Чтение 53–й страницы книги ~Пять президентов~

- Неужели Миллер даст вам больше?

- Генерал, вы доверяете изменникам?

- Я плачу им деньги.

- И отбираете у них самоуважение.

Дорон задумался.

- Хорошо, - наконец сказал он. - Вы выйдете отсюда потайным ходом прямо
в парк. Учтите: я жду Миллера. Если мы договоримся, он получит все, что
хочет, и даже больше того. А чтобы он доверял мне, я открою вам, как
проникнуть сюда из парка. Впрочем, он может сам вызвать меня куда угодно.
Я приду один. Идите, Таратура. Но берегитесь: вас ищут.

- Я это знаю, - улыбнулся Таратура. - Кстати, наверное, и ваши люди
тоже. Я должен вам сказать, что с ними труднее всего работать.

- Благодарю за комплимент. - Дорон склонил голову. - Но сегодня за вами
"хвостов" не будет, по крайней мере моих. Не беспокойтесь об этом.

"Так я и поверил", - подумал Таратура.

...Дитрих проводил Таратуру. Выскользнув из люка, Таратура отряхнул с
костюма комочки земли и направился к выходу из парка.

Кто-то схватил его за запястье железной хваткой.

- Таратура, стой! - сказал незнакомец. - Пойдешь со мной.

- Хорошо, - неожиданно согласился Таратура.

Рыжий детина задумался, но руку все же отпустил.

- Так-то лучше, - пробормотал он. - Бенк Норрис не любит, когда его не
слушаются.

Они медленно шли по аллее парка. Таратура чуть впереди, Норрис сзади.

- Подожди, - остановился Таратура, - у меня развязался шнурок.

Он нагнулся. Норрис слегка наклонился, пытаясь разглядеть, что делает
его спутник.

Сильный, резкий удар правой сбил Норриса с ног. Он грохнулся об землю,
как чушка металла. Деревья поплыли в сторону, откуда-то из-за них выплыло
лицо Чарлза Квика, "короля Эфитрии", который все-таки побил Норриса в той
решающей схватке. Точно таким же ударом в солнечное сплетение.

Когда Норрис очнулся, в парке никого не было.

Таратура не один раз ходил "хвостом" за преступниками всех мастей и
поэтому отлично знал, как нужно от них избавляться.

Заскочив в кабачок "Старый моряк", он поздоровался с хозяином и,
подмигнув ему, направился к черному ходу. Хозяин не сказал ни слова: он
отлично все понимал и молчал, когда его клиенты предпочитали черный ход
парадному.

Пройдя дворами, Таратура вышел на главную улицу и, миновав несколько
домов, вновь исчез в одном из подъездов. Пройдя на второй этаж, он
остановился и прислушался. "Хвост" не появлялся. В конце коридора был
балкон - о его существовании Таратура знал. Он открыл стеклянную дверь и
вышел на балкон. Во дворе трое ребятишек возились возле кучи песка. Больше
никого не было. Таратура спрыгнул вниз и поморщился от боли. Правая рука
ныла. Он ударил Норриса настолько сильно, что, кажется, вывихнул кисть.
Сейчас, когда он оперся на руку, острая боль пронзила тело. Таратура
пересек двор, очутился в одном из переулков, примыкающих к дому, где
скрывались Чвиз и Миллер, и облегченно вздохнул. Его нелегкая миссия была
закончена.

Только сейчас Таратура понял, насколько он устал. Он хотел уже было
войти в подъезд, когда заметил у одного из входов в дом двух человек.

Кажется, они не смотрели в его сторону, но даже если бы смотрели, все
равно необходимо было предупредить ученых: дом обнаружен! Эти двое были
чужаками, один из них - полицейским. Таратуре даже показалось, что он
знает его, настолько знакомой была фигура этого человека. Метнувшись в
подъезд, Таратура бросился в левую галерею. И даже не услышал, а скорее
понял, что те двое кинулись за ним.

Таратура добежал до конца галереи, а затем - вверх по лестнице. Его
окутали сумрак и прохлада бетонных перекрытий. Он прислушался. Сзади
доносился топот.

Оставался единственный выход - наверх. Таратура, перепрыгивая через две
ступени, побежал туда. Вот и третий этаж. Один из преследователей,
вероятно, отстал. Он что-то крикнул, но Таратура не разобрал слов.

Дверь на чердак была закрыта. Таратура растерялся: он оказался в
ловушке. Преследователи близились, они тоже перепрыгивали через ступени.

Не раздумывая, Таратура навалился плечом на чердачную дверь. Прогнившие
доски треснули, и он упал на рухнувшую дверь. Острая боль вновь резанула
тело - рука, поврежденная в парке, давала о себе знать.

Таратура вскочил и, опрокидывая на пути какие-то корзины, ящики,
стулья, побежал к светлому пятну - это было слуховое окно.

Он выбил стекло и протиснулся на крышу.

За ним катился шум преследования. Те двое уже приближались к окну.

Черепичная крыша была очень скользкой. Балансируя руками, Таратура
осторожно шел по коньку. В двадцати шагах начиналась крыша другого дома, а
там пожарная лестница и - спасение.

- Таратура, стой! - услышал он знакомый голос Честера. - Вернись!

Таратура остолбенел. "Честер? - мелькнуло в голове. - Почему он?"

Левая нога заскользила, и Таратура упал. Тело медленно поехало по
крутому склону крыши. Судорожным движением Таратура попытался дотянуться
до стойки телевизионной антенны. Но, когда пальцы почувствовали металл,
сознание помутилось от пронизывающей боли. "Как глупо..." - успел подумать
Таратура, скользя к пропасти.

...Когда Честер и Гард сбежали вниз, возле распростертого на земле тела
собирался народ.

18. ЧЬЯ ВОЗЬМЕТ?

Осторожный стук в дверь заставил Миллера и Чвиза переглянуться. Миллер
стоял у окна, Чвиз сидел в кресле. Оба они не пошевелились.

Стук повторился.

- Это не Таратура, - стараясь говорить спокойно, произнес Миллер.

- Что будем делать? - спросил Чвиз.

Миллер ничего не ответил, лишь нервно закурил сигарету. В дверь снова
постучали, и теперь в стуке определенно чувствовалось нетерпение.

- Он мог потерять ключ, - сказал Чвиз.

Миллер пожал плечами:

- Спросите.

Приблизившись к двери, Чвиз строго спросил:

- Кто там?

- Полиция! - мгновенно ответил жесткий мужской голос.

Чвиз оглянулся на Миллера.

- Открывайте! - шепнул Миллер. - В противном случае они просто выломают
дверь. Я буду за шкафом.

Чвиз повернул замок. Дверь распахнулась. На пороге стояли Честер и
Гард, держа руки в карманах.

- Комиссар полиции Гард, - сказал Дэвид. - Мне нужно осмотреть
квартиру.

Честер остался в дверях, а Гард решительно шагнул в комнату мимо Чвиза.
И тут же увидел Миллера. Мгновенно побледневшее лицо профессора не
выражало, однако, никакого страха.

- Я знал, Гард, что, если нас обнаружат, это будете вы, - сказал
Миллер. - Прикажите своему человеку закрыть дверь. Терпеть не могу
сквозняков.

- Там Честер, - сказал Гард. - Вы с ним знакомы. Простите, я очень
устал. - И Гард с явным удовольствием опустился в кресло.

Честер, слышавший этот разговор, закрыл дверь и вместе с Чвизом вошел в
комнату.

- Позвольте представить вам, господа, профессора Чвиза, - сказал
Миллер.

При этих словах Гард, несмотря на всю свою выдержку, не усидел на
месте. Честер с изумлением смотрел на Чвиза. Зло улыбнувшись, Миллер
сказал:

- Коллега, это тот самый Гард, о котором я вам говорил. - Затем,
повернувшись к Гарду, он спокойно спросил: - Что вы намерены с нами
делать, комиссар?

- Еще не знаю, - ответил Гард.

Наступила долгая и томительная пауза. Каждый лихорадочно продумывал
линию дальнейшего поведения. Но слишком много неизвестностей, возникших в
эти первые минуты странной встречи, мешали выработать четкий план.
Предстояло, вероятно, произнести еще несколько прощупывающих фраз, прежде
чем хвататься за пистолеты или, как говорится, броситься друг к другу в
объятия.

- Я видел вас, профессор, лишь на фотографиях, - сказал Гард, нарушив
молчание. - И никак не ожидал встретить вас здесь.

- Я очень изменился? - ехидно заметил Чвиз.

- За минувший год я тоже не помолодел, - жестко сказал Гард. - Хотя и
не жил в заточении.

- Вы легки на помине, - обернувшись к Честеру, произнес Миллер. - Не
ранее как вчера мы о вас вспоминали.

- Благодарю, - без тени иронии ответил Честер. - Очень жалею, что
Таратура не пришел в "Указующий перст". Я долго его ждал, и, приди он, все
бы сложилось иначе...

- Увы, ему пришлось уехать по срочному делу, - осторожно сказал Миллер.
- Но он вернется и встретится с вами, поскольку считает вас порядочным
человеком.

- Он не вернется, - сказал Гард.