забрызган свежей грязью.
преходяще - деньги, положение в обществе, свобода, здоровье и даже сама
жизнь. Нет ничего вечного, даже звезды рано или поздно умирают - настоящие
звезды, те, что в небе, а не те, которые по телевизору... Все на свете имеет
свой срок, и ваше время наконец пришло. А вы спите, уважаемый Владислав
Андреевич, и не слышите тяжелой поступи рока, от которой трясется ваш дом.
Спи, старый боров, спи крепко и не вздумай мне мешать, потому что твой рок -
это я, и только я сейчас решаю, жить тебе или умереть..."
получше, и Караваев снова опустил стекло. Ему нравилось ощущать на своем
разгоряченном лице тугой прохладный ветер, напоенный влагой и запахами леса.
Он прибавил газу, разогнав машину почти до ста километров в час. Колеса
время от времени громыхали, налетая на выступающие из земли корни старых
сосен, но Караваева это не беспокоило: машина была не его, да и ее хозяину,
если все пойдет по плану, она больше не пригодится. Скорее всего, подумал
подполковник, ?хаммер? конфискуют и продадут с аукциона, а точнее, толкнут
по знакомству за четверть цены. Ну а тот, кому за бесценок достанется такая
зверюга, уж как-нибудь справится с ремонтом...
бетонная стена, подполковник слегка притормозил, перегнулся через соседнее
сиденье и опустил стекло в правом окошке. После этого он переложил винчестер
на переднее сиденье, до отказа выжал акселератор и отпустил сцепление.
сорвал ворота с петель и, прогромыхав по упавшим створкам, ворвался во двор.
Караваев расчетливо тормознул у самого крыльца, так что машину развернуло к
дому правым боком, еще раз газанул на холостом ходу, заставив двигатель
взреветь, и поднял винтовку на уровень глаз.
оторвал одну руку от приклада и нетерпеливо посигналил. Гнусавый звук
автомобильного сигнала показался ему слабым и каким-то ненастоящим после
голодного рева работающего на максимальных оборотах двигателя. Караваев
посигналил еще раз и припал к прицелу винтовки.
одетый в линялый брезентовый дождевик поверх трусов и майки, в растоптанных
кроссовках на босу ногу. Его длинные каштановые кудри были всклокочены со
сна. В правой руке этот тип сжимал суковатое сосновое полено, в левой
дымилась сигарета. На фоне освещенного дверного проема Караваев мог видеть
только темный, словно вырезанный из картона силуэт, но этого ему было вполне
достаточно: он узнал постояльца Владислава Андреевича, а для того, чтобы
прицелиться в такую завидную мишень с каких-нибудь трех метров, мелкие
детали не имели значения.
разглядеть непривычные очертания редкостной в наших широтах машины. Ствол
винчестера в его руках совершал едва заметные круговые движения, нацеливаясь
то в колено журналиста, то в грудь, то в живот...
Обалдел, что ли? Чего буянишь на ночь гля...
курок. Пуля ударила журналиста в правое плечо, перебив ключицу. Караваев
получил чувствительный удар в то же место: у винчестера оказалась неожиданно
сильная отдача.
гильза упала на пассажирское сиденье, где ее было бы легко найти, и вышел из
машины. Журналист неподвижно лежал на крыльце, напоминая полупустой
брезентовый мешок. Караваев небрежно вскинул винчестер и, почти не целясь,
спустил курок. Он видел, как пуля выбила длинную щепку из дверного косяка, и
слышал, как звякнула о гравий подъездной дорожки вторая гильза, когда он еще
раз передернул затвор. Подполковник взял винтовку наперевес и осторожно
приблизился к лежавшему на крыльце журналисту.
плече и пришел к выводу, что особенной опасности для жизни эта дырка не
представляет. Ну, потеряет немного крови.? Если у этого пария есть хоть
капля мозгов и чуточка мужества, он обязательно выкарабкается и сможет
рассказать в ментовке жуткую историю о том, как кто-то подъехал к дому на
?хаммере? и дважды стрелял в него, но второй раз, слава Богу, не попал. А
рана - чепуха. С такими ранами люди по трое суток отбивали вражеские атаки,
после чего благополучно доживали до нищей старости или умирали в возрасте
сорока лет от цирроза печени. Прошагать с такой раной десяток километров -
раз плюнуть. Конечно, если этот кудрявый гогочка, очухавшись, заползет в
постель и будет там стонать и охать, то в конце концов его доконает если не
потеря крови, то гангрена. Но парень выглядит довольно крепким...
показалось, что где-то недалеко натужно завывает автомобильный двигатель. Он
подождал немного и вскоре убедился в своей правоте: сюда действительно ехала
какая-то машина. ?Отлично, - подумал Караваев. - Если это не БТР с
отделением автоматчиков, то все складывается даже лучше, чем можно было
мечтать. А откуда здесь возьмется БТР с мотострелками? Правильно, неоткуда
ему здесь взяться. Значит, это либо какой-нибудь рыбак, либо Юра, которого
ждал этот паренек. Вот и еще один свидетель, а может быть, даже не один..."
тронул ?хаммер? с места. Выехав со двора, он остановил машину в сотне метров
от забора, в том месте, где дорога делала плавный поворот, потушил фары и
стал ждать, не глуша двигатель.
автомобиля. Сказать, что водитель этой машины спешил, значило бы вообще
ничего не сказать. Он несся как на пожар, несся так, словно собирался побить
мировой рекорд скорости, а заодно и угробить машину, на которой ехал. ?Если
это его собственная машина, - с усмешкой подумал Караваев, проверяя затвор
винчестера, - то этот парень просто маньяк и к тому же не привык считать
деньги. Ну если ему самому не жаль свою тележку, то на меня он, наверное, не
обидится."
?хаммер?, Караваев включил дальний свет, выставил ствол винчестера в окно и
открыл огонь, размеренно работая затвором. После первого же выстрела чужая
машина - это оказался микроавтобус - неловко вильнула в сторону, пошла юзом
и остановилась, с жестяным грохотом ударившись бортом о ствол старой, в
полтора обхвата корабельной сосны. Караваев разрядил магазин винчестера,
целясь в основном по колесам и двигателю, бросил винтовку на заднее сиденье
и дал полный газ.
грязью вездеход в гараж, запер ворота и по-хозяйски вошел в дом, неся в
опущенной руке разряженную винтовку. Он обошел продолжавшего храпеть
Школьникова, небрежно переступив через его вытянутые ноги, поставил воняющий
пороховой гарью винчестер в ячейку оружейного шкафчика, запер дверцу
шкафчика на ключ, а ключ положил в ящик стола. После этого он вскрыл
потайной сейф, извлек из него досье, снова запер сейф, поставил на место
декоративную филенку и вышел из дома, даже не взглянув на спящего хозяина.
скорость. Караваев спешил: ему нужно было успеть до рассвета провернуть еще
одно деликатное дельце в столице, прежде чем навсегда покинуть этот
гостеприимный город.
Глава 15
самоубийственной скорости ?каравелла? сразу же потеряла управление. Юрий
ударил по тормозам, изо всех сил выворачивая ставший неповоротливый руль, и
сощурил глаза в ожидании удара, который мог стать для него последним. Ему
удалось избежать лобового столкновения со здоровенной, в два обхвата,
сосной, но в следующее мгновение машина с грохотом ударилась о нее правым
бортом. Юрий упал на сиденье, потому что по ?каравелле? продолжали стрелять
с таким методичным упорством, словно решили превратить машину в решето.
очередного выстрела микроавтобус слегка подпрыгнул и тут же осел на заднюю
ось. Юрий понял, что машина лишилась второго колеса, а в следующее мгновение
до него дошло кое-что: неизвестный стрелок не собирался его убивать.
Впрочем, он мог быть обыкновенным неумехой, с перепугу палящим в белый свет,
как в копеечку. Второй вариант Юрию очень не понравился: неумеха запросто
мог попасть в топливный бак, и не простой, мать ее, пулей, а
зажигательной...
а если попадет, то не насмерть. Не лежать же здесь до бесконечности,
дожидаясь, пока этот подонок сделает из меня шашлык!"
отъезжающей машины. Он рывком сел на сиденье, оглянулся и сквозь разбитое
боковое окно успел разглядеть слегка подсвеченный габаритными огнями
заляпанный грязью задний борт какого-то автомобиля - большого, чуть ли не
грузового. ?Да нет, - решил он, пинком распахивая заклинившую дверцу, - это
не грузовик. Чертовски знакомая задница у этой телеги, где-то я такую
видал... Ба, да это ж ?хаммер?! Ни фига себе оснащение у нынешних братков!
Так вот, значит, чьи следы я видел возле домика..."
расстрелянной ?каравеллы?, фары которой продолжали гореть, освещая небольшой
участок соснового леса: темные шершавые стволы, белый мох, какая-то трава с
длинными острыми листьями, в свете фар отливавшими серебром, как клинки,
мертвая прошлогодняя хвоя, россыпи темных растопыренных шишек...
конечно, только это бесполезное занятие. Кто его знает, что этот гад успел
прострелить кроме колес. Повернешь ключ и полетишь вверх тормашками прямо на