Чтение 53–й страницы книги ~Женщин обижать не рекомендуется~

дарят дешевых сувениров. Или не дарят совсем, или очень
продуманно. Сувенир от президента -- это особый знак внимания.
Это поощрение, почти награда.

-- А эти сувениры не от президента компании, а пока еще от
учительницы математики.

-- А почему такое количество? Ведь дарится всего один
сувенир каждому человеку.

-- У меня этих каждых очень много. Это девочкам в школу,
это девочкам в поликлинику, где работает мать, это подругам
моей дочери, это родственникам, это слесарю, это парикмахерше.
Я подсчитала: мне нужно привезти сорок восемь сувениров, а еще
лучше пятьдесят два. И все очень продуманно и недорого. И
знаешь, как все будут радоваться.

Он посмотрел на меня, и я поняла, что он принял какое-то
решение. Учительницы умеют читать по лицам, я этому научилась
за пять лет работы в школе. Из нашей школы две учительницы ушли
в таможню и за год стали лучшими таможенниками. Их, наверное,
научили каким-то профессиональным хитростям, но они уже многое
могли определить сами. Когда я вхожу в класс, то сразу вижу,
кто не готов к ответу.

Он смотрел на меня, и на его лице я читала решение. На
какие-то доли секунды мне стало страшно. Я была почти уверена,
что он об этом скажет в Петербурге.

В Петербург мы прилетели во второй половине дня, потому
что летели через Берлин с пересадкой. В самолете я ему сказала:

-- Я побывала в четырех странах и ничего не видела.

-- Для делового человека это нормально. В первую очередь
-- дело.

В Петербурге на заводе нам сразу предложили отобедать.

-- Давайте договоримся на берегу, -- сказал Идкинд. -- Мы,
вероятно, будем сотрудничать и дальше. Я хочу, чтобы вы знали:
я не ем борщей, солянок, растегаев, икры, котлет по-киевски. Я
не пью водку "Столичную", "Кремлевскую", "Московскую" и вообще
никакую. К сожалению, такого количества холестерина, какое
потребляете вы, не выдержит даже мой могучий организм.

Мы сделали свое дело и могли улетать в Москву. Я попросила
начальника завода, чтобы нам заказали билеты на ближайший
вечерний рейс на Москву. Он тут же распорядился и отправил
своего помощника в кассы Аэрофлота.

-- Вы мне понравились, -- сказал сэр Идкинд, прощаясь.

Я не поняла, этот комплимент относится ко мне лично или к
нам обоим.

Мы вышли на набережную Невы.

-- Вера, -- сказал он, -- я бы хотел сказать очень важное
для меня...

-- Я всегда говорю своим ученикам: не надо говорить -- "я
хотел бы сказать...", просто говорите.

-- Говорю просто, -- сказал он. -- Ты мне очень нравишься.

-- Ты мне тоже. С самого начала, как только увидела тебя в
Институте Склифосовского.

-- Но потом ты изменила свое мнение?

-- Нет.

-- Тогда, -- он вдохнул, как будто собирался нырнуть в
холодную воду. -- После зрелых размышлений я пришел к выводу,
что ты -- единственная и неповторимая, поэтому считай это
объяснение предложением.

-- А можно чуть проще? Я чего-то не поняла.

Я все поняла, конечно, но мне хотелось, чтобы он повторил
и тем самым закрепил сказанное.

-- Я прошу тебя выйти за меня замуж.

-- Я согласна. -- И поняла, что поспешила с ответом, не
удержалась и добавила: -- Опять я поступаю, как идиотка.
Наверное, надо было поблагодарить за предложение и попросить
время подумать. Но, пока я думала бы, ты ведь мог и
передумать... Я согласна. Сразу.

Эпилог

Мы вернулись в Москву, и я поселилась у него. Теперь в
офис мы приезжали на его машине. Настя ни о чем меня не
расспрашивала, у нее хватило на это и такта, и ума. Отец
задерживался. Наконец, позвонил и попросил, чтобы за ним
приехала Настя. С ней поехали только Игорь с охраной. Было
ясно, что Настя выиграла, отец возвращался к ней. Анюта и мать
жили в деревне. Мне позвонила Римма и сказала, что директор
собирает учителей на уборку школы после ремонта. Я поехала и,
чертыхаясь, отмывала полы. Вечером мы все: Настя, Шура, Малый
Иван, Игорь и я собрались у отца в доме на Рублевском шоссе.
Шахов так и не нашел иностранного инвестора, Идкинд перекрыл
ему кислород, как сказал отец. Я его спросила:

-- Когда ты выйдешь на работу?

-- Я хочу передохнуть месяца три, -- ответил отец.

-- Через несколько дней -- первое сентября, -- напомнила я
ему.

-- Подавай заявление об уходе, -- сказал отец. -- Ты
сейчас нужней в компании.

Я не стала уточнять, а что потом? Первого сентября я не
выдержала и поехала в школу. Первое сентября для меня
по-прежнему оставался праздником. Вот уже двадцать два года, с
первого класса, первого сентября я шла в школу, потом в
институт, потом снова в школу. Как всегда, первый раз в первый
класс шла малышня. В школу их внесли парни из одиннадцатого
класса. Были цветы, радость начала новой жизни для самых
младших. Я целовала, меня целовали. Прозвенел первый звонок.
Мои подруги ушли из учительской на уроки. Я прошла по пустым
школьным коридорам. Мне было грустно. Но я была абсолютно
спокойна, зная, что могу сюда вернуться. Учителей математики
всегда не хватает.