Чтение 53–й страницы книги ~Петля~

стола он достает два мутных стакана, из кармана брюк - луковицу и складной
нож. Все это он проворно выставляет на стол возле тисков, локтем сдвинув
наваленные там ржавые железки и инструменты в сторону.
- Флакон - два семьдесят, пойдет? - азартно спрашивает он. - Чтоб, значит,
порядок был. Пока врачи не видят и милиция спит. Тогда гони, кипит твое
молоко!
Я со вздохом отдаю ему три рубля. Мотька энергично разливает водку, и мы
чокаемся. Выпив, я на глазах у Мотьки слегка хмелею. Мы со вкусом
закуриваем, и я говорю, не очень, однако, свободно ворочая языком:
- Если хочешь знать, мне тут указали еще одного человека. Еще когда сюда
ехал, понял? Да он от вас, оказывается, уволился. Вот и прокол.
- Кто такой? - интересуется Мотька.
- А, ты не знаешь. Костя звать.
- Xa! - Мотька от возбуждения хлопает себя по коленке. - Кто не знает, а
кто и знает. Тебе кто на него указал?
- Да тут одна. В прошлом году Костя за ней ухлестывал.
- Черненькая такая, глаза синие, да?
- Ты откуда знаешь?
- Нам из подвала все видно, - довольно смеется Мотька. - Все точно. Как в
аптеке. С Костей и встретишься. Будет порядок, кипит твое молоко! Давай по
последней.
Он разливает остаток водки, достает из кармана еще одну луковицу, режет ее
пополам, Потом вытаскивает помятый ломоть черного хлеба. Мы выпиваем,
крякаем, заедаем луком и хлебом.
- Небось там тебе такого не поднесут, - хвастливо говорит Мотька, кивая на
потолок. - Ты плюй на ихнюю диету, а то ноги протянешь. Знаю я эту муть,
какой уж год тут трублю, насмотрелся.
Некоторое время мы еще болтаем о том о сем, и Мотька делает мне всякие
авансы на будущее, суля немыслимые коммерческие выгоды от нашего с ним
знакомства. Потом я начинаю прощаться.
- Значит, договорились? - спрашиваю я напоследок.
- Ну! Не чешись, Маруся, в строю, - весело откликается Мотька. - Сегодня
вечером. Трояк гони вперед.
- Так я же дал?!
- Ну, ну, купец, не жмись, - строго говорит Мотька. - Дал на выпивку. А
это как условились.
Ссориться мне с этим наглецом сейчас не с руки, однако придется быть С ним
повнимательней.
- Эх, просто обвал, - вздыхая, говорю я и достаю деньги.
Мотька, не глядя, сует их себе в карман.
- Ну, вот. Считай, что мы с тобой скорешились, Витек, - солидно говорит он
и хлопает меня по плечу. - Значит, гляди сюда. У меня отбой в пять. Ну,
туда-сюда. Кое-кого увидеть, кое-кого предупредить. Сам понимаешь, не
глиняный. Значит, тебе лучше всего после ужина прикатывать. Ну, там, в
девять. Порядок?
- Порядок. А куда прикатывать?
- Ждать я тебя буду в парке. У театра. Знаешь?
- Знаю. Приду.
Мотька назначает встречу так уверенно, словно это происходит у него уже не
первый раз и в одном и том же месте. А может быть, так оно и есть? Эта
спекулянтская шайка сложилась и действует, наверное, уже давно. И все
приемы заранее отработаны. Вот, например, адрес они не говорят, а Мотька
поведет меня сам, черт знает каким путем. А там и еще чего-нибудь,
наверное, приготовили. Что ж, поглядим.
- Деньги не забудь, - предупреждает Мотька. - Второй раз не поведу, учти.
- Это ты брось, - резко отвечаю я, чтобы не быть уже круглым дураком в
Мотькиных глазах. - Кореш называется. Сначала товар отберу, а потом уж и
деньги.
- Дрейфишь, купец? - нахально улыбается Мотька. - Люди там свои, не обидят.
- Твои, да не мои. Словом, так.
- Ладно. Сговорено, - неожиданно мирно говорит Мотька. - Чего психуешь?
И мы расстаемся до вечера.
Я выбираюсь из подвала и бегу к телефону. Но не к тому, который стоит в
вестибюле около дежурной, на самом ходу. Есть телефон и в другом корпусе.
Дагира я не застаю. Поэтому звоню дежурному и, убедившись, что меня никто
не слышит, называю свою фамилию. Потом очень коротко и достаточно
непонятно для непосвященного сообщаю, что встреча у меня с Костей
произойдет сегодня вечером, в девять часов, и потому я прошу Дагира
встретиться со мной в восемь у грязелечебницы и сообщить о Косте все, что
ему к этому времени удастся узнать. Дежурный повторяет мои слова уже
"открытым текстом", и я убеждаюсь, что он все прекрасно понял.
День тянется у меня так же размеренно и неторопливо, как и три предыдущих.
Перед обедом под неутихающим дождем мы с Валей отправляемся, как всегда,
пить водичку.
До этого, кстати говоря, я постарался тоже быть при ней неотлучно, чем,
кажется, ее немало удивил, а может быть, вызвал даже кое-какие подозрения.
Я заранее шел на этот риск. Мне очень не понравилось, что Мотька принудил
меня назвать источник моих сведений о Косте. Уж не вздумает ли он
проверить, так ли это на самом деле? Ведь он Валю знает.
Но, во всяком случае, до обеда Мотька возле девушки не появлялся. И вот
теперь, по пути к источнику, я незаметно перевожу разговор на Костю и, как
бы между прочим, замечаю, что, наверное, у такого ловкача можно было
приобрести всякие заграничные шмутки. И вообще тут где-то, говорят, бывает
по воскресеньям громадная барахолка.
Тема заграничных тряпок, естественно, вызывает у Вали горячий отклик. Она
полна разнообразными сведениями на этот счет. Что касается Кости, то Валя
убеждена, что он спекулирует заграничными вещами, хотя она лично дел с ним
на этой почве, конечно, никаких не имела. Но другие, по ее сведениям,
что-то у него покупали.
- Да, да, - рассеянно подтверждаю я. - Это вы мне еще вчера говорили. Я
помню.
- Неужели? - удивляется Валя и пожимает плечами. - Впрочем, может быть.
Больше мне ничего и не требуется.
После возвращения из парка и уже до конца дня я со спокойной душой даю
Вале отдохнуть от моего общества.
Мне самому никакого общества не требуется. Стыдно признаться, но я
волнуюсь. Как-никак, а заканчивается довольно сложное дело, и мне, видимо,
скоро предстоит задержать убийцу Веры. Неужели он так влюбился, что отказ
выйти за него замуж толкнул его на такой страшный шаг? А Вера? Нет, Катя
ошибается, Вера не могла полюбить такого подонка. Тем отвратительней ей
было его преследование. Но зачем тогда она пошла с ним в тот вечер?
Мягкая, деликатная, совестливая Вера, она конечно же хотела образумить,
успокоить его. Она была полна сострадания к нему. И вот этот негодяй...
Впрочем, пока это все только догадки и эмоции. Улик против Кости нет. Их
еще предстоит найти.
Я прогуливаюсь по дальней дорожке сада, курю сигарету за сигаретой и не
могу успокоиться. Воздух пропитан сыростью, под ногами лужи, небо клубится
тяжелыми тучами. Я поминутно смотрю на часы. И время от этого тянется
изматывающе медленно. Снова начинает накрапывать дождь и загоняет меня в
дом. Я не в состоянии ничем заняться. И считаю минуты, сначала до того,
как идти к источнику - это я заставляю себя проделывать с педантичной
аккуратностью, - потом не могу дождаться конца ужина и, наконец,
условленной встречи с Дагиром.
Уже совсем темно. Дождь, словно спохватившись, льет как из ведра. Тут не
спасет никакой плащ. Под ногами не лужи, а озера, обходить их бесполезно.
Тем не менее Дагир, как и в прошлый раз, точен. Я рассказываю ему, как
изменилась ситуация. После короткого обсуждения принимаем решение с
завтрашнего дня вплотную заняться Костей. Сегодня же вечером он ничего не
должен заподозрить. И встретиться с ним конечно же надо, раз представился
такой случай. Ведь чего только не сболтнет среди своих подвыпивший Костя,
да и обстановку внутри этой шайки узнать тоже полезно. А мне самому
действовать придется, исходя из ситуации. Тут ничего предвидеть нельзя.
- Давай все-таки ребята покараулят тебя, пока ты будешь там, - озабоченно
предлагает Дагир. - Это, я тебе скажу, такая шпана.
- Еще чего! - возражаю я. - А то я шпаны не видел... Кроме того, они
знают, что денег у меня с собой не будет. Я предупредил. А твои ребята
могут их спугнуть.
- Ну, смотри... - недовольно качает головой Дагир.
Потом он мне сообщает кое-какие сведения о Косте, называет двух-трех его
друзей, в том числе и Мотьку. Оказывается, две недели назад Костя
действительно куда-то уезжал. Куда - неизвестно. Может быть, и в Москву,
туда он, кстати, ездил уже не раз. Говорят, в Москве у него есть знакомая,
и он ездит к ней. Но и тут у него есть подружка. Вот и все, что Дагир пока
успел узнать.
Под конец он, усмехнувшись, добавляет:
- Насчет того дядечки пока некогда было спрашивать. Однако постараюсь. Не
забуду.
Я машу рукой, мне сейчас не до дядечки.
Мы прощаемся, условившись, что в какое бы время я ни вернулся сегодня
вечером от Кости, непременно позвоню дежурному. Там будут ждать.
- И беспокоиться тоже, - многозначительно добавляет Дагир.
Я смотрю на часы. Без двадцати минут девять. Времени остается в обрез,
чтобы добраться до театра в парке.
Дождь не утихает, просто водопад какой-то обрушивается с неба. За шумом
воды ничего больше уже не слышно. Ну и погодка!
Я поднимаю воротник плаща, будто это может мне чем-то помочь, и засовываю
руки поглубже в карманы. В ботинках у меня противно хлюпает.
Мне кажется, я очень долго иду пустынными, полутемными аллеями, мимо
закрытых уже киосков, лечебных павильонов, уютных, спрятавшихся в
кустарниковых раковинах скамеек, мимо залитых водой, потемневших