вылетай в Москву. Борт от Генриха".
- Сделаем, - кивнул Птицын.
- Остальное дешифруйте сами, - Колосова встала из-за терминала, уступила
место Максимову и отошла в сторону, демонстративно отвернувшись, чтоб не
видеть, как Кирилл Петрович будет расшифровывать остальной текст.
Максимов уселся в кресло, нажал несколько клавиш, быстро прочитал второй
абзац, который был несколько больше первого, и тут же стер его с экрана.
Третий, самый большой абзац остался нерасшифрованным.
- Как видно, это для вас, сир! - саркастически произнес Кирилл Петрович,
уступая место Генриху. - Прошу!
Птицелов хмыкнул, расшифровал свою часть сообщения, стер ее и поглядел на
часы:
- Ну что ж, нам надо вас покидать, Кирилл Петрович. Дела торопят. Как раз
до 17.00 уложились. В 18.00 идет борт до Щербинки. Успеем смотаться за
вашими вещичками в гостиницу. За "девяткой" присмотрят "антаресы". Вас
устроит, Ирина Михайловна?
- Вполне. Хотя в принципе можно и без спешки, с некоторым запасом по
времени. Следующий борт когда?
- Следующий только в 20.30 примерно. Кроме того, там полетят офицеры из
дивизии, человек пять. Нежелательно, чтоб они с вами контактировали. Лишние
приметы, разговоры, вопросы...
- Глядишь, познакомиться захотят... - хмыкнула Колосова. - Ладно, вам карты
в руки. Успеете, так успеете.
Через пять минут Колосова и Птицын уже сидели в "Ниссан-Патроле", а Топорик
выруливал из гаража на свежий воздух.
Кирилл Петрович своих гостей не провожал. Он остался в кабинете. В то
время, когда джип выкатывал наверх по пандусу, он уже отдавал кое-какие ЦУ
по внутреннему телефону:
- Комплект 18-й - на утилизацию. 19-й - туда же. 20-й упаковать и вернуть
поставщикам. Все ясно? Молодцы. Работайте!
Топорик до самого города гнал "Ниссан" со скоростью не ниже восьмидесяти.
По улицам, правда, шел в пределах законных шестидесяти, чтоб не
конфликтовать с ГИБДД, но все равно быстро. Поэтому дорога до гостиницы
"Турист" заняла всего минут двадцать, не больше.
- Полчаса вам на сборы, - прикинул Птицын. - Успеете?
- Постараюсь, - буркнула Колосова, выскакивая из машины. Больше всего
сейчас она боялась повстречать Ваню Муравьева. Он бы у нее точно минут пять
украл. Даже если б Ирина резко его отшила.
Но обошлось, при входе стояли другие "антаресы", а Ивана поблизости не
наблюдалось. Колосова быстро проскочила в лифт и стала подниматься на
шестой этаж...
Теперь она знала все о том, что произошло в 511-м номере.
Гнатюк Петро Тарасович действительно не совершал суицида и не резал себе
горло бритвой, запершись изнутри в совмещенном санузле своего одноместного
номера. Криминалистический дар у Муравьева был вполне приличный: он точно
вычислил почти все обстоятельства этого убийства. Но самым важным было то,
что убийство Гнатюка имело прямое и непосредственное отношение к той
катавасии, которая вот уже несколько лет крутилась вокруг пресловутого
14-го цеха химкомбината в поселке Советский. Иначе говоря, оказалось, что и
похищение Василисы с визиткой мистера Пола Н. Мэнулоффа, и смерть Евсеева,
и убийство Гнатюка были тесно связаны между собой.
Правда, всерьез размышлять над этим она уже не имела времени. Да ей, строго
говоря, и не положено было делать это. В ее задачу входила только добыча
информации при помощи своего сверхсекретного аппарата, а не анализ фактов и
уж тем более не принятие решений. Все, что она вытянула из господина
Негошева - он же "объект 18" или "комплект 18", как именовал его Кирилл
Петрович, - надо было записать на лазерный диск, передать в Центр и
поскорее забыть. Во-первых, потому что подобные операции Ирина проводила
уже многократно, в самых разных российских городах, в странах СНГ и даже в
дальнем зарубежье. Даже если б она очень жаждала сохранить в памяти всю
добытую информацию, то не смогла бы это сделать. А во-вторых, если б даже
сотая доля этой информации, задержавшись у нее в памяти пусть и без злого
умысла, а по чистой случайности, ушла не в те уши, то жизнь Колосовой
прервалась бы намного быстрее, чем ей отмерил бог.
Лифт остановился, Колосова вышла из кабины и заторопилась к 611-му...
Через пятнадцать минут она со своей колесной сумкой уже загружалась в
"Ниссан-Патрол", к великой радости Птицына:
- Отлично уложилась! Топорище, жми!
- Уложиться-то уложилась, - вздохнула Колосова, - только вот контору
малость в расход ввела - номер-то у меня на неделю вперед был оплачен. Надо
в таких случаях денежки обратно получать, а я не успела.
- Что, могут вычесть?
- Запросто. Им же не объяснишь, что гражданин начальник Птицын так
торопился меня из области спровадить, что даже собраться толком не дал.
- Сами же приказали отправить срочно, ближайшим бортом,- хмыкнул Генрих.
- Насчет "ближайшего борта" в том сообщении, что пришло для меня, ничего не
говорилось.
- Зато в том абзаце, который мне предназначался, говорилось.
- Я ссылаться не смогу на это.
- Ладно, когда-нибудь сочтемся...
Топорик к этому моменту уже подъезжал к выезду из города.
- Немного не успеваем, товарищ полковник! - озабоченно заметил он. - Минут
десять не хватает.
- Попрошу задержать на четверть часа, - проворчал Птицын. - Но больше - ни
в коем случае!
- Успеем! - Топорик поддал газку.
Птицын тем временем нажимал кнопки на сотовом.
- Егор?! Здорово, это Гена. Сделай так, чтоб моя знакомая смогла успеть на
московский борт. Нам еще минут 15 ехать. Ну и отлично. Спасибо!
Повернувшись к Ирине, Птицелов пояснил:
- Все нормально. Борт и так задержат. Что-то еще не погрузили.
Через КПП аэродрома "Ниссан" проехал без задержки.
- На восьмую стоянку, - подсказал Птицын Топорику. - Смотри только,
еропланы не раздави... Вещь хрупкая!
- Постараюсь, - Топорик, как видно, немного рассердился на Птицына за
недавнее внушение и шутки не поддержал. Тем не менее до восьмой стоянки,
где уже прокручивал винты небольшой серо-голубой "Ан-26", доехали вовремя и
без приключений. Птицын галантно подхватил Иринины вещички, сопроводил
Колосову до трапа, а затем передал сумки борттехнику, который понес их
дальше уже внутри самолета.
"Ан-26" начал выруливать, а джип уже выкатил с аэродрома.
- На базу, товарищ полковник? - подчеркнуто официально спросил Топорик.
- Да, - отозвался Птицын. - А потом обратно сюда. Добровольцы в Москву
лететь есть?
- А почему не прямо сейчас? - спросил Алик. - В женском обществе приятнее