что именно к такой погоде она и привыкла, с тех пор, как перебралась в
Лос-Анджелес. Когда здесь было пасмурно, солнце вовсю светило над Беверли
Хиллз и наоборот. Она припарковала свой ?Мерседес? к обочине, и оставшись в
одном белье девушки направились вплавь к яхте Рубенса.
слегка покачивалась у них под ногами. - Честное слово. - Она широко
раскинула руки, покрытые оливковым загаром. - Именно столько всего, да еще и
Рубенса в придачу. Надеюсь, ты действительно получаешь удовольствие от
этого, пока есть возможность. - Ее огромные темные глаза казались почти
черными. Большие груди, полуприкрытые полоской телесного цвета, сильно
выступали вперед. Глядя на нее, Дайна подумала об университетском общежитии
в Карнеги-Меллон и о Люси: ореол рыжих волос, грудь совершенной формы и
полную интима атмосферу в комнате, где кроме них двоих никого не было.
?Прекрати!? - приказала Дайна себе и отвернулась. Ее щеки горели от
смущения, которое она не в силах была объяснить или даже просто понять.
любая слава мимолетна. - Она рассмеялась, и ее смех прозвучал звонче, чем,
возможно, ей самой того хотелось.
растирала себя полотенцем. Здесь в море ветер дул гораздо сильней, чем на
берегу. Наблюдая за солнечными бликами, играющими на верхушках волн, она
жалела, что не может с такой же легкостью скользить по водной глади. Вдруг
ощутив на плече прикосновение теплой ладони, она вздрогнула от
неожиданности. Электрическое возбуждение прошло вдоль ее позвоночника и
угасло.
несколько мгновений закрыла глаза, жадно вдыхая его. Когда она обернулась,
ее лицо уже вновь успело обрести спокойное выражение.
такие грустные мысли. - Она обеими руками развернула Дайну, так что та
очутилась спиной к берегу. Увидев лицо Ясмин, Дайна подумала о том, что оно
изысканно нежное, живое и наполнено состраданием, недоступным ни единому
мужчине. - Настало время для тебя проявить свою силу. Слабость не приносит
утешения. Мы должны жить. И это - самое главное.
Она испытывала подобное ощущение однажды ночью во время последней
экзаменационной сессии в колледже. У нее было свидание с братом Люси -
золотоволосым и мускулистым парнем по имени Джэсон. Они прилагали максимум
усилий, чтобы не попадаться друг другу на глаза в течение той бурной недели,
но даже предэкзаменационная нервотрепка не могла ослабить их взаимное
влечение.
завалился к Дайне. Никогда еще их встречи не бывали такими бурными, и она не
чувствовала себя столь всецело поглощенной собственной страстью. Вдруг она
услышала звук отворяющей двери и тихое шлепанье босых ног по полу и затем
ощутила присутствие на кровати кого-то третьего.
сознания, что она была слишком увлечена своими чувствами. Чьи-то мягкие
ладони нежно ласкали ее спину, возбуждая ее все больше и больше. Потом они
скользнули вниз.
позвоночнике прикосновение упругих женских грудей.
прямо перед собой смеющееся, охваченное вожделением лицо Люси. Оно было так
близко, что Люси понадобилось чуть наклонить голову, чтобы поцеловать
подругу. Дайна вздрогнула, ощутив прикосновение скользкого, длинного языка и
горячее дыхание Люси, и вместе с этой непроизвольной реакцией тела к ней
вернулась способность соображать. ?Господи! - испуганно подумала она. - Что
я делаю??
высвободилась из объятий Джэсона. Он глубоко застонал.
простыней, кинулась бежать из комнаты.
случае. Не столько из-за того, что это произошло, только из-за мысли о том,
что она знала с самого начала, кто забрался в ее постель в ту ночь - знала и
хотела, чтобы это было именно так.
Злость намного лучше слез.
странно и неприятно для нее самой.
в океанскую пучину.
висевшее у нее на шее полотенце. - Все осталось в прошлом... Все это гнилое
дерьмо. И прошлое забыто. - Она вздохнула. - Его вспоминают только у Стены.
я наполовину израильтянка... сефарди, точнее говоря. Вот почему у меня такая
темная кожа, хотя моя мать француженка, светловолосая и светлокожая. В
Иерусалиме, у Стены историю еврейского народа помнят и чтут. - Она положила
локти на полированные деревянные перила. Увидев ее свисающие, точно
виноградные грозди, груди и плотно облегающие изящные ягодицы трусики. Дайна
почувствовала легкое головокружение.
своего... всеми правдами и не правдами. Мы, израильтяне, очень упорный
народ.
резко поинтересовалась Дайна. - Ты получали то, чего добивалась. - Говоря
это, она сознавала, что злится на саму себя.
очень гуманный человек. Он говорил, что стал таким на войне, будучи
вынужденным убивать врагов.
виду убивать.
защиты нашей родины. К тому же на поле сражения нет места для гуманности,
ибо речь идет о выживании.
пришлось задушить охранника, - сказал он без малейшего намека на
бахвальство. - Наступил момент, когда передо мной открылась возможность.
Всего лишь доля секунды, заметь. У меня не было времени на философские
размышления. И вот что я открыл для себя в тот момент: организм человека
обладает волей к выживанию. Эта воля сильнее всего остального. Я не говорю о
долге или героизме - все это совершенно иные понятия. Я имею в виду
состояние за миг до смерти. Твоей, не чьей-то чужой. Организм обладает
волей, которая высвобождает все имеющиеся в его распоряжении ресурсы.
наверняка умер бы в тот же день. Отказаться от предоставившейся возможности
было бы чистым безумием. Это не имело отношения к гуманности. Ни малейшего.
Я передал контроль над своим телом животному инстинкту. И он выполнил свою
задачу. Ты, Дайна, должна научиться тому же самому. Ты должна не бояться
этой части твоего существа?.
беспомощность много лет назад.
котором виднелись следы шрамов. - Посмотрим?.
щеку Дайны.
(теперь она не сомневалась в этом) хотела спросить Люси. Однако сейчас, как
и тогда, она не могла решиться. Прежний страх приклеил ее язык к небу. Она
никак не могла принять эту часть себя; слишком могущественные силы,
таившиеся там, только и ждали возможности вырваться на свободу. ?Что со мной
станет, во что я превращусь, - думала Дайна, - если я спрошу Ясмин: ?Ляжешь
ли ты со мной в постель??
помещения. Ей с трудом удавалось не смотреть на гибкое тело Ясмин, красивый
изгиб ее смуглых плеч, чуть округлый живот и великолепные бедра, казалось
излучавшие тепло.
отвлечься от мыслей о сексе. - Ты помнишь день, когда Крис приехал за мной
на съемочную площадку?
кивнула. Она положила сверху салат и ломтики помидора.
когда-то знал. Я думала, что это будет счастливая встреча старых приятелей,
но получилось все наоборот.
поставила одну из них перед Дайной. Жуя сэндвич, она поинтересовалась:
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий
Кервуд Оливер Дж.