read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


-- Ну и что? -- сказал Тревелер. -- Почему, братец, я должен
подыгрывать тебе?
-- Игра идет сама по себе, ты же суешь палки в колеса.
-- Но колеса запускаешь ты, если уж на то пошло.
-- Не думаю, -- сказал Оливейра. -- Я всего-навсего породил
обстоятельства, как говорят образованные люди. А игру надо играть чисто.
-- Так, старина, всегда говорят проигравшие.
-- Как не проиграть, если тебе ставят подножку.
-- Много на себя берешь, -- сказал Тревелер. -- Типичный гаучо.
Талита знала, что так или иначе, но речь шла о ней, и не отрывала глаз
от служанки, которая застыла на стуле, разинув рот. "Что угодно отдам, лишь
бы не слышать, как они ссорятся, -- подумала Талита. -- О чем бы они не
говорили, по сути, они всегда говорят обо мне, это не так, но почти так". Ей
подумалось: выпустить бы кулечек из рук, он угодит прямо в открытый рот
служанки, вот смешно-то, наверное. Но ей было совсем не смешно, она
чувствовала другой, натянувшийся над ее головой, мост, по которому туда-сюда
пробегали то слова, то короткий смешок, то раскаленное молчание.
"Как на суде, -- подумала Талита. -- Судебный процесс, да и только".
Она узнала Хекрептен, которая подходила к ближайшему углу и уже
смотрела вверх. "Кто тебя судит?" -- сказал в это время Оливейра. Но судили
не Тревелера, судили ее. Она почувствовала что-то липкое, как будто солнце
пристало к затылку и к ногам. Сейчас ее хватит солнечный удар, наверное, это
и будет приговором. "Кто ты такой, чтобы судить меня", -- возразил Ману. Но
это не Ману, а ее судят. А через нее -- вообще неизвестно что судят,
разбирают по косточкам, в то время как дурочка Хекрептен машет левой рукой,
делает ей знаки, словно это с ней, того гляди, случится солнечный удар и она
свалится вниз, на мостовую, окончательно и бесповоротно приговоренная.
-- Почему ты так качаешься? -- сказал Тревелер, сжимая доску обеими
руками. -- Ты ее раскачиваешь. Осторожней, мы все полетим к чертовой матери.
-- Я не шевелюсь, -- жалобно сказала Талита. -- Я просто хотела бросить
кулечек и вернуться в комнату.
-- Тебе голову напекло, бедняга, -- сказал Тревелер. -- Да это просто
жестоко, че.
-- Ты виноват, -- разъярился Оливейра. -- Во всей Аргентине не сыщешь
другого такого любителя устроить заварушку.
-- Эту заварил ты, -- сказал Тревелер объективно. -- Давай скорей,
Талита. Швырни ему кулек в физиономию, и пусть отцепится, чтоб ему было
пусто.
-- Немного поздно, -- сказала Талита. -- Теперь я уже не уверена, что
попаду в окно.
-- Я тебе говорил, -- прошептал Оливейра, который шептал очень редко и
только в тех случаях, когда готов был на что-нибудь чудовищное. -- Вот уже и
Хекрептен идет, полны руки свертков. Только этого нам не хватало.
-- Бросай как угодно, -- сказал Тревелер нетерпеливо. -- Мимо так мимо,
не расстраивайся.
Талита наклонила голову, и волосы упали ей на лоб, закрыв лицо до
самого рта. Ей приходилось все время моргать, потому что пот заливал глаза.
На языке было солоно, и колючие искорки, крошечные звездочки сталкивались и
скакали по деснам и небу.
-- Подожди, -- сказал Тревелер.
-- Ты -- мне? -- спросил Оливейра.
-- Нет. Подожди, Талита. Держись крепче, я сейчас протяну тебе шляпу.
-- Не слезай с доски, -- попросила Талита. -- Я упаду вниз.
-- Энциклопедия с комодом крепко держат. Не шевелись, я мигом.
Доски чуть подались вниз, и Талита вцепилась в них из последних сил.
Оливейра, желая удержать Тревелера, свистнул что есть мочи, но в окне никого
уже не было.
-- Ну и скотина, -- сказал Оливейра. -- Не шевелись, не дыши. Речь идет
о жизни и смерти, поверь.
-- Я донимаю, -- проговорила Талита тоненьким, как ниточка, голосом. --
Всегда так.
-- А тут еще Хекрептен, уже поднимается по лестнице. И она на нашу
голову, боже ты мой. Не шевелись.
-- Я не шевелюсь, -- сказала Талита. -- Но мне кажется, что...
-- Да, но совсем чуть-чуть, -- сказал Оливейра. -- Ты только не
шевелись -- это единственный выход.
"Вот они и осудили меня, -- подумала Талита. -- Мне остается только
упасть, а они будут жить дальше, будут работать в цирке".
-- Почему ты плачешь? -- поинтересовался Оливейра.
-- Я не плачу, -- сказала Талита. -- Я потею.
-- Знаешь, -- сказал Оливейра, задетый за живое, -- может, я и грубая
скотина, но никогда еще не путал слезы с потом. Это совершенно разные вещи.
-- Я не плачу, -- сказала Талита. -- Я почти никогда не плачу, клянусь
тебе. Плачут такие, как Хекрептен, которая сейчас поднимается по лестнице с
полными руками. А я, как птица лебедь, я с песней умираю, -- сказала Талита.
-- Так Карлос Гардель поет на пластинке.
Оливейра закурил сигарету. Доски пришли в равновесие. Он с
удовлетворением вдохнул дым.
-- Знаешь, пока этот дурак Ману ходит за шляпой, мы могли бы поиграть с
тобой в "вопросы-на-весах".
-- Давай, -- сказала Талита. -- Я как раз вчера приготовила несколько.
-- Очень хорошо. Я начинаю, и каждый задает по одному вопросу.
Операция, состоящая в нанесении на твердое тело покрытия из металла,
растворенного в жидкости под действием электрического тока; не звучит ли это
похоже на название старинного судна с латинским парусом и водоизмещением в
сто тонн?
-- Ну конечно, -- сказала Талита, откидывая волосы назад. -- Снимать
одежду, веселить, привораживать, уводить в сторону, вести за собой -- не
одного ли они корня со словом, означающим получать растительные соки,
предназначенные для питания, как, например, вино, оливковое масло и т. п.?
-- Очень хорошо, -- снизошел Оливейра. -- Растительные соки, как,
например, вино, оливковое масло... Никогда не приходило в голову считать
вино растительным соком. Великолепно. А теперь слушай: религиозная секта,
заболевание, большой водопад, потускнение глазного хрусталика, передняя лапа
морского зверя, американский коршун, -- не похоже ли это на термин,
означающий по-гречески "очищение" в применении к трагедии?
-- Как прекрасно, -- сказала Талита, загораясь. -- Замечательно,
Орасио. Как ты умеешь извлечь самый сок из "кладбища".
-- Растительный сок, -- сказал Оливейра.
Дверь открылась, и в комнату, бурно дыша, вошла Хекрептен. Хекрептен,
крашеная блондинка, не говорила, а сыпала словами; ее ничуть не удивило, что
шкаф опрокинут на кровать, а человек сидит верхом на доске.
-- Ну и жара, -- сказала она, сваливая пакеты на стул. -- Худшего
времени ходить по магазинам не придумаешь, поверь. А ты что тут делаешь,
Талита? Почему-то я всегда выхожу на улицу во время сиесты.
-- Ладно, ладно, -- сказал Оливейра, не глядя на нее. -- А теперь,
Талита, твоя очередь.
-- Больше не вспоминается.
-- Подумай, не может быть, чтобы ие вспомиияось.
-- А все зубной врач, -- сказала Хекрентеи. -- Как до пломбы доходит --
всегда назначает мне самое неудобное время. Я тебе говорила, что должна идти
к зубному?
-- Вспомнила один, -- сказала Талита.
-- А что получается, -- сказала Хекрептен. -- Прихожу к зубному, это на
улице Уорнес. Звоню у дверей, выходит служанка. Я ей говорю: "Добрый день".
А она: "Добрый день. Проходите, пожалуйста". Я вхожу, она проводит меня в
приемную.
-- Вот он, -- сказала Талита. -- Толстощекий толстосум на плоту из
толстых бревен плывет по реке, где водится толстолобик и толстобрюхие
ящерицы, а в толще ила -- толстокожие жуки. Вот видишь, слова все придумала,
осталось положить вопросы на весы.
-- Какая прелесть, -- поразился Оливейра. -- Проста потрясающе.
-- Она мне: "Посидите минутку, пожалуйста". Я сажусь и жду.
-- У меня остался еще один, -- сказал Оливейра. -- Погоди, я немного
забыл.
-- Там еще две сеньоры были и один сеньор с ребенком. А время как будто
не двигается. Представляешь, я успела прочитать три номера "Идилиос", от
корки до корки. Ребенок плачет, бедненький, а папаша нервничает... Не скажу
лишнего, но прошло больше двух часов, я ведь пришла в половине третьего.
Наконец моя очередь, и зубник говорит: "Проходите, сеньора"; я вхожу, и он
мне: "Не беспокоило лекарство, которое я положил в прошлый раз вам на зуб?"
Я ему: "Нет, доктор, чего ему беспокоить. Да я и жевала все время другой
стороной". Он мне: "Очень хорошо, так и надо. Садитесь, сеньора". Я сажусь,
а он мне: "Пожалуйста, откройте рот". Очень любезный доктор.
-- Ну вот, -- сказал Опивейра. -- Слушай хорошенько, Талита. Что ты
оглядываешься?
-- Смотрю, не вернулся ли Ману.
-- Он вернется, жди больше. Лучше слушай: действие и результат на
турнирах и состязаниях, когда всадник заставляет своего коня удариться
грудью о грудь коня противника, -- не похоже ли то, что произойдет, на
кризисное состояние во время тяжелой болезни?
-- Странно, -- задумалась Талита. -- Есть такое слово в испанском
языке?
-- Какое ты имеешь в виду?
-- Что получается, когда всадник заставляет своего коня удариться
грудью о коня соперника.
-- Да, во время турнира или состязания, -- сказал Оливейра. -- Оно есть
в словаре, че.
-- Кризис, -- сказала Талита, -- тоже красивое слово. Жаль только, что
обозначает печальное.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 [ 53 ] 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.