отступали, смывая всю мою решительность. "Так ты ни к чему
не придешь. Бери игрушку в руки и отправляйся в комнату".
себя гораздо лучше. Все правильно, только так и нужно
поступить.
маленький сморщенный его член был полуприкрыт простыней. Его
сны наверняка должны быть черно-белыми, как у собаки, у тех
доберманов с фотографий. Я подняла пистолет, поднесла его к
голове Власа, закрыла глаза и спустила курок.
приговора.
предохранитель, который нужно снять. Как это сделать, я не
знала. Я потеряла несколько секунд и вместе с ними - свою
решительность.
предохранителем, но поняла, что не смогу выстрелить. Я не
гожусь для этого. Я слишком явственно видела губы,
целовавшие меня, я видела руки, меня ласкавшие, я вспомнила
все слова, которые он говорил мне; обычные, ничего не
значащие слова, мужчины говорят их женщинам сотнями, - но
они были сказаны именно мне... Совершенно случайно я
ухватила самый краешек, двойное дно этой престижной
"ka.*../+ g(" %,.) профессии: нужно ничего не знать о
человеке, чтобы расстрелять его просто так, как бумажную
мишень, как тарелочку, подброшенную в воздух. Я не могла
убить его по одной-единственной причине - только потому, что
уже знала, как он целует всех своих женщин, позвонок за
позвонком...
бесполезным пистолетом, которым никогда не воспользуюсь.
оставалось до утра; ничего не остается - только сложить
оружие в сумку, закрыть запертую дверь на два оборота ключа
и уйти навсегда, не стоит испытывать судьбу. И никто никогда
не узнает, что я спала с убийцей друзей, что мне понравилось
спать с убийцей; ты сделала это, и небо не упало на землю,
все сошло с рук - и ему и тебе. Будем надеяться, что и
последующая жизнь сойдет тебе с рук...
пусть матери рожают, пусть любовники занимаются любовью,
пусть убийцы убивают... А ты, жалкое трусливое существо,
найдешь себе мужа под стать, флегматичного шведа, которые
так любят держать у себя завязавших, отошедших от дел
проституток в качестве жен-домработниц...
пистолет выскользнул у меня из рук, упал под тахту; мне тоже
дали упасть - и тотчас же ухватили за ворот рубахи -
самоуверенно, нагло и крепко. Чтобы стреножить такую
рефлексирующую бабу хватило одной руки, вторая шарила под
тахтой в поисках выпавшего пистолета: я видела широкую
короткопалую кисть, покрытую жесткими волосами.
хорошего.
рубахи, как узким ошейником. Я видела, что чья-то рука
вслепую пытается достать пистолет - его я тоже видела в
нескольких сантиметрах от лица, среди карамельных оберток и
измочаленного номера "Плейбоя" с шикарными полиграфическими
красотками. Извернувшись и выпростав руку, я все-таки
запихнула пистолет подальше - на большее у меня не хватало
сил.
тряхнули, как мешок.
адресовано Власу. - И поведай, что это за суку ты сюда
привел!.. Сколько раз тебе говорил - где работаешь - сперму
не спускай! Дождешься, что череп когда-нибудь раскроят,
половой гигант!
гневную тираду.
не пришел!.. Сидел бы у Бога в предбаннике без выходного
пособия.
/`%$"%i +.
могут Шлепнуть бесплатно, даже фотографий не понадобится.
бультерьера сжимала воротник, - оказывается, умереть от
асфикции не очень-то приятно. Главное - хлопотно, черт
дернул меня влезть в запертую комнату, они все поймут, и
главное - поймут, что я поняла... Полузадушенная, я почти
машинально расстегнула пуговицы на рубашке свободной рукой -
они слетели сразу же; рубашка была на несколько размеров
больше, и я неожиданно легко выскользнула из нес, как змея
из старой кожи. Мой бультерьер не ожидал от меня такой прыти
- спустя несколько секунд я была в комнате с фотографиями; в
любом другом случае, я бросилась бы к входной двери, но ужас
сузил поле зрения и спас мне жизнь, как оказалось в
дальнейшем.
реакции, здесь я сообразила мгновенно: сумка, вот что может
меня спасти, только бы "молния" не была закрыта.
все происходящее я видела сквозь полуприкрытую дверь -
всклокоченный Влас, отчаянно продирающий глаза, и второй,
бультерьер, который держал меня: неказистый мужичонка
среднего роста, среднего телосложения в общипанном
интеллигентском плащике-реглане. Он походя врезал Власу по
скуле, крякнул, нагнулся, достал пистолет, даже не взглянул
на него, скажите пожалуйста, какое пижонство, - и направился
в сторону открытой комнаты. В мою сторону.
быть, я иначе и не выглядела, голая, испуганная. - Не знаешь
разве, что любопытство сгубило кошку?..
облезлого "дипломата" с винтовкой. За внешней безыскусностью
высоких полуазиатских скул, простецким выражением лица
сельского учителя математики проступала недюжинная сила;
глубокие спокойные морщины по краям мясистого носа, нависшие
брови и прозрачные, ничего не выражающие глаза.
комнату? - спросил он у Власа.
в дверном проеме, он почесывал переносицу и беспощадно
рассматривал меня, скорчившуюся, испуганную, голую. - Иди
сюда, полюбуйся на позу номер тридцать три!
повернул голову в сторону Власа.
сумки полминуты назад, - я просто хотела защититься, только
и всего... В реакции ему отказать было нельзя - темный
зрачок дула был нацелен прямо на меня. Он приподнял брови
("Не стоит шутить со взрослым оружием, детка!") и с
отсутствующим выражением в глазах спустил курок.
!`%'#+(".) досады:
соображая, что делаю, спустила курок - прямо в прозрачные,
хоть чему-то удивившиеся в последние секунды жизни глаза...
дурного фильма категории "В" с грязными пуэрториканскими
разборками: дверь в комнату, возле которой стоял бультерьер,
тотчас же расцветилась пятнами крови - праздничные залпы
салюта в честь посвящения в убийцы. Пуля, как оказалось,
обладавшая страшной убойной силой, снесла моему обидчику
половину черепа, надменный лоб с залысинами, пощадив только
прозрачные глаза. Они, защищенные бровями, этой неприступной
линией Маннергейма, лишь изменили свой цвет - их залила
кровь, фонтаном хлынувшая из раскрытой черепной коробки.
Круз Андрей
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия