расплачивается потерей, не так ли? Однажды наш герцог испустит дух, либо в
сражении, либо просто в постели, и что тогда будет с Ос Эригу и его
прославленной вольностью? Во всем, что совершает наш герцог, есть некий
изъян - неужели ты не обратил на это внимания? Это касается и продления
династии: у него нет наследника, а замок, увы, не принадлежит Империи,
чтобы можно было решить дело без насилия, судом. Вот я и боюсь: прежде,
чем кто-то другой наденет его корону и возглавит Вольное Братство, очень
многие лишатся не только вольности, но и жизни. Слишком многие захотят
пользоваться большими свободами, нежели все остальные...
продолжения, гадая про себя, была ли эта запинка нечаянной или нарочитой.
- Нет, незачем о том говорить, - сказала принцесса. - Конечно, все
слышавшие приняли это за сиюминутный порыв... и ничего подобного ты не
имел в виду, как я полагаю.
Эригу, а именно, прибрать мою сестрицу к рукам хоть лаской, хоть таской. Я
не вижу, кстати, что вообще тебя сдерживает? Действуй, ты ведь вроде бы
ходишь здесь в предводителях. А мы - беспомощные пленницы, с которыми
всякий может сделать, что хочет!
спокойно:
насчет ласки и таски и не записывался в здешнее Братство. Я вправду
поклялся следовать за вашей сестрой по всему свету - но следовать с
почтением и любовью. И не за тем, чтобы прибрать ее к рукам... я хотел бы
взять ее в жены - по доброму согласию и любви!
взлететь из маленького имения в Трангстеде к порогу императорского Дома...
Неужели все дейлкарлы - вроде тебя? Я припоминаю одного из твоей страны,
бывавшего при дворе: Ладомира Ладомирсона, рыцаря. Вот у кого шея,
по-моему, вовсе не гнется... И тем не менее, - она вздохнула, - внучке
рыцаря Бреммери грех так рассуждать, да и старый колдун утверждает, что ты
- достойнейший человек. Но ты еще поклялся - так мне передавали, -
освободить Дейларну от графа Валька, нашего законного наместника. И если
это правда, значит, ты провозгласил себя моим врагом - на будущее, когда я
стану его женой. А значит, киска-сестрица тоже обратится против меня -
если только ты ее завоюешь!
повторила принцесса. - А кроме того, она дитя Колодца и Империи, а ты ими
отвергнут и проклят!
разве только о том, как бы возглавить это Братство Ос Эригу, отрезанное от
всего мира. Ты безнадежный романтик, господин Эйрар. А ведь тому, кто
присмотрел себе невесту, рожденную для политики, следует и самому
становиться политиком!
надежда на взаимность тщетна, пока я не откажусь от мысли однажды увидеть
свободной и счастливой землю, которую я люблю?
кудесник... - Она даже тронула его за руку, но тут в дверь стукнули
дважды, и мимо них неслышно скользнула Аргира; Эйрар проводил ее горестным
взглядом. Из прихожей долетели негромкие голоса, и в комнате появился
волшебник Мелибоэ: в неярком свете лампы казалось, будто он шел с
закрытыми глазами. Он ничего не сказал. Принцесса Аурия мельком глянула на
него и вновь обратилась к Эйрару:
смотри, ни звука о ней кому бы то ни было... - она пристально посмотрела в
глаза, - ...так вот, наша Канцелярия далеко не в восторге от того, что
вытворяет валькинговская держава. Одно дело - разгром Салмонессы,
погрязшей в пороке; даже епископы приветствовали ее падение. Можно
примириться и с осадой этого замка, ведь, в конце концов, Микалегон - не
вассал империи и вдобавок держит нас пленниками. Но невозможно стерпеть
то, что они устроили в Мариаполе и Белоречье - да хоть бы даже и здесь:
что за манера решать дело вооруженной рукой, без переговоров!
отъявленного негодяя, который плетет интриги, добиваясь графской короны.
Вот видишь, мы с тобой оказались-таки союзниками: у нас один враг.
форме, как полагается? Моей сестре как дочери императора приличествует
соответствующее приданое... скажем, та самая столица Мариолы, где
Бордвин... вел себя столь некрасиво. И к ней любой, какой надо,
сюзеренитет в Вастманстеде. Тем самым песенка Бордвина будет спета, а
моему будущему супругу останется честь завоевания Салмонессы - он ничего
не потеряет. Мы с тобой станем родственниками - неплохо для начала, а?
переговоры - я помогу вам прийти к согласию. Да не забудь, что он-то воюет
из-за корысти...
отойдут к Ласии.
Эйрар, бездомный юнец, изгнанный за долги с крохотного хутора - Эйрар,
предводитель полусотни - Эйрар, граф Мариолы, получивший все, чего только
можно желать... муж принцессы Аргиры... даже рот сам собой приоткрылся от
изумления и восторга. Но потом перед глазами друг за другом мелькнули
Рогей, отец, Леонсо Фабриций (это было как ожог), и наконец, старый Рудр,
вольный рыбак. И он не то что закрыл рот - даже закусил губы. Он сказал:
закрытыми глазами возле стены:
внушать детям идею патриотизма, хотя бы его и почитали за добродетель. На
самом деле это вовсе не природное свойство, но лишь замещение той общей
любви к людям, о которой нам твердят епископы. Эта разновидность любви
признает лишь часть людей таковыми, смотря по тому, светлые ли у них
волосы или же они говорят на диалекте Ласии...
соглашусь.
сколько разочарование.
намека господина Эйрара насчет какого-нибудь города побольше, нежели
Мариаполь. Так вы говорите - патриотизм, господин чародей? На мой взгляд,
оно не стоит таких высоких названий, это мелкое и узколобое чувство,
способное поставить интересы маленького кусочка Дейларны превыше интересов
громадной и великой Империи...
великим, если его части унижены?
зашуршали: - Дозволяем удалиться... как, должно быть, опечалится наша
сестра!
статуя. Отчаяние и надежда сменяли друг друга, захлестывая сознание. "Наша
сестра опечалится!" - не ослышался ли он, было ли это правдой? Она не
вышла в прихожую, чтобы выпустить его наружу. Лишь выйдя за дверь, в
темноту, расслышал он шорох шагов и скрип задвигаемого засова. Где-то с
северной, глядевшей на море стороны двора послышались голоса и девичий
смех: девушка взвизгнула и умолкла. Луна давно закатилась, цитадель
неясной тенью вырисовывалась на фоне звездного неба. Какое-то время Эйрар
стоял неподвижно, глядя в небо... Потом кто-то коснулся его руки и
легонько стиснул ее, и он стремительно обернулся, хватая кинжал. И с
головы до пят покрылся мурашками, осознав, что это была Она.
заставило его замолчать.
должна сказать тебе: это был замысел моей сестры, но не мой. Я уверяю
тебя...
всего лишь простой крестьянин с нагорий Дейларны. И все-таки я люблю тебя
- как крот может любить звезду, которую ему не дано даже увидеть...
словом, чтобы расположить тебя к себе. Я больше не стану звать тебя
господином... - Она повернулась и вновь протянула ладонь, и ладонь
трепетала, и он разглядел в свете звезд, как она опустила голову, готовая
немедля исчезнуть. - И я... я принимаю, Эйрар, твою верную службу.
Маркеев Олег
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Никитин Юрий
Журавлев Владимир