартачится, лишь руку подложит к саням, так пошла себе, будто к ней жеребца
припрягли. И дорожки-то ко мне всегда гладки да катки, словно по первому
белопуту, и...
отодвинул он волоковое окно и вдруг с криком отпрянул назад. Не один он,
многие ратники, сам голова, видели, как посыпались искры в окно и выглянул в
него седой старик с длинною белою бородой.
не прошло, показалась опять ужасная личина старика. На этот раз он крикнул
гробовым голосом:
не то косточек не соберете.
только что подняться с места, так перепугал их лесовик. Они сидели на
лавках, словно омертвевшие.
шабаше. Казалось, по лесу деревья ломались. В стену так ударило, что стены
задрожали, косяк у окна разлетелся в щепы и осколком своротило лицо у одного
ратника. Тут бросились все вон из избы, на ногах, на четвереньках, падая
друг на друга, перелезая друг через друга, бросались на двор за лошадьми,
толкались с теми, которые спали на дворе, и, встревоженные со сна, выбегали
куда попало, хватались за первую лошадь, какая попала, брались за узду, за
хвост. Перепуганные лошади кидались со двора на плотину, в лес, с грохотом
падали в воду; хозяева их, стеснясь на плотине, толкая друг друга, падали
туда ж. Суматоха была ужасная. Дружина, лежавшая на правом берегу речки в
кустах, также переполошилась. Не зная, что за тревога, бежали на плотину,
сшибались с встречными, от страха рубили друг друга и по воздуху. Вслед им
лесовик сверкал своими огненными очами то в одном месте, то в другом; пламя
сыпалось кубарем, ранило, мертвило бегущих; адский хохот рассыпался за ними
и перекатывался по водам и лесу в сотнях отзывов. Через несколько минут от
дружины, которая должна была охранять проводы великого князя тверского,
осталось на мельнице и в окружности ее, на несколько сот человечьих сажен
{Прим. стр. 226}, только с десяток раненых, убитых, утопленных в реке,
погруженных в болота. Прочие все подобру-поздорову уплелись прямо к великому
князю московскому. Во время своего бегства видели они, как в разных концах
Твери зажглися огненные языки и начали перебегать по кровлям; они слышали,
как пушечные громы порывались все более и более в посады, и поднялись вопли
набата. Скоро присоединились к этому отпеванию тверского княжества крики
осаждающих и стоны народа.
видел и слышал, ни жив ни мертв, стоял все еще на одном месте, посреди избы,
и творил молитвы. В таком положении застали его новые гости. Это были двое
вооруженных молодцов; они несли торжественно на руках маленького лесовика и
посадили его на лавку. Между ними начался такой смех, что они вынуждены были
подпереть себе бока.
ратников: - бежало от лошадиного хвоста.
отрезали на этот случай от двух лошадей и припутали ему на скорую руку к
подбородку и на голову), тут Андрюша снял все атрибуты лесовика и явился
перед мельником в своем настоящем виде. К этим нежданным гостям
присоединилось еще несколько десятков из удалой дружины Хабара-Симского, и
пошли рассказы о том, кто и как действовал в этой чудной победе. Насмеявшись
досыта и заплатив мельнику лошадьми, которые остались на дворе, за
повреждение избушки и за будущие похороны убитых, охотники спешили к другому
делу. Андрюша и двое ратников, которым он был поручен, отряжены к Хабару с
донесением об удаче; остальные присоединились к сотням, расставленным в лесу
так, что по первому условному знаку могли собраться, куда этот знак призывал
их.
ратников делал свое дело. Они сняли два дозора (по-нынешнему пикеты),
немногочисленные, стоявшие у выезда из посада затьмацкого и поближе к бору,
и передали бежавших засаде охотников, которые, в свою очередь, приняли и
проводили их порядком к Жолтикову монастырю. Перебрав смертные ступени по
этой лестнице, тверские всадники на конце ее не досчитались у себя многих.
Когда посыльный воевода убедился этими проводами и донесением Андрюши, что
дружина московская обеспечена со стороны затьмацкой, он стал дозором с малым
числом своих удальцов на том самом месте, у выезда из посада, на котором
стояли сбитые тверчане. Отсюда закинул невод всадников по Тьмаку с одной
стороны и по Волгу - с другой. Дорогой рыбке нельзя было ускользнуть.
Ожидали тони богатой.
ближе к посаду. - Я первый услыхал, скажите это отцу моему и Ивану
Васильевичу.
зароилось в темноте и поравнялось с Хабаром.
голос великого князя тверского, хилого старика, и свистнул посвистом
соловья-разбойника.
мгновений. Темнота не позволяла различать лица.
под крыло Хабара, ведя за собою другого всадника.
прегрешения!
под мечами двух сильных молодцов, которые, в случае нужды, могли поспорить о
нем, один с двоими. Дворчан великого князя окружила дружина Хабара.
Холмский, ничего не подозревая, ехал в нескольких саженях позади. Он
беспокоился более мыслью о погоне из города и нередко останавливался, чтобы
прислушаться, не скачут ли за ними.
нарушал это молчание, умоляя ехать тише, чтобы дать ему вздохнуть, и творя
жалобным голосом молитвы.
московской, в городе ударили в набат и начали посады освещаться.
узду, поддержал ее - и тем спас великого князя от падения.
княгини и опять на своего. Лица незнакомые, оба с мечами наголо, кругом его
дворчан все чужие! Он обомлел: смертная бледность покрыла щеки его;
несчастный старик готов был упасть в обморок и остановил своего коня.
Молодая княгиня, ничего не понимая, смотрела с каким-то ребяческим
кокетством на своего пригожего оруженосца. Она была в мужской одежде -
прекраснее мальчика не видано, - но литвянка умела ловко выказать, что она
женщина.
плену.
или умрем с ним!
сетей, которыми их окружили.
господину! - крикнул он, задерживая лошадь Михаилы Борисовича. - Не проливай
крови напрасно, побереги голову его; не то разом слетит.
дружина, что ты поставил на мельнице, вся разбежалась и передалась уже
нашему великому князю. Ни теперь, ни вперед Михаиле Борисовичу нечего ждать
от Твери. Знай москвичей: они умеют добывать честь и славу своему государю
и, коли нужно, умеют провожать с честью и чужих князей.
защитники великого князя опустили оружие, князь Холмский склонился на
переговоры.
сказал посыльный воевода. - Видишь, как она затеплилась. Это пламя от
гневных очей Ивана Васильевича; оно сокрушит домы божий, домы богатых и
бедных. Погаси это пламя, ты один можешь. Тверчане были твои дети: неужли
отец, оставляя их, хочет от них проклятия, а не благословенного помина?
Слышишь вопли их?.. Они на прощание молят тебя о милости: спаси жилища их,
Пехов Алексей
Березин Федор
Ильин Андрей
Посняков Андрей
Доценко Виктор
Роллинс Джеймс