Чтение 53–й страницы книги ~Школа двойников~

-- Не могу. Ты должна сама увидеть. Кажется, я понял, кто и почему
отравил Савву.

-- Мы же договорились: об отравлениях, слежке и прочих... чудесах, --
Лизавета чуть не сказала "глупостях", -- говорим, только если я не занята на
эфире.

-- Да помню, помню я. Ты просто посмотри. А говорить будем потом,
после...

Лизавета поняла, что легче пойти и посмотреть, чем спорить с настырным
коллегой, который час назад отобрал у нее кассеты, снятые Саввой в школе
телохранителей.

Вчера они долго крутили всевозможные версии, но толком ничего не
придумали. Саша отправился домой со словами "утро вечера мудреней".

Утром Лизавета, спешившая на работу, наотрез отказалась снова идти к
Савве и к избитому политическому психологу. Так что Саша отправился в вояж
по больницам в одиночестве. А вечером появился и изъял Саввины кассеты.

-- Вот, только смотри очень внимательно... -- Саша усадил Лизавету в
смотровом закутке и защелкал кнопками -- монитор, плейер, динамик.

На экране возникло лицо хозяина школы телохранителей "Роланд",
решительное и высокомерное.

"...Да, сейчас многие криминальные, преступные группировки прикрываются
лицензиями на охранную и детективную деятельность. Это осложняет работу тех,
кто стремится работать честно. Но ведь отравиться можно и лекарством! Это же
не означает, что следует позакрывать фармацевтические фабрики. Пена может
появится на любом, самом благородном деле!"

Андрей Викторович самодовольно усмехнулся. Его немедленно перебил
журналист. Послышался голос Саввы:

"Это, конечно, так. Но, по данным лицензионного комитета мэрии и
регионального управления по борьбе с организованной преступностью, почти
восемьдесят процентов сыскных и охранных фирм -- это просто-напросто
банды... Если бы четыре пятых аптек торговали наркотиками, проще было бы
закрыть аптеки!"

Хозяин школы ответил жестко:

"Милиция тоже занимается предоставлением охранных услуг. Разве вы
никогда не слышали о милицейской "крыше"? Так, может, они просто хотят
устранить конкурентов? Я согласен, что лицензии следует выдавать очень
осторожно, что необходим жесточайший контроль за деятельностью таких фирм и
бюро, но запретить! Нонсенс! Особенно теперь. В России продолжаются реформы,
появляется все больше богатых людей, которые нуждаются в наших услугах.
Запретить легальный охранный бизнес -- значит загнать его в подполье. Это и
сработает на руку преступникам!"

Андрей Викторович говорил сладко, гладко и чересчур пафосно. Лизавета
посмотрела на часы и сказала:

-- Я знаю, что Савва готовил спецрепортаж о частных детективных
агентствах. И представляю круг проблем, которые он собирался затронуть. Мы
даже вместе ходили в эту школу с глумливым названием "Роланд".

-- Смотри. -- Саша чуть не силком заставил Лизавету посмотреть на
экран.

Интервью кончилось. Теперь Савва, точнее, оператор набирал видео.
Панорама по фасаду школы, по тому залу, в котором Андрей Викторович давал
интервью. Зал Лизавета узнала сразу -- там боролись ученики школы, которых
показали им с Саввой. На этот раз в зале было значительно больше народу,
несколько пар стояли на татами, остальные сидели вдоль стен на низеньких
скамейках. Далее шли съемки с экрана телевизора -- тот самый эффектный
ролик, что показывал им Андрей Викторович. Потом опять оригинальные съемки
-- Савву и оператора провели в тренажерный зал, забитый сложными аппаратами,
помогающими превращать мускулы в каменные бугры под кожей...

-- Я почти все это видела...

-- Смотри и молчи! -- рявкнул обычно вежливый Саша. -- Вот сейчас!

В тренажерном зале тоже занимались курсанты школы телохранителей: кто
лежал на полу под штангой, перемещающейся по стойкам, снабженным датчиками,
кто крутил педали велотренажера, кто мощно взмахивал тяжеленными веслами...
Крупно лица тренирующихся -- оскаленные, искаженные нагрузками лица...

-- Смотри! -- опять зарычал Саша и щелкнул кнопкой.

-- Что? Что смотреть?

На установленном для репортерских отсмотров плейере стоп-кадра не было,
была только так называемая "пауза", как на бытовом видео. Кадр замирает, но
посреди экрана повисает серая полоса, качество изображения посредственное.

-- Он тебе никого не напоминает?

-- Мужик и мужик, накачанный... Лицо стандартное... -- Лизавета никак
не могла понять, чего добивается Маневич.

-- Ты повнимательней посмотри!

-- Староват он, пожалуй, для курсанта и для получения новой профессии
телохранителя... Лет пятьдесят, не меньше.

-- Ну!

-- Полный... -- Лизавета, несколько ошарашенная Сашиными страстью и
азартом, снова пригляделась к неизвестному, замершему в попытке выжать вес.
Полупрофиль, короткая стрижка, высокий лоб, длинный прямой нос с высокой
переносицей, прямые, заваленные к вискам брови, прямой же рот с тонкими
губами. Но лицо действительно будто бы знакомое.

-- У меня не очень хорошая память на лица, -- пробормотала Лизавета, --
Я его где-то видела?

-- Не совсем...

-- Черт, знакомая физиономия...

-- Давай еще раз. -- Саша отмотал пленку чуть назад.

На экране опять появился человек под штангой, потом он же крупным
планом -- вспотевший от усилий лоб, сжатые челюсти, закушенные тонкие
губы...

-- Он похож на помощника исполняющего обязанности!

-- Умница! Ах, Боже, что же ты за умница! -- Саша стащил Лизавету со
стула и закружил в победном танце.

Она сопротивлялась, тогда он отпустил ее и закончил пляску в
одиночестве. Задохнулся и опустился прямо на пол рядом со стулом, на котором
сидела Лизавета. Саша вполне мог давать уроки исполнения джиги в платяном
шкафу.

-- Я просто хотел проверить себя... Этот человек при помощи парика и
минимального грима элементарно превращается в первого помощника главного
претендента.

-- Наверное... И Калерия Матвеевна говорила про высокого крепкого
человека с длинным прямым носом...

-- Вот, вот. Тут вообще многое сходится -- и портретный грим, и
копирование жестов...

-- И школа двойников. Только зачем?

-- Я и сам не знаю, -- лучезарно улыбнулся Саша. -- Конечно, есть
кое-какие соображения... Но о них потом.

-- Почему потом?

-- Потому что ты забыла об эфире, до которого уже не час, а полчаса! --
не преминул отыграться Саша.

Лизавету как ветром сдуло: два комментария -- это все же два
комментария. А получаса явно недостаточно для того, чтобы просмотреть и
распечатать последние сообщения агентств, преобразовать их в короткий,
внятный текст, попудрить носик, поправить блузку и добежать до студии.

В соответствии с техническим распорядком ведущий должен приходить в
студию за десять минут до начала программы -- чтобы техники сумели отстроить
картинку, осветители поправили свет, а оператор поработал над композицией
кадра. За десять минут студию по правилам техбезопасности следует запереть,
во избежание досадных случайностей и непрошеных гостей в прямом эфире.

-- Лидочка только пошла на монтаж, -- крикнула Верейская, заметив
пробегающую мимо Лизавету.

-- Еще полчаса, она должна успеть, Светлана Владимировна!

За десять минут до эфира Лизавета протянула администратору последний
отпечатанный комментарий. Его еще следует размножить. Для каждого эфира
нужно минимум пять экземпляров -- для режиссера, двух монтажеров, звуковика
и администратора, сидящего на суфлере.

За семь минут до эфира Лизавета закончила возню с макияжем -- мазнула
по щекам и носу пуховкой, подкрасила узенькой кисточкой губы, расправила на
плечах заранее уложенные волосы. Потом критически посмотрела на свое
отражение и попробовала улыбнуться, стряхнуть суету и беготню.

За пять минут до эфира она вошла в комнату выпускающего, чтобы
выслушать предэфирные советы и напутствия.

-- Давай быстрее в студию. Режиссер уже волнуется... и вот что...
Лидочка пока монтирует, там у них какой-то затык. А по верстке она должна
идти сразу после сюжета Миши из других штабов. Там тебе придется выйти и
что-нибудь сказать...

-- Что-нибудь предвыборное, -- заблестела глазами Лизавета. -- Тех, кто
собирается голосовать за исполняющего обязанности, с нетерпением ждут на
всех избирательных участках, остальных просят не беспокоиться!

-- Ты мне пошути! -- прикрикнула на расшалившуюся ведущую Лана
Верейская. -- Марш в студию и договорись с режиссером, что скажешь в паузе!

-- Есть. -- Лизавета поднесла руку к виску и попробовала по-военному
четко повернуться кругом, но зашаталась на каблуках.

Вообще-то она не любила каблуки, шпильки и прочие архитектурные
излишества, мешающие быстро бежать по жизненной дороге. Но иногда надевала
-- если "к костюму" -- и туфли на каблуках, и шляпки.

В эту пятницу она оделась для эфира подчеркнуто строго и элегантно, в
костюм ее любимого старорозового цвета -- довольно широкие лацканы короткого
пиджака, четкая линия плеч, глубокие вытачки на талии и узенькая короткая
юбка. Сие творение французских портных, безусловно, требовало
соответствующей обуви и прочих аксессуаров. Лизавета выбрала черные
неуловимо модные туфли -- каблук прямой и широкий, но без современного
перебора, носок квадратный, но по форме лишь отдаленно напоминающий ботинки