из Вестфалии и Вюртембурга, Баварии и Пруссии, а заодно "голубыми
фалангистами" Франко и отборными "барсальерами" итальянского дуче,
искалеченными советскими снарядами и минами.
сгоревшего пироксилина, дыма пожарищ, запахов крови, тлена.
воздух, направляясь в Италию. В кабине, разумеется, находился и
Фегелейн, прихваченный фюрером в благодарность за хороший совет.
Генерал СС был счастлив от сознания того, что благополучно
выкарабкался из всей этой истории.
затея пустая. Русские лишили фюрера козырей, которые тот собирался
выложить перед своими коллегами.
торжественно. На аэродроме - почетный караул личной гвардии Муссолини,
развевающиеся знамена, оркестры, выспренняя речь самого дуче о великой
миссии двух государств и партий, о непоколебимой верности их союзу.
Все это поначалу озадачило Фегелейна. Уж он-то знал, что итальянская
армия, растерявшая в России и Африке свои лучшие дивизии, сейчас
представляет жалкое зрелище. Потомкам Ромула и Рема осточертела война.
При первой же возможности они швыряют оружие и тянут вверх руки перед
неприятелем. Недавно почти без сопротивления капитулировали сильные
итальянские гарнизоны островов Пантеллерия и Лампедуза, где за мощными
укреплениями можно было держаться месяцами. А всего несколько дней
назад американцы высадились и на Сицилии.
всем этом фоне выглядел поистине странно. Но потом Фегелейн понял:
Муссолини затеял пышную церемонию, чтобы показать: он еще на коне, он
силен, у него могучий союзник.
адъютантов, отдавал распоряжения, подсчитывал количество дивизии из
вновь мобилизуемых резервистов. Он клялся: Италия будет с Германией до
конца, до полной победы...
Франции, как считал фюрер, сравнительно спокойно, он пробудет здесь
несколько дней, отдохнет. Остановка эта была предпринята тоже по
совету Фегелейна, который жаждал провести ночку-другую в хорошем
обществе... Но в самом центре Парижа по автомобилю высокого гостя
вдруг простучала автоматная очередь. И это несмотря на сильную охрану
и специально объявленную воздушную тревогу, загнавшую горожан в
убежища и подворотни! Правда, фюрер не пострадал (бронированный кузов
и пуленепробиваемые стекла машины), но настроение у него было
испорчено.
Теряя высоту, машина прошла сквозь облачность. Солнце еще только
вставало, город был в глубоких тенях, обозначавших проспекты, массивы
парков, заводские кварталы. Юго-запад, затянутый дымом, сквозь который
пробивались языки рыжего пламени, отсюда, с высоты трех сотен метров,
походил на костер из детских кубиков. Пожар был результатом налета
американских "крепостей".
груди руки. Фегелейну была видна его напряженно округлившаяся спина,
затылок. Внезапно Гитлер всем корпусом отодвинулся от иллюминатора.
сейчас решается судьба Германии. Вы понимаете?
отвечаете за Вернера фон Брауна и его работу. Каждую неделю вы будете
докладывать мне о положении дел.
волнения. Боже, как ему не повезло!
переждать воздушный налет на Берлин, он проводил Гитлера в
приготовленные ему апартаменты, затем направился в местное отделение
гестапо, чтобы узнать новости. Там ему вручили сводку событий за
последние часы. Сводка оказалась настолько плохой, что Фегелейн не
рискнул показать ее Гитлеру. Он мудро рассудил, что будет лучше, если
о ней доложат другие. Теперь все равно ничего не изменишь.
пыталась прорваться в центральные районы страны. Истребители
перехватили их, сбили несколько машин. Однако часть самолетов,
продолжая полет, вскоре оказалась над Пенемюнде и подвергла остров
бомбардировке. Ударами с воздуха причинены разрушения, которые
уточняются.
бомбардировщиков. А если так, то естественно предположить, что секрет
острова Узедом раскрыт и этот налет только начало.
из пекла только для того, чтобы попасть в другое, еще более
страшное!..
другого вместо себя. Но на это требуется время. А в запасе у Фегелейна
только один день и одна ночь.
бумаги, направился к Гитлеру.
снова. Лоб у него был в морщинах. Казалось, Гитлер в растерянности,
силится что-то понять - и не может.
Сомнений не было: фюрер плакал!
телохранители. Они встали по обеим сторонам кресла фюрера и угрюмо
поглядывали на окружающих - здоровенные парни, каждый с двумя
пистолетами и кинжалом на поясе.
ладонями рот, скорчилась повариха. Неподалеку испуганно крестился
камердинер.
руками отвинчивал крышку.
Герингштрассе в районе резиденции Гитлера, пропуская лишь автомобили
ОКБ и РСХА. Сотни военных заполнили вместительные залы рейхсканцелярии
- там шли совещания.
"Фолькишер беобахтер", "Ангрифф", "Дас шварце кор" с портретами
Муссолини и клятвами верности бывшему итальянскому дуче.
гитлеровских краснобаев, перемежаемые бравурными маршами.
ничто иное, ибо в свете последних событий нацисты как-то по-новому
стали оценивать провалы и поражения на Востоке, неудачи в Африке и на
Средиземноморье, растущее освободительное движение в оккупированных
странах.
сообщений из Италии. Он уже знал подробности. Все началось с доклада
Муссолини Большому совету. Сделав информацию об итало-германских
переговорах, дуче заявил о необходимости усилить совместные военные
операции. В течение многих лет было так: стоило ему только подняться
на трибуну, как все начинали вопить от восторга. Но вчера совет
взбунтовался.
правительству Муссолини. И вот человек, чья воля была законом для всей
страны в течение двадцати с лишним лет, человек этот низложен,
превращен в ничто и, шатаясь, покидает трибуну. Вскоре его
арестовывают.
камера с толстыми железными решетками на окнах, койка, прикованная к
стене ржавой цепью... Неужели и его самого ждет та же участь?..
камина, отыскал точку, обозначающую Рим. Где-то здесь находится маршал
Пьетро Бадольо, которому король Виктор Эммануил вручил всю полноту
власти в стране. Что ж, выбор не так плох. Бадольо, завоеватель и
бывший вице-король Абиссинии, - тоже фашист. Новый премьер и тот, что
свергнут, - птицы одного гнезда.
связаться с Бадольо и продолжать давление на Италию; немедленно
установить, где содержится Муссолини, как его охраняют; найти
возможность освободить дуче из тюрьмы. Сделав запись, адъютант кладет
на стол принесенную папку.
дуче. В Италии еще ничего не потеряно, с Бадольо можно будет
Мережковский Дмитрий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Майер Стефани
Шилова Юлия