Рыжеволосый бородач, сидя на корточках, роет яму; темнота, сырость, запах
плесени и грибов, кувшин, чаши...
задумали? За это людей в свое время жгли на кострах - и я отчасти понимаю
тогдашних инквизиторов. Это опасно, Алик. Вы даже не представляете себе,
насколько это опасно! С некромантией не шутят.
старик не выдерживает. Отводит взгляд.
Выворотку не здесь. И на этот раз нас пятеро. Три кентавра - Фол, Папа и гнедой
Пирр; два всадника-человека: мы с Ерпалычем... въехав в какую-то подворотню, мы
выезжаем из нее же, только с другой стороны.
Ватная тишина закладывает уши, кентавры останавливаются, так что не слышно даже
шороха их роговых колес по асфальту. Я моментально весь покрываюсь потом, и
виновна тут отнюдь не духота Выворотки. Вернее, не она одна.
проницательными, чем я, людьми.
за какой-то звук, нарушивший вечное безмолвие.
спине приторочены: связанная, испуганно повизгивающая дворняга, овца (как
символ покорности судьбе), а также две сумки с бутылями и пакетами...
бесполезно. Я не боялся. Я действительно не боялся. Просто знал: я должен
поговорить со своим братом. Пожалуй, остановить меня смогла бы разве что
необходимость человеческого жертвоприношения. Но этого, к счастью, не
требовалось - а ко всему остальному я был готов. Нам здесь жить.
обоих, кусая губы и хмурясь... Он ведь и отца моего знал, и Пашку - еще
ребенком, даже на себе пару раз катал.
мне со старшинами заранее переговорить надо, без их согласия такую затею не
провернуть... себе дороже станет.
нас будет груз. Фолушка, расстарайтесь, прошу вас...
Хорошо. Я скоро вернусь, а вы тут пока список составьте, чего с собой
прихватить.
не оставлять в голове посторонних мыслей. Мы с Молитвиным Иеронимом Павловичем
готовили обряд. Обряд возвращения памяти душе моего брата. Отвлекаться на
скорбь и истерику было теперь некогда. Я спешил, сам не зная почему, и мое
возбуждение постепенно передалось старику.
залежах, делал пометки в блокноте - и наконец предложил заменить черного барана
на черную собаку.
глаза моего приятеля полезли на лоб.
матюгальника двадцать пять гривен.
упаковке), крепкая медовуха, бутылка вина "Бычья кровь", саперная лопатка и
всякая другая мелочь - это нашлось быстро. Черную овцу Фол
купил-выменял-выпросил в долг у знакомых фермеров, успев смотаться за город -
благо
далеко.
вкатываясь в квартиру со своими трофеями. Ерпалыч при этих словах заметно
помрачнел. А я подумал было вернуться к бараньему варианту.
внимания на старика. - С проплешинами, но, думаю, сойдет.
Пирр.
высказать эту мысль вслух. Славное место Выворотка, здесь только порознь и
искать.
что так выглядела Дальняя Срань перед Большой Игрушечной. И тогда она была еще
не Сранью, а просто Салтовкой. А потом вспухли уродливые грибы взрывов, когда
сработали начиненные недетской дрянью детские бомбочки, и облако химической
отравы из разрушенных резервуаров накрыло район, убивая тысячи, десятки
тысяч...
обнявшись, под замершим в недвижном киселе-воздухе тополем. Прямо из стены
неожиданно выскакивает девочка лет шести, в шортиках и чистенькой голубой
рубашечке с короткими рукавами. Впереди девочки беззвучно прыгает большой
разноцветный мяч, и малышка силится догнать его. Я не успеваю испугаться - в
следующее мгновение мы проезжаем сквозь девчушку! Огромное разноцветное пятно
на миг возникает у меня перед глазами. "Мячик, стой! Мячик, стой!" - догнать,
догнать, надо его догнать, новый мячик. Если с ним что-нибудь случится, мама
обязательно будет ругаться! Надо догнать...
останавливается, смотрит назад...
шевелятся, девочка что-то хочет сказать, о чем-то спросить. Я вновь гляжу на
мяч - он уже в воде, ленивая теплая волна слегка подбрасывает его вверх, солнце
сверкает на мокрой резине. Какого он цвета? Синего, конечно, я хорошо это
помню. Синий мяч с белыми полюсами, весьма похожий на глобус. Почему же...
полюса, превратясь в два уродливых красных пятна. Краснота ползет, смыкается у
экватора. Теперь мяч красный - как венозная кровь. Кровь, залившая рубашку,
новую рубашку, только что из прачечной, с наскоро пришитой пуговицей у левого
запястья...
оборачиваюсь. Девочка делает шаг и исчезает. Растворяется в воздухе, вместе со
своим замечательным мячом. Чтобы сразу возникнуть вновь, на том месте, где
появилась перед этим, - и опять она бежит через улицу, стремясь догнать свой
мяч.
сильно изменился со времени Большой Игрушечной...
будкой, и спустя мгновение по улице проносится свора белоснежных псов с
человеческими мордами, в холке достигающих груди взрослого детины. Первач-псы.
Принюхиваясь и взволнованно обмениваясь рваными репликами, они тоже скрываются
за будкой; и больше я ничего не вижу. След... Они никогда не бросают след!
переулка напротив нас с заунывным стоном-воем вырывается дикая Егорьева стая.
Одинаковые лица Первач-псов глядят вперед, только вперед -потому что они знают,
чуют, они уже взяли след!
я инстинктивно сжимаюсь в комок, прячась за человеческой спиной Фола.
разорвать моментально спекшиеся, вплавив-шиеся друг в друга губы.