усмехнулся доброй улыбкой, -- придут новые. Не горюй, голубчик... -- И ни
одного вопроса. Знал старик, что если водили ночью человека на допрос, то
лучше его ни о чем не спрашивать. Молись богу да верь в справедливость его.
но все сомнения разрешились с появлением старого бравого драгуна, он щелкнул
каблуками, сипло крякнул и сделал неопределенный жест рукой, который мог
означать только одно -- собирайся живо и следуй за мной.
французом, которого я опознал.
субботу уехал в карете вместе с девицей.
тебе не передавал?
каналья-француз чуть жизни его не лишил и что при первой возможности, как
только чуть-чуть окрепнет, он сядет на лошадь и предстанет перед глазами
вашего сиятельства.
Расскажи-ка поподробнее, что у вас там приключилось?
толковал Бергер. Говорить о них или не говорить?.. Проще будет, если я
ничего не видел и не слышал". -- И Саша повторил свой рассказ, добавив, что
француз и Бергер имели длинный конфиденциальный разговор, который кончился
дракой на шпагах.
руку перетек жидкий кошелек, и он склонился в поклоне.
в холеное лицо, на равнодушные глаза, на чуткие губы, которые в мгновение
ока, по-актерски профессионально, могли придать лицу любое выражение, а
сейчас были жесткими и брезгливо" надменными, и, пятясь, вышел из комнаты.
сидел за столом над листом бумаги, на котором колонкой были написаны слова.
Саша глянул мельком, увидел, что все они начинаются с "Ч" прописной. Лядащев
неторопливо перевернул лист, умакнул перо в чернильницу и нарисовал
маленький знак вопроса, который обвел кругом, потом квадратом.
тот стал задавать вопросы, и вопросы эти подняли волну смятения в Сашиной
душе.
Я хочу сказать, он никуда не уехал? -- Лядащев спрашивал, неторопливо
расчерчивая лист бумаги, не поднимая на Сашу глаза.
дату.
Саша. -- Я думаю, у него родителей-то не было, от крапивного семени вывелся
в паутине, а вы... брат.
А Черкасовы? А Черкасский?
кругами и ромбами лист. -- Господи, так ведь это допрос. Самый что ни на
есть допрос! " Что-то противно булькнуло у него в животе.
отвлеченно согласился Саша.
драку...
Котов или он к Алешке на мягких лапах подбирается?
лишнее".
зачем ехал?
под следствием. -- Отвечая так, Саша был спокоен, Анастасия была уже
недосягаема для Тайной канцелярии.
было? -- Лядащев оторвался от рисунка и внимательно посмотрел на Сашу.
Лестока да по тем же пунктам, оплошал бы, пожалуй. Ишь, как взглядом
буравит... Допросы вы умеете вести, господин Лядащев! И что это за бумаги
такие, что вы все на них помешались? Не мешало бы узнать... "
Брильи да отчего вспыхнула драка -- и Лядащев, спрятав исчерченную бумагу в
карман, поднялся. Уже в дверях он, словно вдруг вспомнил, обронил
неожиданную фразу:
приходит сегодня на маскарад.
Там все написано.
объявлений. Та-ак... "Продается беспорочная бурая лошадь... Привет от
белокурой Марии... " "Продается за излишеством женщина тридцати лет". А ты
бы написал "за скверный характер... " Это не то... "Оставлены в забытии в
зимнем дворце английские золотые часы... " Дурак безмозглый... Ага, вот! "В
бывшем доме графа Ягужинского, что на Малой Морской улице, имеет место быть
маскарад, где и всякое маскарадное платье за умеренную цену найти можно".
Лукьяна Петровича, который неслышно вошел в комнату и встал у Саши за
спиной.
публики. Тон задавала сама государыня. Двор веселился изысканно и
бесшабашно. Из Парижа и Дрездена присылались описания праздников с
подробными рисунками убранства залов и садов, с программами театрализованных
представлений. Куртаги, балы, банкеты, комедия французская, итальянская и
русская. Чем только не забавлялся двор? Но самым любимым видом увеселения
был маскарад. В зимнем дворце Елизавета завела обычай, вернее даже сказать,
повинность, не всегда желанную -- все, имеющие доступ ко двору, обязаны были
являться в маскарадные вторники. За неявившимися посылались гофкурьеры и
чуть не силой везли в маскарад, а если кто проявлял упорство, то облагался
штрафом в размере пятидесяти рублей. Болен не болен, покойник ли в доме --
плати.
любила шутку и нередко появлялась на праздниках в мужском платье, которое
отнюдь ее не портило, а подчеркивало стройность ног и тонкость талии. В
такие вечера статс-дамы и гоф-фрейлины, хоти не хоти, а следовали примеру
императрицы, затягивали на тучных бедрах кюлоты, выставляя на всеобщее
обозрение слишком полные, или хуже того слишком худые, ноги. Но мужчинам
было не до насмешек. Они должны были исполнять роль дам и, чувствуя себя
пугалами огородными, шутами гороховыми, мерили залу маршевым шагом, наступая
друг другу на шлейфы, опрокидывая кресла обширными фижмами. Музыка, танцы и
вино, вино...
дворян пускали купечество. Понадобился специальный царский указ, чтобы
остановить поток желающих приобщиться к дворянской потехе. "Надлежит в
маскарад ездить не в гнусном платье, --гласил указ, --в телогреях,
полушубках и кокошникак не ездить". Люди делились на категории, и каждому
надлежало ояе ваться соответственно -- кому "в цветном", кому "в богатом".
Дамы должны были приезжать в "доминах с боутами" и быть "на самых -- самых
малых фижменах, чтобы обширности были малыя". Пилигримские, арлекинские и
непристойные деревенские костюмы были запрещены.
жесткость накрахмаленного жабо, Белов подошел к дому Ягужинского.
колясок, портшезов, желтых извозчичьих карет заполнило узкую улицу. Испанки,
венецианки, Дианы-охотницы в смелых хитонах, средневековые дамы в колпаках с
кисеей -- все трещали веерами, смеялись и кокетничали с испанцами,
венецианцами, марсами и средневековыми маврами. И всем им, охрипнув от
усердья, невзрачного вида человечек повторял: "Через четыре дня, господа!
Произошла ошибка. Четырьмя днями позже, сударыня! Сегодня пост, господа,
таков указ государыни... "