стекло, перед Его страшной яростью...
смотрели на разметанные погасшие костры, на сбившихся в кучу, испуганных
- может, впервые в жизни! - кентавров, на замершего с поднятой рукой
Телла. В центре поляны чернел ровный выгоревший круг. Сгорела не только
трава - сплавилась земля, превратившись в сухой ломкий камень. А
дальше... Я боялся увидеть...
плавилось. Вокруг нее, на маленьком пятачке, трава оставалась прежней -
зеленой и нетронутой. Еще не веря, я бросился вперед, чувствуя жар под
деревянными подметками тяжелых сандалий. В центре страшного оплавленного
круга я остановился. Даже в темноте, в неясном свете далеких холодных
звезд я заметил, как побелело ее лицо.
и, не чувствуя веса, понес Тею прочь от места, где бушевал Его гнев. На.
краю поляны я осторожно уложил девушку на траву. Жива! Хвала Единому,
жива...
я вздрогнул от его негромкого хриплого голоса.
погладил ее по щеке.
потрескивали дрова. Тея, завернувшись в тяжелые складки хлены, сидела
молча, глядя куда-то вдаль. Говорили мы с Тел-лом - тихо, стараясь не
повышать голоса.
высшему посвящению, ходит молва, что все наши боги - лишь искры одного
огня. Это знание пока скрыто...
поклоняясь истуканам.
Другие - что Его время еще не пришло...
первые поверили в Единого, но вообразили, что Он - лишь их Бог. Это еще
смешнее, чем ваши идолы...
ведают - боги имеют другой облик. Когда-нибудь люди воздвигнут кумиры
даже Единому - если придет Его час...
усталость. - Придется мне смотреть на ваш мир Его глазами, богоравный
Телл. Честное слово, в человеческом обличий ты мне больше по душе!
успела увидеть мир совсем другим. Кентавры стали обычными людьми, а у
тебя, ванакт, было иное лицо... Наверное, твой Бог тоже решил открыть
мне глаза...
даже оно может казаться разным.
бронзу". - Ехать далеко...
ладонью по лицу.
убил меня, Клеотер?
старый хабирру.
мертвым ответ не нужен.
Из-за тебя...
передо мной вновь была верховная жрица.
боги Ахайи!
поводу дороги, которую начну строить, как только разберусь со своими
родственничками, но ничего путного в голову так и не пришло.
ждали двое кентавров и мои лошади, которых держал под уздцы какой-то
паренек, сразу показавшийся знакомым. Он ухмыльнулся, и я тут же
вспомнил.
поверят!
поправляя поводья. Кентавры были уже в седле. Я кивнул, и мы поскакали
прочь по узкой тропинке, ведущей в далекую Микасу.
печатью Ктимены. Редкие путники молча шарахались в стороны, только
завидев кентавров. Я представил, как выгляжу со стороны - ванакт,
возвращающийся в свою столицу в сопровождении суровых иппоандросов.
Впрочем, мы ехали ночью, на голове у меня был шлем, и никто скорее всего
так и не узнал Клеотера Микенского. Можно было ехать и днем, но я
понимал - береженого и Адад бережет, а посему предпочел выждать в густом
лесу и лишь вечером отправиться дальше.
стенах спящей столицы.
ворота с хеттийскими львицами были, конечно, заперты, но я не собирался
искушать судьбу. Можно было зайти через потайную калитку, но стражники,
изнывающие от ночной скуки, наверняка проявили бы излишнее любопытство.
Поэтому я оставил лошадей неподалеку от дороги, а сам неторопливо
прошелся вдоль серого скопища валунов, которое здесь считалось стеной.
Если посланец Теи добрался вовремя...
веревка с узлами. Я подтянулся и полез наверх, шепотом поминая всех
богов Баб-Или по очереди, - за эти месяцы я успел потерять прежнюю
сноровку. Подъем стоил мне двух изрядных водянок и нескольких мгновений
страха, когда стена, на которую я опирался, ушла из-под ног.
пустой переулок. Микаса встречала меня тишиной и ночным холодом.
полном параде. Я сунул под нос бородатому комавенту табличку с печатью,
велев провести меня в храм Поседайона. Теперь я был спокоен - первая
часть задуманного выполнена.
и спустился в подземелье, где когда-то богоравный Арейфоой беседовал с
царским мушкенумом Нургал-Сином. Но теперь меня ждал не он, а всего лишь
Пеней - бледная тень покойного интригана. Суетящийся старик,
растерянный, с испуганными глазами. Кажется, его только что разбудили.
принимая меня за посланца Ктимены.
так же усмехался, тараща пустые глаза, горел огонь в небольшом трехногом
жертвеннике. Именно тут бывшему царскому мушкенуму повелели стать
мертвецом...
кресло. - Извини, что потревожил тебя среди ночи.
Зачем ты здесь?
Поседайону-Землевержцу, но понял - ни к чему. Пеней не глуп и все
понимает не хуже меня.
мои шардана.
сдержал слово. Интересно, как это ему удалось? Если его посланец не
опоздал, то моя женушка уже в пути...
Если шардана выломают Львиные ворота, никто - даже я-не удержит их. Как
говорят в Ассуре, полетят клочья по закоулкам...
открыть ворота...
месте вел бы себя иначе.
твоя сестра сами не поднимутся на стены...
Панов Вадим
Свержин Владимир
Перумов Ник
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Шилова Юлия