опять.
вернувшись к стене, а Катя и Руслан допивали ликер из большой красивой
бутылки и вполголоса пели какой-то старинный романс. Сейчас они были еще
пьянее, и оставалось только удивляться, почему они еще шевелятся. По мо-
им понятиям они давно уже должны были спать мертвым сном.
другом конце полянки машину Заваруева. Чего-то я недоучел, что-то прог-
лядел, недодумал... Пути назад нет, надо выбивать из Заваруева информа-
цию старым испытанным способом и надеяться только на то, что он что-ни-
будь скажет. Если скажет, тогда можно будет спасти положение, заткнуть
ему рот и сделать так, что Юрцев не тронет оставшихся в городе Лисицына
и Яковчика. А если не скажет? Если нам не в чем будет его обвинить? Тог-
да Юрцев расправится с ними, как только мы с Мазаевым уберемся отсюда. Я
втянул Сергея и Пашу в эту грязную историю, и теперь я несу ответствен-
ность за них. А получается, что я их подставил...
всегда бывает, когда заболеваешь гриппом и поднимается температура. Ну
вот, не хватало еще мне заболеть!
кусты и вернулся в кухню. После свежего лесного воздуха духота и сладкий
парфюмерный запах вызвали у меня приступ тошноты. На столе между чашек
лежали мелочи, предусмотрительно вынутые из карманов Заваруева. Ничего
такого, чем можно убить человека или хотя бы нанести повреждение. Ни но-
жа, ни пакетика с ядом.
сюда приехал? Зачем Юрцев тебя вызвал?
мертвой точке. О чем бы я ни спросил Заваруева, он даст ответ, который я
не смогу опровергнуть, а раскручивать его можно было только поймав на
лжи. Вся беда в том, что его нельзя бить. Даже если он не выдержит и
что-то расскажет, следы побоев не укроются от его старшего брата Юрцева.
Раз били - значит, проговорился. Значит, мы теперь что-то знаем. Значит,
мы опасны. Задача передо мной стояла примитивно простая: развязать Зава-
руеву язык так, чтобы об этом никто не узнал. Сам он, надо думать, тре-
паться не будет. Чем же его зацепить?
ретку и выскочил из дома. Снаружи до нас донеслись характерные звуки -
его рвало. Я схватил заварочный чайник, снял крышечку и принюхался. Нет,
ничем не пахнет. Из чашек тоже не было никакого постороннего запаха. И
вкус чая не был странным... Неужели все-таки Заваруев бросил в чай ка-
кую-то гадость? Но если бросил, то только в чашки, а не в заварку, ведь
он тоже пил этот чай на наших глазах.
дышал.
Гастрит? - судорожно спрашивал я, всматриваясь в его покрытое испариной
лицо.
лова кружится...
сообразить. Хорошо, что вовремя спохватился.
к газовому баллону, на котором большими красными буквами было выведено
"Пропан". Так и есть, с едва слышным шипением из баллона выходил газ.
знаю, приемов существовало множество, и какой из них он использовал,
сейчас уже было не важно. Собрал лужицу тряпкой и бросил на кухне. Запах
сильный и стойкий, он перешибет все, в том числе и запах газа. Окна отк-
рывать нельзя, комары налетят. Литвак уже отрубился, скоро и двое других
заснут. А потом - одно из двух. Или они надышатся пропаном так, что уже
не проснутся, или проснутся и кто-нибудь из них щелкнет зажигалкой, что-
бы прикурить. И все. Как просто... Поэтому Заваруев и не хотел идти в
дом, отравиться боялся.
Руслан еще ничего не чувствовали. Если они и испытывали легкую дурноту,
то ведь столько выпито, что и неудивительно. А Паша среагировал первым,
видно, организм послабее или индивидуальная непереносимость.
ческую элиту на воздух. Труднее всего пришлось с Литваком, его никак бы-
ло не добудиться. В конце концов мы с Мазаевым взяли его за ноги-руки и
вынесли из домика, аккуратно сложив на травку подальше от дома. Молодые
вышли сами, во всю мочь горланя жестокий романс про белую и алую розы,
одна из которых была как попытка несмелая, а другая, надо думать, алая,
была как мечта небывалая.
опустившись на заботливо разложенное на земле одеяло.
сел за руль, Юра Мазаев рядом с ним.
заев. - Давай я все-таки останусь.
лучится.
за собой входную дверь. Заваруев смотрел на меня с ужасом, как на сбе-
жавшего из клиники сумасшедшего.
рядом с ним. - Все уехали. Мы с тобой остались одни. Газ идет. Следишь
за моей мыслью?
пойдешь дышать свежим воздухом в полное свое удовольствие. Если ты бу-
дешь тянуть и мямлить, я потеряю сознание, и тогда тебя уже никто отсюда
не выпустит. Ты будешь нюхать сладостный запах пропана до тех пор, пока
не сдохнешь здесь вместе со мной. Усвоил?
бе надо от меня? Чего ты ко мне привязался?
сам понимаешь. Сколько времени я смогу продержаться, сказать трудно, так
что ты поторопись, а то не успеешь и останешься тут загорать. И не взду-
май делать вид, что отрубишься быстрее меня. Пока я смогу двигаться, я
буду приводить тебя в чувство и ждать, чтобы ты мне все рассказал. Ну
как тебе мои условия?
- произнес Заваруев, стараясь говорить уверенно.
ся живы, или оба сдохнем. Вот так, без вариантов.
голова у меня кружилась даже в сидячем положении, все тело было в испа-
рине, и рубашка прилипла к спине. Сердце колотилось так, что грудь, мне
казалось, ходила ходуном. Но я не шевелился и слушал.
агитацию начали проводить. Хотели с ними разобраться, но умные люди
подсказали, что не надо трогать пенсионеров, лучше их использовать втем-
ную. Самых активных - трое, главный у них бывший ракетчик, фамилия его
Усанов.
Ненавидит всех до черноты в глазах. И подростков приучает. Клуб вооб-
ще-то хороший, только эти трое ведут там самые главные кружки, учат об-
ращению с оружием и взрывчаткой, ну и в таком духе... Короче, их пригла-
сили на встречу и наплели, что, дескать, компартия жива и действует в
подполье, скоро она станет легальной и вернет обратно советский строй. А
пока что есть секретная директива про борьбу с аморалкой и развратом,
вообще с коммерцией. Они поверили. Они чему хочешь поверят, совсем из
ума выжили. Сначала ребят на мелкие дела посылали, а потом молодняк вкус
крови почувствовал, тут уж на них удержу не стало. А детей кто заподоз-
рит? Старики-то опытные, не каждого в свои кружки допускали, проверяли
сначала, присматривались, отбирали самых тупых и агрессивных. Олег их
прикармливал, деньжат подбрасывал, технику, якобы для кружков, для клу-
ба. Они у него совсем ручные стали. Потом перед фестивалем Усанов Олегу
сказал, что хочет за издевательства над армией поквитаться. Олег сначала
его отговаривал, потом они решили баш на баш. Олегу гостиница нужна бы-
ла, которую турки строили. Он сам на этом месте хотел строить и потом
доход получать, а оказалось, что договор с турками мэр уже заключил.
Усанов пообещал стройку остановить и до конца лета еще несколько акций
провести для Олега, а тот, в свою очередь, сказал, что поможет с кинош-
никами. Ну вот так и сговорились...
губы и ногти на руках стали синюшными.
хали?
она материалы о пожаре брала. В материалах нет ничего, сто раз проверя-
ли, но кто-то шепнул, что вроде она ушлая очень, Образцова эта. Вдруг
чего увидела, что другие проглядели...
Черепнин Владимир
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Мичурин Артем
Каменистый Артем
Андреев Николай