увидеть, даже не поверил сразу, что этой измученной женщине удалось
вырваться одной после изнурительного горного перехода. Она, заметно
волнуясь, рассказала, как они шли, пытаясь оторваться от бандитов, как погиб
Альберт Елагин, как она вернулась в кишлак у Зебака, как ушла оттуда,
понимая, что контрольная встреча в Ишкашиые ее последний шанс. Как встретила
в горах двух охотников, оказавшихся удивительно порядочными и честными
людьми, которые привели ее в Ишкашим и даже предложили переночевать в их
домах. Как она вчера ночью, отчаявшаяся и уставшая, мучилась, не зная, как и
где решиться на переход границы. Как сегодня днем она по какому-то
непонятному наитию вышла на площадь и увидела Чон Дина. Как она, забыв обо
всем на свете, бежала за ним, впервые счастливая и уверенная в себе оттого,
что рядом был мужчина.
Падериной решиться одной выйти из кишлака и идти на Ишкашим. Как сложно было
возвращаться в горах после смерти Альберта Елагина. Как ей повезло, когда
она встретила двух старых охотников, поверивших в ее рассказ о потерянном
муже.
Вернее, он был расстроен. Ибо, потеряв треть своего состава даже при
идеально проделанной операции, не значит действительно блестяще осуществить
задуманное. Никогда не простит себе Асанов этих потерь, никогда не забудет
Машкова и Елагина. И всегда будет надеяться на возвращение Ташмухаммедова. И
это будет его верой на все оставшиеся годы.
могли не уберечь Кречетова, как могли снова его потерять. Никакие доводы на
нее не действовали, ей казалось, что операция бессмысленно провалена. Лишь
Чон Дин сохранял внешнее спокойствие, кажется, о чем-то догадывающийся, но
как всегда молчаливый и сдержанный.
все-таки взять их след, шли за ними, пытаясь остановить или взять в плен
хотя бы одного из офицеров. Им приходилось часто останавливаться, ибо у
людей просто кончался запас человеческих сил, а у Падериной и Чон Дина он
был не беспредельным.
разъяренные бандиты, увидев, что они уходят, установили сразу два миномета и
обстреляли весь склон горы, по которому они спускались в небольшую долину,
за пять километров до границы.
когда встревоженный Асанов поднял голову, он услышал сдавленный крик и, едва
взглянув на Падерину, отвернулся, ее левая нога была в крови и сквозь
разорванную кожу отчетливо виднелась сломанная кость. Она не кричала, не
плакала, только сильно побледнела и почему-то быстро достала свой пистолет,
поднося его к виску. Асанов, успевший выбить его из рук, дал ей сильную
пощечину. И только тогда она заплакала.
сверху бандиты, чтобы в последней отчаянной попытке взять хоть одного
офицера живым, сам предложил остаться. Спорить было нельзя, и Асанову
оставалось только кивнуть головой, обняв на прощание своего капитана. А
потом пять километров через горы он тащил Катю Падерину на себе. Тащил,
выбиваясь из сил, зная, что ни при каких обстоятельствах не бросит ее.
группой наседавших на него бандитов. И только когда Асанов подошел к границе
он услышал как прекратился последний бой капитана Чон Дина. Единственное,
что мог сделать перед своим уходом генерал, единственное, чем они наградили
своего офицера, был молчаливый кивок на вопрос Чон Дина.
случаи, когда можно нарушать самые большие секреты в мире. И он просто
кивнул головой. И впервые за все время их экспедиции Чон Дин широко
улыбнулся. Словно понял за пять минут до своей смерти весь замысел операции
и героическую роль каждого из офицеров, участвовавших в этой экспедиции.
киргизе, перебившем в горах большой отряд контрабандистов. Некоторые
считали, что он был человеком Алимурата, некоторые даже говорили, что он был
послан из Пакистана.
и только спустя три дня узнал, что левую ногу молодой женщины спасти не
удалось и она стала инвалидом. В разгромленном длительной гражданской войной
Душанбе не было ни хороших врачей, ни нужных лекарств. Началась гангрена и
врачам пришлось пойти на ампутацию, чтобы спасти жизнь молодой женщины.
приключений, если не считать легкое ранение Семенова, прикрывавшего собой
командира группы.
публикуемый, никем не читаемый. В нем орденами награждались все члены группы
Асанова, из которых трое получили их посмертно. А через несколько дней
пришло сообщение из Душанбе, что границу перешел Абдулло Ташмухаммедов.
XV
его, заявил, что он будет жить, хотя получил новое ранение в голову.
Обрадованный Корнер приказал, не дожидаясь утра, грузить полковника в машину
и вылетел почти сразу, даже не попрощавшись с Нуруллой, которого он так
ненавидел.
всего лишь походным лагерем. А вот на станции, уже в Пакистане, к нему был
вызван специальный врач из Исламабада, который, осмотрев больного,
категорически заявил, что тому нужен просто покой н хороший сон. И пока
полковник Кречетов отсыпался в своей комнате, находясь под строгим надзором
двоих охранников, Беннет и Корнер играли в шахматы, а Мосс, счастливый от
благополучного разрешения операции, ходил между ними.
сумели вырвать его из рук команды смертников, лучших "коммандос" КГБ.
СВР и ФСК.
полковник был дня них очень важен, раз они пошли на такой шаг.
он действительно для них представляет какую-то исключительную ценность. Они
пошли просто на беспрецедентные меры, чтобы его освободить.
сам сдавался в плен?
спасся чудом. Взорвался вертолет, а его выбросило взрывной волной на камни.
Хорошо еще не разбился, а лишь повредил себе ноту. А во втором у него было
столько крови, что некоторые люди Нуруллы даже решили, что он мертв. С этим
все ясно. Непонятно другое - зачем понадобилось выбрасывать целую группу
смертников, чтобы освободить полковника и без того возвращающегося домой.
Может, они боялись, что мы узнаем нечто такое, что заставит Нуруллу отложить
обмен.
Кречетов не тот, за кого он себя выдает. А наша главная задача - узнать, что
за игру затеяли русские и кто такой этот полковник Кречетов.
решили убрать покровителей Нуруллы, чтобы затем расправиться и с ним самим.
Вообще нужно издать положение, запрещающее нашим офицерам контакты с любыми
уголовными элементами. От них одни неприятности. Достаточно было полковнику
Оливеру Норту продать иранцам оружие через контрас, которые никак не могли
сохранить такую сделку в тайне, как скандал получился грандиозным. Теперь
будет похожий скандал из-за этого нападения.
налаживать контакты с представителями оппозиции, что мы и делали. Разве наша
вина, что среди них так много контрабандистов, уголовников, подонков,
проходимцев. Это, скорее, вина руководителей отдела, одобряющих наши тесные
связи с людьми Нуруллы.
поставлю этот вопрос прежде всего. Куда идут наши деньги? На помощь каким
группам и каким силам? 3десь много неясного и еще больше неизвестного. Нужно
кончать с такой практикой. Пора отказываться от стереотипов мышления.
продвигая вперед своего ферзя, - это слишком невыгодно нашему начальству.
Получается, что мы поддерживаем одних контрабандистов в пику другим. А это
очень некрасиво. И поэтому трупы офицеров торжественно похоронят, а о
нападении никто и не захочет вспоминать.
провалили всю операцию.
должен догадываться, что находится в Пакистане. Пусть думает, что он
по-прежнему в Афганистане. Вы, Беннет, должны будете сыграть роль афганца,
допросив его.
будет что-то говорить. Иначе мы ничего от него не добьемся. Афганским