постройки его орудий. Жрецы невесомости - балоги высших каст. В ней они
воспитываются, учатся и работают. Невесомость - такая же принадлежность
высших каст, как удобные дома, почетные должности и продвижение на
несколько девяток очередей в год. В чем, кроме бездны преимуществ, есть и
недостатки. Простолюдины легко выдерживают трехкратную перегрузку, а
благородные кряхтят при полуторной и теряют сознание при двойной. Поэтому
ракеты, обслуживающие спутники, не развивают ускорения больше двукратного
- в хорошую погоду. Во время урагана приходится подниматься на горячей
тяге без антигравитационной катапульты. Сегодня ускорение будет больше
трех... Да еще толчки ураганного ветра... Ах и ах!..
гудели и ныли вентиляторы. Сопровождающий был настолько любезен, что
проводил Ник и Глора до их мест в первом ряду. Поднимаясь мимо нижних
кресел, они видели лица пассажиров, зажатых в предупредительно мягкие
тиски фиксаторов. Пассажиры испуганно поводили глазами. Они боялись
ускорения горячей тяги. Под фиксаторами нельзя было различить цвета
комбинезонов - только лица и руки в перчатках. Глор и Ник заняли свои
кресла. Рядом заводил глаза и кряхтел пожилой Диспетчер. Его шлем с
гребнем торчал в фиксаторе, как овощ в грядке. Из открытого рубочного люка
выглядывал пилот - лицо у него было ехидное. Он сказал сопровождающему:
низшая каста, разве от них дождешься вежливого обхождения? Диспетчер
изобразил подобие улыбки. Пускай пилот и не управляет ракетой, а только
сидит на всякий случай, однако... ходили слухи, что пилоты забавляются,
"потряхивая" пассажиров.
прохрипело: "Две пятерки, две пятерки! Тебе дается старт на столбе, тяга
ноль семь, вертикаль..." Диспетчер радостно дернулся в кресле, - старт на
антигравитации! Но радио безжалостно продолжило: "...переход на горячую
тягу, два и семь, вертикаль три два ноль. Две пятерки, подтверди
готовность".
люк - опять хлопок и шипение. Пилот неожиданно улыбнулся Ник, проворчал: -
Ну, понеслись, - и скрылся в рубке.
застонал:
семь девятых, ужжасно!
Космодромные - нахалы. Глор ничего не видел, кроме белой рубочной
переборки и башмаков своей подруги. Он с пренебрежением подумал, что
Диспетчер напрасно стонет. Тяжелый тихоходный гроб, в котором они летели,
наверняка устойчивей при подъеме, чем легкая пассажирская ракета. И тут
его вдавила в кресло горячая тяга. Потом ракету затрясло и начало швырять,
и временами казалось, что она падает, а не поднимается. Кресла отчаянно
скрипели. Фиксаторы, по-своему реагируя на перегрузки, сдавливали тело -
не вздохнуть. Приличие не позволяло окликнуть Ник. Глор страдал молча.
Пилот безмятежно-весело проорал по внутреннему радио:
Очнулся. Опять упал в черную яму. Очнулся. Ракета шла ровно, снижая
ускорение. Шевеля пальцами, Глор определял: двукратная. Один и четыре.
Пять девятых... Ноль! Невесомость! Она была как ласковая теплая вода.
Ракета вышла на орбиту космических доков.
что автоматы настроены не лучшим образом. Диспетчер, ничего не смыслящий в
космонавтике, капризно простонал:
спутник связи и навигации, за горизонт опускается спутник Титановый, а в
нижнем секторе сейчас появится Главный док - место достройки больших
космических кораблей. Ракета идет к доку на свободном падении и будет
принята на грузовом причале. Затем пассажиры погрузились в молчание. Так
уж принято. Приходится молчать в лифте, гравилете, в любом общественном
месте, если вы приличие воспитаны... Так проходил этот космический
перелет, двухсотый или трехсотый - кто их считает? - в жизни Глора и Ник и
первый в жизни Севки и Машки.
Сравнял ее скорость со своей, затем переключился на притяжение и плавно
втянул суденышко в решетчатый цилиндр грузового причала. Пассажиры узнали
об этом по толчкам и шуму - ракета несколько раз грохнула бортом о фермы.
Приехали. Люка открылись. Глор и Ник спрыгнули на причал и с наслаждением
размялись.
мягкий и пружинил под ногами. Такие трапы подавались к пассажирским люкам
всех прибывающих ракет, - снаружи был вакуум, космическая пустота. Главный
док начинался за обрезом трапа. Жилая часть спутника была построена как
корабль - бронированная сигара, около пятисот метров в длину и шестидесяти
в диаметре. Бок о бок с нею, прихваченные титановыми стропами, летели в
Космосе строящийся корабль и еще стометровый цилиндр мастерских. Издали
все это выглядело как три связанные палочки: две длинные и короткая.
Причалы служили продолжением короткой палочки - мастерских. Вдоль
причалов, по броне жилой сигары, были проложены стеклянные туннели. Из
них, как ветви из стволов, торчали воронки трапов. Шагая от ракеты к
входному вестибюлю, Глор и Ник видели под ногами, под толстым эластичным
стеклом, зеленую обшивку жилой сигары. Справа - такую же обшивку корабля.
Этот космический гигант был построен в Монтировочной первого потока и
поднят в Главный док для доводки и испытаний. Над головами был открытый
Космос, однако монтажникам не удалось увидеть и кусочка черного неба.
Конструкции причалов, широкие кормы ракет, бесчисленные трубы, провода,
мостики закрывали все. В редких разрывах прожектора затмевали звезды.
Мигали лампами автоматы. Балоги в светящихся вакуумных скафандрах неуклюже
копошились на серых от нагара боках спасательных ботов. Грузовозы
толпились у причала, как слоны у кормушки. Перед входом в мастерские суета
кончилась. Черное небо ударило в глаза. Здесь начиналась ажурная башня
Главного Маяка - знаменитое место! Половина околопланетной космогации шла
по этому гигантскому фонарю, вспыхивающему каждые восемнадцать секунд. За
миллионы километров пилоты видели алое пламя ксеноновой плазмы. Маяк,
ощетиненный антеннами, висел на фоне звезд. Антенны простой связи,
специальной связи, космической пеленгации и еще сотня каких-то, известных
только специалистам. Под самым фонарем висело громадное блюдце, называемое
просто "Антенна". Эта королевская простота поразила Глора, когда он еще
учился в школе. На уроке астрономии им показали спутники. Титановый,
троянские, Стартовый, Сверкающий и прочие свободно летали по нормальным
орбитам, близким к круговым. А Главный док - по сложнейшей вытянутой
орбите, чтобы Антенна смотрела всегда в одну точку неба. Автоматы
направляли док, учитывая вращение планеты вокруг Большого Солнца, и
искажения этого вращения от Малого Солнца, и еще восемьдесят одно
искажение. Орбита беспрерывно менялась, покорная Антенне. Потом Глор
узнал, что таинственной "точкой в небе" была ближайшая планета Пути.
вестибюль Главного дока, где соединялись причалы, мастерские, корабль и
жилая сигара. В низком, тесном зале была толкучка. Мелькали рабочие
комбинезоны, вакуум-скафандры, панцири роботов и шлемы Диспетчеров,
самоходные тележки. Старшие офицеры Космической Охраны дежурили у входов.
Глор и Ник пробрались к жилому коридору, предъявили жетоны охраннику, а
перчатки - сторожевому роботу, висящему у его плеча. Офицер уже сделал
механический жест - проходите, но вдруг спрятал жетоны, сказал несколько
слов в браслет и попросил приезжих обождать. Слева от офицера было
выгорожено место для ожидания. Глор и Ник встали там, как на острове, и
робот устремил на них бдительный взгляд. Жетоны остались у охранника.
автоматов, снующих через вестибюль. Узнавали знакомых по Космической
Академии, кланялись. Но через две девятых часа начали беспокоиться.
Обождав еще одну девятую, Глор спросил, не забыл ли о них господин офицер
высшего класса?
офицер. - У вас пропуска с проверкой в Расчетчике, к сожалению. Виноват...
Проходите, господин командор... Так что ждите, господа монтажники. Когда
Расчетчик освободится, вас вызовут в контрольную камеру.
схватилась за щеки. Проверка в Расчетчике! Это конец. Глора и Севку, Ник и
Машку ждала не служба в Главном доке, а бесславная гибель под стволами
распылителя.
Березин Федор
Максимов Альберт
Свержин Владимир
Корнев Павел
Шилова Юлия
Смоленский Вадим