- Я готов, профессор. Шокируйте.
- Вторая личность, развивающаяся в паци... э-э, в людях, не менее реальна,
чем первая, если можно так выразиться - исконная. Иными словами, все эти
"пришельцы" до поры где-то жили. Где и как? Тут я бессилен. Предлагайте
любое: Марс, альфа Центавра, Большая Медведица - не промахнетесь.
- Николай Николаевич, наши пришельцы говорят по-русски и никаких Медведиц
не помнят. Они с Земли.
- И опять вы правы. Тогда что? Другое измерение? Такой же бред.
- Истории пришельцев действительно подробны, но не всегда совпадают, -
задумчиво проронил Нуркин.
- Значит, несколько измерений, - легко согласился Крючковский.
- Еще задачка: в прежней жизни все эти люди погибли.
- Тогда реинкарнация. Валите до кучи, уже не страшно.
- Не хотелось бы вас расстраивать, но такое можно услышать от любого
мальчишки, особенно если он увлекается фантастикой. Я догадываюсь, что
некоторые пытливые умы этой темой занимаются, и вы, как руководитель
профильного института, должны быть в курсе.
- Есть такие, но уровень их любительский. Профессионалы даже не берутся,
знают, что не по зубам.
Крючковский залпом махнул остывший кофе, и Нуркин учтиво подлил ему из
чайника.
- Про любителей, - напомнил он.
- Зачем вам собирать всякую околесицу? Ну, уж коли язык мне развязали...
Ох, дипломат!.. Найдете вы его или нет - ваши трудности. Борис Черных.
Самородок, а возможно, гениальный мистификатор. Либо то и другое вместе.
Лично я с ним незнаком, но, по свидетельствам сотрудников... сотрудниц
преимущественно, - выразительно уточнил он, - человек неординарный.
"Трансформация сознания" - это его перл. Он много чего наизобретал. Для
него психология - что детский конструктор: как на душу легло, так и
слепил. Его теория крайне противоречива. Зато он первым обратил внимание
на массовость... как бы ее... ну видите, у нас даже и термина нет.
- Борис Черных... - повторил Нуркин. - Так, и что это за теория?
- Ой, я не вникал. Что-то из той же области, из фантастической.
Многослойность пространства, отражения какие-то... Якобы существует
бесконечное число похожих миров, населенных одними и теми же людьми...
Бред, конечно. Якобы при определенном, э-э... усилии, что ли... можно по
этим мирам передвигаться... Собственно, это находится далеко за рамками
моей науки, да и за рамками науки вообще. Если интересуетесь подобным
мифотворчеством, найдите Черных и сами обо всем расспросите. Если еще
найдете.
- А что такое?
- Представьте, сгинул. Он мне тоже нужен. Для другого, для другого, -
быстро оговорился Крючковский. - Дал задание разыскать, вот, девочки
названивают. Дома нет, у знакомых не объявлялся. Наверно, уехал куда-то.
Импульсивная натура, что с него взять?
- Телефончик бы...
- А, это у секретарши возьмите.
- Вы не знаете, вел ли он какие-нибудь записи?,
- Как ни странно, знаю. Обещал принести свои выкладки одному из
начальников отдела. А в последний день до назначенной встречи пропал.
- Спасибо вам, Николай Николаевич. Когда я стану президентом, я вас не
забуду. И вас, и ваш институт.
Нуркин поднялся и проверил, хорошо ли закрыл замочки кейса.
- С семью процентами и президентом? А я вас принял за человека
здравомыслящего.
- Какие семь процентов?
- Ну, восемь. Больше вы не получите. И то - на первых выборах. На
следующих провалитесь. Учтите, Владислав, маргинальный избиратель
непостоянен.
- Мне не надо восемь процентов, профессор, - медленно отчеканил Нуркин. -
Я заберу все сто.
- Как знаете, - грустно ответил Крючковский. - Сто так сто. Когда мир
окончательно рехнется... Ах, вы на это и рассчитываете? Все равно зря. Я,
например, за вас голосовать не пойду. Уж извините.
- Никаких выборов не будет, это раз. И два: моей победы вы, к сожалению,
не увидите. Уж простите.
- Почему? - опешил профессор.
- Потому, - просто ответил Нуркин. - Пить много кофе - вредно.
- Да я не...
Крючковский внезапно схватился за сердце и зашарил ладонью в поисках
подлокотника. Нащупав кресло, он попытался в него опуститься, но потерял
равновесие и рухнул на пол. Дернув ногами, он коротко захрипел и утих. У
него изо рта вывалился сгусток белой пены и, упав на вытертый коврик,
превратился в сырое пятно.
- Врача! - крикнул Нуркин.
В кабинет вбежала секретарша, за ней еще несколько женщин - все начали
рассыпать таблетки, таскать воду и размахивать над головой Крючковского
какими-то папками. Нуркин с минуту посмотрел на эту бесполезную суету и,
поймав секретаршу у ее стола, попросил телефон Бориса Черных.
- Подождать не можете?! - гневно воскликнула она.
- Это профессор ваш подождет, а у меня еще есть дела.
Оказавшись на улице, он сел в темно-синее "Вольво", по словам Немаляева -
заговоренное от снайперов, прослушки и прочих напастей. "Линкольн",
дарованный Широкову в качестве выходного пособия, ему нравился больше, но
требования безопасности диктовали свое.
- Зажигалка есть? - спросил он у водителя.
- Прикуриватель, Владислав Борисович.
- Я сказал: зажигалка, - стальным голосом произнес Нуркин.
Особых претензий у него к шоферу не было, но кадры следовало держать в
узде.
Малый не обижался. С тех пор как он уволился из гаража при Министерстве
здравоохранения, его зарплата взлетала все выше и выше, и босс обещал
прибавить еще. Босса он боготворил.
Он протянул Нуркину зажигалку, но тот, вместо того чтобы ее взять, вручил
шоферу маленький прозрачный пакетик с надорванным краем. Пакетик был пуст,
но в углах еще оставались крупицы розоватого порошка.
- Сожги, - приказал Нуркин.
Полиэтилен обещал закоптить весь салон, но возражать водитель не решился.
Удостоверившись, что пакет сгорел полностью, Нуркин поднял массивную
трубку спутникового телефона и набрал кодовый двенадцатизначный номер.
- Сашок, привет. Я у него был... Да... Сам справился... Хватит дребезжать!
Замяли. Я сейчас еду к себе, ты бы подскочил... А ты постарайся... Да,
есть ради чего... Давай... И коньячку выпьем.
Водитель догадывался, кому звонил Нуркин. То, что босс называл вора в
законе Сашком и говорил ему "подскочи", приближало его к высшей касте
Посвященных. Вместе с начальством поднимался и он, "вечный путник, воин
дороги", как выразился однажды босс. Быть воином водителю нравилось.
В Южное Бутово они вернулись к четырем. Машина Немаляева и джип
сопровождения уже стояли возле дома. Охранник авторитета дал понять, что
принял к сведению, и приложил ко рту рацию.
- У меня тоже новости, - сказал Немаляев, доставая из бара бутылку
"Праздничного".
- Начинай.
- Я тебе рассказывал, что мы держим местную семью сотника, жену и сына.
Так вот, недавно его отпрыск ушел.
- Как это "ушел"? - замер с рюмкой Нуркин.
- Громко хлопнув дверью. У меня потери. Трое. Лучшие люди.
- Лучшие люди? Он же несовершеннолетний!
- В том-то и беда.
- Думаешь, его перекинуло?
- Первым делом он придушил свою маман.
- Нехорошо. Нашли?
- Трудимся, но надежды мало. Владя, этот юноща - настоящий профессионал.
Зубр. По почерку что-то вроде диверсионно-разведывательного подразделения.
- Надо было стеречь как следует.
- Ты не видел нашу гостиницу! Пять метров под землю, восемь телекамер,
сплошной бетон. Лучше стерегут только на Лубянке.
- Какая еще Лубянка? Мы же ее переименовали... Тьфу, да.
- Короче, одной базы мы лишились. Теперь они знают, где она находится,
- "Они"?
- Сойдутся, Влад, - мрачно сказал Немаляев. - Вопрос времени, не более. По
принципу "враг моего врага - мой друг".
- Ничего, и у нас пополнение будет. Мне утром Кокошин звонил. Теперь он с
нами. Завтра вылетает из Мурманска. Надо встретить, устроить, как положено.
- Кокошин мне несимпатичен. Но на безрыбье... Что у тебя с профессором?
Нуркин устроил чемоданчик на подлокотнике и щелкнул замками.
- Профессор ничего не понял, чрезмерное образование не позволило. Но у
него другой человечек есть, вот он смышленый. Некто Черных. Вот, слушай.
Он достал из кейса диктофон и, перемотав кассету, поставил его на столик
перед Немаляевым.
- И откуда в тебе эти шпионские навыки?
Нуркин, не ответив, пошел переодеваться. Когда он вернулся - в шортах и
замшевых шлепанцах, - Немаляев хмуро попивал сок.
- Я на ускоренной прокрутил, - сказал он. - Старого гриба можно было и не
трогать.
- Ты все усек?
- Про Бориса - не очень. Кто такой? Что за теория? А особенно про
перемещения. Это не шутка?
- Вот и выясним. Пусть работает на нас. Установи адрес и пошли туда
кого-нибудь. Чтоб без шума.