АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Скажите им! Господин Бажанов, скажите им!
Черный Ворон Молитвин вскакивает, машет Худыми руками. Только сейчас я
замечаю, что френч ему маловат.
Генерал молча качает головой, затем поворачивается к лейтенанту:
- Северный сектор...
Изображение меняется. Опять дорога, но поуже, вокруг - лес. Танки медленно
ползут на Подъем, впереди катит мотоцикл, из коляски вы-вывается рыло пулемета.
- Белгородское шоссе. Пятьдесят две машины. Сейчас подойдут к перекрестку,
где поворот ьа поселок Жуковского...
Комментарий лейтенанта излишен. Я узнаю и места. Померки, где-то совсем
рядом - Интернат № 4, в котором учат будущих футболистов.
- Что у нас здесь? - негромко роняет Бажанов.
- Ничего, - вздыхает лейтенант. - После Гибели господина Старинова группа
отошла к кругу седьмого трамвая.
Те, на экране, словно чуют это. Люки открыты, Конопатый облом сидит,
свесив ноги с башни. Первая машина преодолевает подъем. Вот и знакомый
перекресток. Пустой троллейбус прилепился к обочине.
Танк на миг останавливается. Мотоцикл делает круг, возвращается, офицер в
коляске машет танкистам, тыча рукой вперед.
- А это что за знаки? - Бажанов неторопливо подходит к экрану.
Знаки? И тут я замечаю: прямо посреди мостовой стоит железная
тренога-раскоряка с жестяным кругом, на котором грубо намалеван знак "кирпич",
сиречь "Въезд воспрещен". Такой же, только прикрепленный к столбу, "кирпич"
красуется у поворота на поселок Жуковского.
Никак ГАИ наше родимое проснулось?
Лейтенант хочет что-то ответить, но не успевает.
Мотоцикл тормозит.
Резко, посреди пустой дороги, прямо перед "кирпичом".
Солдаты и офицер выскакивают...
Изображение растет, занимает весь экран. С мотоциклом творится странное.
Точнее, с передним колесом. Там что, яма?
Рядом хмыкает Игорь. Похоже, это он тоже видел в каком-то старом фильме.
Колеса уже нет. Оно внизу, в глубине асфальта. И весь мотоцикл уходит в
трясину, торчит лишь рогатый руль...
- Танк! Покажите танк! - кричит кто-то. Оператор мешкает, и мы успеваем
заметить только башню. Стальное чудовище прочно сидит под асфальтом, очумелые
танкисты скатываются по броне...
- Святый Боже! - Мой сосед, пожилой интеллигент при галстуке, поспешно
крестится. Самое время!
Колонна пятится, танки сталкиваются, съезжают в кювет. Поздно! Асфальт
превращается в болото, в бездонную топь. У кого-то не выдерживают нервы:
танковая пушка лупит в "белый свет" - раз, другой, пока асфальтовая трясина не
смыкается над люком.
Ну и ну! А с другой стороны, нечего правила дорожные нарушать! Сказано же
- въезд воспрещен!
Как говорится: мы же,вас предупреждали!
По-хорошему.
Жаль, все въезды знаками не перекроешь: заговорной силы не хватит.
- Господин Молитвин! Вчера... Вы имели в виду именно это?
Впервые-в голосе генерала слйшится неуверенность. Черный Ворон, напротив,
пыжится, топорщит перья:
- Именно это, господин Бажанов! Если бы вы прислушались ко мне, то можно
было бы обойтись без варварства с этими... РПГ-14! Вы бы еще пушку на прямую
наводку выкатили!
- Ну, если понадобится!.. - бодро заявляет лейтенант, но закончить не
успевает. Взгляд шамана примораживает его на месте.
Лейтенант сражен, Бажанов, кажется, тоже, а мне приходит в голову странная
мысль. Черный Ворон не прав. Город отбивается, как может.
"Братва"-"железнодорожники" - такие же его дети, как домовые или исчезники.
Когда нет пистолета, рука хватает кирпич...
Минуты тянутся - тяжелые, гулкие. В нашем маленьком зале - тишина. Рука
Мага сжимает мой локоть.
- На Салтовском шоссе, - после паузы произносит лейтенант. - У рынка.
Танки и мотопехота...
- Северо-Восточный сектор...
Бажанов не выдерживает и достает огромный тяжелый портсигар. Щелкает
зажигалка. Остальные - кроме Мага и Черного Ворона - следуют его примеру. Сизый
дым тянется к потолку, вентилятор рычит, но вскоре признает свое поражение.
Дышать трудно, и я впервые понимаю, что мы очень глубоко под землей. Это даже
не могила, не склеп. Маленькая, обшитая бетоном преисподняя, давняя память о
Великом Страхе, когда наши предки готовились отсидеться в подземных норах от
взбесившегося Термояда. Тогда обошлось. Кто же знал, что случится после?
* * *
На экране - пустое грязное шоссе. Возле обочины - перевернутый автобус;
рядом - двое кентов с повязками патрульных. Смелые ребята! Око спутника
скользит дальше, на север, шоссе утыкается в маленькую площадь...
...Танки. Но на этот раз они не движутся, стоят, охватывая полукругом
пустое пространство, заваленное почерневшим тающим снегом. За строем танков -
солдаты, крепкие парни в черных подшлемниках и куцых бушлатах. Чуть дальше, за
танками" - дюжина угрюмых грузовиков. Объектив спускается ниже...
Вначале мне чудится, что парни в бушлатах сошли с ума. Толпа (не менее
двух десятков!) пританцовывает, размахивает руками, мелькают приклады автоматов
- не десантных, новых, а давно списанного старья - "АК-74". Подшлемники
сгрудились, склонились над чем-то невидимым...
...И тут же подались назад. Что-то встает с земли - с грязного мокрого
асфальта. Человек!
Человек?!
- Святый Боже! - повторяет мой сосед. Странно, я, кажется, раньше видела
этого интеллигентного с галстуком. Но где?
...Из динамиков доносится вопль. Вопль - и дружный мат десятков глоток.
Они тоже поражены.
Тот, кто встал с асфальта, слишком высок. Слишком широкоплеч. Слишком...
- Миня! - растерянно произносит шаман Молитвин. - Миня, ну что же ты!
Солдаты вновь кидаются вперед, и я лишь успеваю заметить шлем - странный
рогатый шлем на голове у высокого, кого только что топтали и били прикладами.
Он с ревом бросается на врагов, одним движением сбивая наземь полдюжины черных
подшлемников. Остальные вновь отбегают, вскидывают автоматы...
- Не надо! - Молитвин вскакивает с места, кидается к экрану. - Он же
ребенок! Он же ничего!..
Из динамиков доносится знакомый сухой треск. Черная широкоплечая фигура
идолом застывает на месте, а затем медленно валится навзничь.
На миг мне становится жалко неведомого Миню. Угораздило парня сунуться
прямо к этим! Вот и- к тебе слетели пташечки с колоколенки!
...Те, на экране, явно довольны. Возле застывшего на грязном асфальте
огромного тела собирается толпа, кто-то достает фотоаппарат...
Веселятся недолго. Фотограф машет рукой, и бравые вояки спешат к
ближайшему магазину. Камера скользит по вывеске - "FBR". Кажется, я там
когда-то была и подивилась странному названию.
- Здесь у нас ничего нет, - тихо, словно для самого себя, произносит
генерал. - Где ближайший заслон?
- Храм-лечебница № 15, "психушка", - еще тише отвечает лейтенант. - Взвод
старшего лейтенанта Пескаренко.
...А на площади уже вовсю идет грабеж. Через разбитую витрину выбрасывают
ящики, кто-то откупоривает бутылку, добычу грузят прямо на танки, один из
грузовиков - громадный "Урал" - подъезжает ближе...
Но вот ситуация меняется. Из-за угла прямо к занятой делом толпе неспешной
походкой направляется худощавый коротышка в старом ватнике и подшитых темной
кожей валенках. Лица не разглядеть, но, судя по всему, неизвестный не празднует
труса.
- Валентин, - вздыхает Ворон-Молитвин. - Валька!
Вне сомнения, у шамана полно знакомых в Дальней Срани. И знакомых
непростых!
Коротышка в ватнике смело проходит в самую гущу толпы. Вначале его не
замечают, но вот один из вояк, только что опорожнивший пузатую бутылку,
недоуменно поворачивается, тычет кулачищем в грудь незваного гостя.
Дальнейшее происходит в мгновение ока. Из динамиков доносится хрип,
переходящий в свист. Коротышка на экране поднимает сжатый кулачок, подносит
прямо к носу громилы...
Оператор возится у взбесившегося динамика, тот продолжает хрипеть, время
от времени посвистывая, а коротышка в ватнике уже вовсю машет руками. Толпа
расступается, образуя широкий полукруг. Кто-то, зажимая уши, пятится назад...
- Та це ж Валько-матюгальник! - не выдерживает ефрейтор-"сагайдачник", до
этого скучавший возле литой стальной двери. - Той, шо злыднив гоняе! Ну, всэ!
Тэпэр всий их машинерии - гаплык!
"Злыдням" в бушлатах и подшлемниках тоже приходится туго. Но вот кто-то с
сержантскими лычками дергает стволом автомата...
...И ничего. Динамик по-прежнему хрипит, коротышка машет руками, мародеры
в бушлатах начинают медленно расходиться. Вот еще один поднимает, автомат, целя
в спину, и вскоре опускает. Осечка? Или действительно - "гаплык"?
Валентин-Валько подходит к неподвижному черному телу, опускается на
корточки, гладит убитого по выпуклому крутому лбу. И вдруг я понимаю, что на
неведомом Мине не шлем и не карнавальная маска...
Если б еще знать, почему мне на ум самовольно приходит алкаш Залесский?
В углу молчит нахохлившийся Ворон. Вопрос замерзает на языке.
- М-минотавр! - чуть слышно шепчет Игорь. - Жэка-Потрошитель! Вот
б-бедолага!
Потрошитель? Я грустно улыбаюсь. Будь бедный Миня и вправду
Потрошителем!..
Динамик, пару раз присвистнув напоследок, умолкает. Слышатся далекие
голоса, негромкая ругань. Коротышка исчез, словно сквозь асфальт провалился. А
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 [ 53 ] 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
|
|