Йозефу высвеченные на дисплее строки. Тот неслышно щелкнул в воздухе
пальцами и двое из четырех мрачноватых типов, подпиравших стены кабинета
доктора Зеллера, оторвались от косяка двери, прочитали выданный компьютером
текст и, кивнув Йозефу, быстро вышли.
- Я проведу с вами короткий тест, - пояснил док, - потом вы подъедете ко
мне и мы проведем э-э... глубокое обследование... А теперь - отвечайте на
мои вопросы быстро и не задумываясь. Сейчас я продиктую вам
последовательность цифр и вы мне ее воспроизведете... Не беспокойтесь, что
не все ухватите сразу, так и должно быть...
Пер аккуратно пристроил продолжающую ворковать трубку на подушке и тихо и
молниеносно встал. Прихватил стоящую на готове сумку-рюкзачок с ноутбуком и
конспиративным барахлом, закинул на спину и закрепил понадежнее. Метнулся
снова в ванную, отворил вентиляционное окно над полкой со всяческими
принадлежностями, подобающими функциям этого помещения. Приемом старого
скалолаза поднялся по стене тесной комнаты и, протиснувшись в окошко,
оказался в щели между двумя построенными впритык зданиями. Спуститься по
ней на три этажа вниз, держась на распорке - руками и ногами - меж
шершавых, красного кирпича стен было скорее непривычно, чем трудно. Вдали -
в каптерке дежурного заголосила сигнализация взлома.
Доктор Зеллер выдержал довольно длинную паузу.
- Вы слушаете меня, господин Густавссон? - осведомился он. - Алло? Вы
меня слушаете?
Потом повернулся к Йозефу и высоко поднял плечи.
Наступил самый неприятный момент в этой их встрече.
Йозеф, чуть скривившись, принял от дока трубку и для порядка пару раз
дунул в нее. Потом поднял на дока глаза.
В отличие от его лица - оплывшего и добродушного - глаза эти были злы,
остры и холодны.
- Как это понимать, доктор? - осведомился он, прижимая клавишу гасителя
звука. - Так что же - вы выполняете свои обязанности перед индивидуальными
клиентами с куда большим тщанием, чем перед таким солидным заказчиком, как
Дженерал Трендс?
Он резко положил явно ставшую бесполезной трубку на стол.
Док нервно пожал плечами.
- Этот клиент - довольно странная птица... Я не могу отвечать за его
поступки. Вы сами слышали наш разговор. Вы просили потянуть время и я это
сделал. Возможно, этот тип что-то заподозрил...
- Хорошо, если так... - Йозеф задумчиво отбил своими короткими пальцами
короткую дробь по краю стола, на котором устроился, напоминая позой и
комплекцией Карлсона из старой детской сказки. - Хорошо, если так...
Надеюсь, что вы не забудете дать нам знать вовремя - я повторяю: вовремя -
когда клиент напомнит вам о себе...
Он сунул Парабеллум в наплечную кобуру и соскочил со стола. Махнул своим
людям, и те не торопясь покинули кабинет. Йозеф вразвалочку последовал за
ними. На пороге - обернулся.
- Я надеюсь, доктор... Я _н_а_д_е_ю_с_ь_, что вы достаточно хорошо
понимаете, что только те услуги, которые вы оказали и продолжаете оказывать
нашей м-м... нашей, так сказать, конторе, заставляют меня воздержаться от
более энергичных действий в отношении вас. Но все имеет свои границы...
Все, доктор...
- Я прекрасно понимаю вас... - развел руками доктор.
Двери за пухлым Йозефом закрылись. Доктор обессиленно опустился в кресло,
в котором обычно принимал пациентов. Помассировал сразу отяжелевшее лицо,
поднялся, достал из стенного шкафчика толстостенную колбу, налил себе
граммов семьдесят неразбавленного спирта и залпом выпил.
Выбравшись из щели между домами, на - слава Богу - безлюдную улицу, Пер
отряхнул одежду, пересек проезжую часть и вошел в подъезд дома напротив.
Это тоже была гостиница. Он поднялся на второй этаж и устроил
импровизированный наблюдательный пункт у коридорного окна, замаскировавшись
к месту случившейся шторой. Ждать пришлось недолго.
К выходу из давешней щели почти одновременно подкатили золотистый
Меркюри-кэн и полицейский Полюс. Из обоих вышли плечистые громилы - в
униформе и в штатском - покрутились у щели, старательно не обращая друг на
друга ни малейшего внимания, убрались восвояси. Пер позвонил Агенту на
Контракте - так, чтобы успокоить - и тоже отправился по своим делам.
происходило в благостной изоляции от цивилизации имперской. Но - в ее
зловещей тени, - Покровский грустно улыбнулся.
Мир, в котором жили и который создавали первые поколения переселенцев на
Чуре, был похож на некую героическую сказку. Она - эта сказка - потом так
ранила души тех, кому выпало пережить крах и самоуничтожение ее, что они
объявили все рассказы о прошлом Запретным Эпосом. Прокляли.
И тем, конечно, обеспечили им бессмертие.
Возможно, в ней и было нечто такое, за что ее стоило проклясть - эту
сказку... Да, Запретный Эпос полон героизма - им было от чего стать
героями, первопоселенцам Чура: звездные корабли доставили на планету,
фактически только людей и знания. Всего остального: оружия, техники,
продовольствия хватило только для затравки, для того только, чтобы
инициировать рождение новой человеческой цивилизации в новом, пусть даже и
весьма благосклонном мире. Но не поддерживать его дальше. Исключение из
этой ситуации тотального технологического и продовольственного дефицита
было только одно: мощности энергоустановок звездолета с лихвой перекрывали
все потребности мятежной колонии на протяжении, практически, всей ее
истории. Но энергия, сама по себе - сколько бы ее ни было - не заменяет ни
зерно, ни станки, ни крышу над головой. Сперва особо плохо дело обстояло с
продовольствием: мощности бортовых биосинтезаторов катастрофически не
хватало, чтобы прокормить растущее население колонии. На борту Странника
был набор семян растений и латентных эмбрионов животных сугубо
академического предназначения. Потребовались десятилетия кропотливой
селекционной работы, чтобы адаптировать всего несколько
сельскохозяйственных культур к почвенным и климатическим условиям Чура. А
из животных прижились только кони... И Псы.
Собак везли с собой живыми - в качестве домашних животных - кое-кто из
офицеров команды Странника. И они сильно пригодились на планете - за
отсутствием практически любого другого дружественного человеку животного.
Стали своего рода хранителями домашнего очага. Приобрели особый статус.
Вокруг них сложился своего рода культ... А вот кошки - из размороженного
материала - все или отдали душу своему кошачьему Богу, или покинули хозяев
и образовали в лесах странный симбиоз с тамошним зверьем - сумеречные
стаи... В общем-то враждебные людям. И этим все и ограничилось - с земным
зверьем.
Бог, однако, милостив, и довольно скоро и успешно первопоселенцы освоили
местные виды растений и животных: в конце концов, биосфера Чура в основе
своей - биохимически - отличалась от земной всего-то двумя аминокислотами и
одним нуклеотидом... Пришельцам с Земли повезло и с микрофлорой Чура:
болезнетворных для земных существ микроорганизмов там было немного и земные
методы иммунизации и медикаментозного лечения работали достаточно
эффективно.
Так что только от самих бывших землян зависело во что превратить эту
планету - в ад или в рай...
вдоль черты парковой зоны грунтовке - притормозил полицейский кар - он уже
хорошо различал их по звуку - и из него, сопя и ругаясь, вылезли двое.
- Это тут где-то, - говорил один. - Ближе к реке... Я прямо глазам своим
не поверил... Стая... стадо... Голов в сто, может, побольше... Как-то
странно сбегаться они стали - такими... кучками... И тут же хороводиться
этак стали - тоже странно очень... И, вообще, какие-то они были... Знаете,
обычно, как набегут кобелины проклятые числом более одного, так лай стоит
до небес и мех летит по сторонам - только успевай подметать... А эти -
понимаете, не то, чтобы без этого, но... Понимаете, то они взлают, то
затихнут и скулят - словно бы хором, только на разные голоса... Может
больные? Затащили какое-нибудь хитрое бешенство сюда - с того же Харура...
- Следов действительно - много... - согласился второй, судя по всему,
офицер полиции. - И шерсть...
Они стояли в десяти шагах от Харра, но и не думали замечать его. Ни с кем
д-о-м-а такого не могло бы случиться. Но для этих вечно расслабленных
увальней достаточно было простой ночной заслонки, такой, какую Харр приучен
был выставлять чисто подсознательно еще в детстве, когда ему приходилось
возиться с малышами - чтобы те не беспокоили его во сне.
И сейчас ему даже не надо было просыпаться: простенький набор защитных
реакций: почти неслышимых, за гранью восприятия находящихся, звуков,
которые без особой затраты сил производили его носоглотка, голосовые
связки, легкие, когти; та фактура, которую принимала его шерсть; рисунок, в
который вписывались полурасслабленные мышцы тела, надежно рассредоточивали
внимание ставших в полутьме подслеповатыми человеческих существ, делали его
неприметной частью окружавшего их ночного мрака. Конечно, Харру было далеко
до того, что умели вытворять боевые Псы-невидимки - он то был всего лишь
Опекун. Опекун и защитник. Но здесь, среди вконец одичавших, бесхозных
подобий людей, населяющих такой огромный, прекрасный и милостивый к ним
Мир, для того, чтобы сыграть в невидимку не надо было даже размыкать веки.
Браун Дэн
Трубников Александр
Никитин Юрий
Белогорский Евгений
Сертаков Виталий
Махров Алексей