целеустремленностью человек с горящим взглядом и громовым голосом.
рацию, принялся что-то возбужденно кричать в микрофон.
его за бред опьяненного победой солдата, еще недавно бывшего простым
служащим. Но затем подобные сообщения посыпались на него валом, люди
возбужденно кричали, и в голосах их слышался неподдельный ужас.
в коротких схватках с одним единственным противником, которого поверженные
японцы настойчиво называли "оно".
употребившего в докладе это непонятное местоимение. - "Оно" это машина?
человек, глаза которого излучают смерть, а руки крушат сталь.
Исудзу приказал направить в район, где в последний раз видели "это", еще
несколько танков, и приготовился ждать. От некоторых командиров поступали
все те же неразборчивые сообщения, другие просто не отвечали. Один из
танкистов, закончив доклад, издал душераздирающий стон, сопровождавшийся
треском разрываемой ткани. Исудзу догадался, что, не вынеся собственного
поражения, этот солдат совершил харакири.
трудно поверить, противник был один и не вооружен. Этот человек, безжалостно
сметавший все на своем пути, приближался к зданию мэрии, и остановить его
было невозможно.
оборону, и бросился в кабинет, где на кушетке с закрытыми глазами лежал
Немуро Нишитцу.
две узкие щелочки, слегка приоткрылись, а губы шевельнулись, пытаясь что-то
произнести, но слышен был только сухой хрип. Джиро приложил ладонь ему ко
лбу и ощутил на руке горячую испарину. Лихорадка.
дыханием до него донеслись едва слышные слова:
выпрямился, поняв, что теперь может действовать по собственному усмотрению.
Он вышел из кабинета, чтобы отдать новые приказания, размышляя по дороге,
когда же прилетят бомбардировщики.
идол в пурпурном одеянии. Поднявшийся ветер играл полами его кимоно.
отреагировал на его появление.
Взглянув в том направлении, куда был устремлен взгляд Мастера Синанджу, Роум
увидел, что за горизонтом то и дело вспыхивают отсветы.
все-таки жаль Бронзини.
сказал Чиун. - Кто-то платит за ошибки, кто-то - за удачи. Из-за того, что
Бронзини был удачлив, на нас обрушилось все это горе. Из-за него я потерял
сына, и вместе с ним для моей деревни угасла последняя надежда.
стал.
огнями. Город был слишком далеко, и шум столкновений до них не долетал.
защитить мое племя. Точнее, то, что от него осталось.
заставлял Мастеров Синанджу трудиться на грани человеческих возможностей,
ведь одно дело - рисковать собственной жизнью, а совсем другое - оставлять
тех, кто от тебя зависит.
произошедшее в последние два дня. Но я намерен сделать так, чтобы люди,
заставившие меня страдать, отплатили за совершенное ими зло. Но сделать это,
пока они держат в заложниках детей, я не могу. Ведь жизни всех детей, не
только тех, в чьих жилах течет наша кровь, бесценны. Среди Сан Он Джо
считают так же?
от представителей Династии Дракона, и заканчивая грудными детьми, не были
защищены от их клинков.
морские пехотинцы. Вашингтон не станет закрывать на происходящее глаза.
на сверкающие в небе вспышки. Немного помолчав, он с сомнением покачал
головой.
насмерть Шерил Роуз.
телевизору.
возбужденно рассказывая:
снова работает. Смотрите!
Данте. Нескольких полицейских с завязанными глазами втолкнули в комнату,
увешанную рождественскими украшениями. Над их головами, словно насмешка,
висел плакат со словами "Да воцарится на земле мир и добрая воля!".
когда-то там работала.
японец в камуфляже, небрежно, но с безжалостной точностью начавший дрелью
просверливать беспомощным полицейским виски.
кого не было.
выдавить из себя Шерил. - Так сказал этот с виду безобидный старый японец.
Он говорит, таким образом станет ясно, что Америка бессильна их остановить.
продолжал Мастер Синанджу. - Они должны понимать, что это заставит
американское правительство нанести удар.
только продержаться еще немного, и Вашингтон положит конец этому ужасу.
проговорил Чиун. - Но зачем?
Джо.
внимания, продолжал Чиун, беря в руки папку.
время его меняли. Теперь это кажется странным, верно?
работы, да еще эти японцы ни слова не знали по-английски, и приходилось
объяснять им каждую мелочь.
на экран.
словно застыли, живыми казались лишь глаза, перебегавшие со строчки на
строчку. Закончив, он поднял помрачневший взгляд на своих товарищей.
секунды. Мы должны сейчас же отправляться в город.
Это мужская работа.
Верещагин Олег
Гуревич Георгий
Глуховский Дмитрий
Витковский Евгений
Афанасьев Роман
Ибсен Генрик