1991 года, в Риге ? Тогда еще один наш парень застрелился из автомата...
- Ну, говори дальше, а то мое терпение усыхает...
- Кротов что-то подозревал...боялся, что за взрывы возле ЦК,
полицейской академии кому-то придется отвечать, а делать это не
захочется...И свидетелей начнут убирать, понял?
- Не тяни, Кот, это тема для меня важней важного...
- Кротов у одного знакомого журналиста попросил диктофончик и на него
наговорил признания...ну, как все было на самом деле, кто чем
занимался...Словом, явка с повинной. Кассету он спрятал за бронированную
плиту, мы тогда боялись внезапного штурма националов...
- Мы боялись не только штурма, больше боялись таких, как Бандо. Он
должен был убрать основных свидетелей. Кто еще кроме тебя знал, где спрятана
кассета?
- Никто! Кротов знал, и я...Все! Кротова убили. А вскоре и наш отряд
вывезли в Тюмень.
- А почему ты раньше молчал?
- Ситуация не такая была. Одни наши пошли к Ельцину, другие к
Баркашову, третьи - в банды...И те и другие свои, а поди разберись, что и
про кого на той кассете сказано. Если бы я тебя встретил раньше, конечно,
сказал бы...Подумалось, а если сегодня меня убьют, и ты не узнаешь о
признании Кротова...
Карташов взял его руку.
- Клянусь автоматом Калашникова, если то, что ты мне рассказал, правда,
я вечный твой должник...Это может очень многое поменять в моей жизни...
- Вот третьего декабря и произведешь со мной частичный расчет, -
Татарин усмехнулся и разгладил свои жидкие, давно не ровненные усы. - Но
учти, лейтенант, на совести Бандо не одна загубленная душа, поэтому будь с
ним как на тонком льду...Ты же знаешь, он отлично стреляет по живым мишеням
и особенно ему удаются неожиданные взрывы...
Расстались. Синий морозец, казалось, умиротворил не только улицы
Москвы, но и весь подлунный мир.
...В тот же день Карташов с Одинцом отправились на рекогносцировку в
лесопарк "Измайлово". По шоссе Энтузиастов добрались до Горьковского шоссе и
там свернули на Большой Купавинский проспект. Затем выбрались на гаревую
дорожку, ведущую в зеленую полосу.
По обе стороны заискрились большие пруды, и "шевроле", пройдя узилище
между водоемами, съехал с дороги и взобрался на небольшой пригорок. Оттуда
открывался превосходный вид на парк. В его центре, словно коробок спичек,
положенный плашмя, серебрился ангар, огороженный высоким бетонным забором.
Одинец поднес к глазам бинокль и долго всматривался в общем-то мирную,
совершенно невозмутимую панораму. Сначала он услышал, а затем и увидел
въезжающие на территорию ангара два похожих на бензовозы автомобиля. Это
были "мерседесы" с никелированными мощными бамперами...
- Скорее всего, это спиртовозы, - предположил Одинец.
И действительно, цистерны въехали в открывшиеся ворота, подкатили к
ангару и замерли. Появились люди, открылся темный провал и обе машины,
заурчав, направились в ангар.
- Послезавтра этот снег будет черным, - сказал Карташов.
- И красным...Надо помочь ребятам заминировать ангар...
- Они нам этого не простят. Мы тогда лишим их кайфа, а для них важнее
всего сделать все своими руками.
- Самоутвердиться?
- А хоть бы и так. И отомстить. Месть слаще любви...
Одинец еще раз приставил бинокль к глазам.
- Перебьют их, как щенят...
- Эти люди загнаны в угол, а в таком положении и теленок может стать
боевым быком.
- По-моему, нам надо уходить...Видишь, из ангара выруливает...О, да это
"линкольн-навигатор" - чудо американского автомобилестроения.
- Выдрючивается, падла! Строит из себя раджу или короля Брунея...
- Как ты думаешь, Мцыри, если калеки этого Алиева запекут в этой тачке,
много будет от него вони? Задолбанный король сивухи...Уу-хх, как чешутся
руки...
Карташов отрыл дверь в кабину.
- Я думаю, что нам пора отсюда уезжать. Мы ведь не знаем, может, кто-то
из его холуев сейчас рассматривает нас в бинокль, - Карташов отжал ручник и
по инерции скатился с пригорка на дорогу. Под колесами "шевроле" захрустел
первый ледок.
Сумерки подсиненным пушком уже где-то плавали в московском небе.
Они закурили и, включив магнитофон, под мелодию незамысловатой песенки
направились по забитым транспортом улицам...
Восстание рабов
- Что ты, Мцыри, стал так долго думать? - Одинец поднял голову от нард.
- Ты лучше скажи, как там насчет оружия? Ты разговаривал об этом с Бродом?
- Он переадресовал меня к Николаю.
- А тот?
- Учинил настоящий допрос - для чего, да для кого? Впрочем, я его
прекрасно понимаю.
- И что?
- Пришлось в размытых контурах обрисовать предстоящее дело. Никола
против, ему наши прекрасные души порывы непонятны...Словом, велел не
нарываться на пулю.
- А пуля - дура и Коля прекрасно об этом знает, - Одинец замурлыкал
себе под нос: "Только пули свистят по степи...ты, любимая, знаю, не
спишь..."
Уже без света Карташов долго не мог уснуть. Думал о Галине, хотя
разными мысленными картинками хотел заслониться от ее образа...
...На следующий день, на "шевроле", загруженным АК, гранатометами и
несколькими тротиловыми шашками, они отправились в район Измайлово. Для
маскировки на оружие набросали пустых картонных коробок, а у самых дверей
поставили два тяжелых бидона со старой масляной краской. Гаишники не любят
иметь дело с тяжелыми, грязными грузами и обычно в таких случаях досмотр
проводят весьма поверхностно.
Они добрались до Серебряно-Виноградного пруда без десяти восемь, но
припарковались не у самого водоема, а в районе стадиона.
- Как, Мцыри, нервишки шалят? - спросил с улыбкой Одинец.
- Не более, чем всегда, - руки Карташова спокойно лежали на баранке. -
А у тебя?
- Дрожу, как осиновый лист... Вон, кажись, твои кореша приближаются.
Из-за афишной тумбы выехал красный "ниссан", за ним
"москвич-"каблучок". "Ниссан" развернулся и остановился у ограды. Тут же
подкатили еще две машины: микроавтобус "рафик" и старая "волга".
Одинец вылез из машины и подошел к "ниссану", за рулем которого сидел
незнакомый ему человек тридцати-тридцати двух лет. Это был Бицепс.
- Где Татарин? - спросил Саня водителя.
- Я здесь! - из салона послышался глухой голос Татаринова.
Одинец обошел машину и приблизился к задней двери. Она уже была
открыта. В темноте с трудом угадывались лица, огоньки от сигарет. Из глубины
раздался голос Татарина:
- Где Карташ? Он обещал привезти стволы.
- Сейчас подгоним машину и перегрузим, - сказал Одинец.
Вся процедура заняла не более пяти минут.
- А запасных магазинов больше нет? - поинтересовался Татарин.
- Что вам по три рожка мало? - Карташов подошел к двери "ниссана".
Они увидели как из "волги" вылез одноногий человек с костылями в руках.
- Вы хотите мне сказать, что все такие орлы сидят за баранкой? -
спросил с нескрываемым изумлением Одинец.
- А где нам взять других? Наш Лева - ас, он шоферюга классный. Когда-то
в Афгане возил фельдъегерскую почту.
- Да не бздите, ребята, - послышался из салона еще один голос, явно
адресованный Одинцу с Карташовым. - У нас все схвачено и за все кровью
заплачено..."Москвичом" управляет Вася Дрон, он вообще без обеих рук, одни
культяпки..."вилы", но гоняет по формуле No 1.
- Эх, армия, мать вашу так, - чуть не взвыл Одинец.
- С чего начнете штурм "резиденции Хафизулы Амина"? - Карташов сказал
это без улыбки.
- С преодоления огневой мощью ворот...
- Не спеши, Татарин, - сказал Одинец, - ворота - это наша с Сергеем
забота. Вы же подъезжаете к ограде, но из-за нее не высовываетесь. Вот когда
прозвучат два залпа, тогда по газам и - в бой!
- А я думал, вы нам дадите полную свободу действий, -Карташов услышал в
словах Татарина нотки искреннего сожаления.
Первыми тронулись "ниссан" с "волгой". За оградой они свернули направо,
в узкий проезд, между заброшенными садовыми участками, и полуразвалившимися
деревянными лачугами.
Карташов подождал, когда отъедут "москвич" с "рафиком".
- Тебе, Мцыри, не кажется, что сегодня мы будем присутствовать при
массовом истреблении калек? Такое впечатление, что находимся на просмотре
фильма абсурда...
- А когда мы ездили в крематорий - это был не абсурд? Или когда ты, как
угорелый, носился по Учинскому водохранилищу?
- Но там хоть какая-то логика была, а тут...Не знаю, - Саня пожал
плечами. - Сейчас рули налево и еще раз налево...
Карташов тупо смотрел на дорогу, разговоры Одинца его раздражали.
- Наоборот, здесь есть железная логика, - сказал он, - а там, на
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур
Свержин Владимир