Чтение 54–й страницы книги ~Век святого Скиминока~

совсем потеряла голову, узнав, что ты вернулся. Но прошлое не дает мне
убежать от самой себя. За те пять лет, пока тебя не было, я вышла замуж.
Мой муж очень достойный человек, я любила и старалась сделать его
счастливым. Было много всего: и плохого и хорошего. Так или иначе - я его
жена. Мы обвенчаны перед Богом, и грешно разрушать это человеческими
руками. Потом ты вернулся. Мне казалось, что мир рухнул... Я бросила все и
побежала за тобой на край света. Я думала, ты вернулся за мной. Но это не
так. У тебя уже сын, где-то далеко - его мать и по-прежнему твоя жена. В
любое время тебя могут вернуть в твой мир. Мой муж ничего не знает. Если я
вернусь, то ему даже не нужно ничего прощать - между нами ничего не было.
Я должна это сделать. Только знай: я люблю тебя. Но... мы никогда не будем
вместе. Прости меня. Не забывай. Не ищи.
Луна".

Вот и все. Дальше наступила пустота. Я никогда не обманывал себя, я знал,
как много места она занимала в моей душе. То, что произошло сейчас... Есть
вещи, которые невозможно описать словами. Мир стал черным. Душа
обуглилась. Очень хотелось кричать. Но ведь, наверно, нужно что-то
другое... Помолчим.

- Прошу к столу, лорд Скиминок! Курица уже готова, - счастливо рапортовала
Лия, глядя на меня голубыми, любящими глазами. И она и Бульдозер просто
светились. Добрый отшельник не мог разделить с нами трапезу по причине
очередного строгого поста. Ради моего выздоровления наша ворчливая
спутница закатила целый пир - печеная курица, два сорта вина, фрукты,
деревенский хлеб (еще теплый), сметана, творог, зелень! Только сейчас я
понял, как все-таки оголодал за время болезни.
- Милорд, мы так за вас волновались! Просто ужас какой-то. Жан ходит как
привидение, меня к вам не пускает, все делает сам. Он со мной даже
разговаривать перестал! Это и называется "мужская дружба", да?! Я его
спать просто прогоняла, я его била! Он не хотел от вас отходить. Вот
видите, прямо тут и спал. А если бы сам свалился? Не обижайтесь, милорд,
но больные - такой заразный народ! Что бы я одна с вами двумя делала? Ну,
а я заболей? Отец Ансельм объявил бы свой дом лазаретом, и на нас не
покусился бы ни один вампир - тоже из боязни заразиться!
- Лия... - прочавкал я, - поговори еще, пожалуйста. Оказывается, я так
давно не наслаждался твоей чарующей болтовней...
- О Господи! - чуть не расплакалась она. - Лорд Скиминок, как же я вас
люблю!
- Жан, ты настоящий друг. Спасибо за все. Возьми еще кусочек курицы. Ты
так исхудал, заботясь о моем здоровье.
- Все в порядке, милорд. Недостойно рыцаря даже говорить о том, сколько
часов он провел у постели больного господина.
- Ладно, ладно, скромный ты наш. - Я похлопал его по плечу, а парень
всегда так искренне реагировал на похвалу... Разревется еще, чего доброго,
не хуже Лии. Хотя, если честно, глядя на преданные лица моих друзей,
хотелось прослезиться самому. Вот здесь я дома.
- Локхайм не появлялся?
- Был, - кивнул Бульдозер. - Дважды. Но пана Юлия не нашли, вас не искали,
а от замка по-прежнему так пахнет... Если бы могли хоть кому-то вас
доверить, то попытались бы захватить Локхайм собственными силами.
- И что же, совсем никого не оказалось? - нарочито небрежно бросил я.
Супруги быстро переглянулись.
- Никого! Да что вы, милорд... Ну кому бы мы могли вас доверить?! Да ни в
жизнь! Да никогда! Да ни за какие коврижки!
- Спасибо...
Оставшуюся часть обеда мы просто болтали ни о чем, пересыпая застолье
шутками или воспоминаниями о былых подвигах с комичным поворотом событий.
Немного поговорили о нашем последнем сражении. Жан ничего не помнил, в тот
момент, когда на нас понеслось огромное бревно, он успел пригнуть голову,
но недостаточно низко, в результате чего схлопотал тяжелый удар прямо в
лоб! Боже мой, да я всегда буду завидовать чугунной крепости лба этого
средневекового парня. Всю битву мирно прохрапел в углу, включился лишь
утром, двенадцать часов на холодном полу - и даже насморка не подхватил!
Что случилось с Лией, вы знаете. Людоедов на самом деле было двое. Такое у
них социалистическое соревнование, семейный подряд. По-видимому, муженек
действительно умел превращаться в лесного зверя. А надо признать, что
вдвоем поймать кого-либо и съесть гораздо проще. Это в сказках людоеды
наивно-туповаты, а на деле весьма изобретательный народ, как сибирские
охотники или пигмеи в джунглях. Вообще-то у меня не так часто бои, где я
выигрываю за счет личного героизма. Обычно просто невероятно везет. Я
много говорю? Это нервы... просто я не могу выбросить ее из головы.
Значит, все зря. Я ей не нужен. У нее все есть, и даже самая пламенная
любовь не позволит нам быть рядом. В то время, когда я наконец ни за что
не хочу возвращаться, она сбегает! Ради чего все?! Зачем тогда я здесь
воюю? Не ради спасения дворца с финской сантехникой для королевы
Танитриэль - чихать мне на королеву! Я Ивана заберу, принцу в рыло дам,
дочку князю верну - и баста! Больше мне ничего ни от кого не надо. Я им
вечным героем и мальчиком для битья не нанимался. Не нужен я ей?! Да
скатертью дорожка! Если муж дороже, значит, любит его, а не меня.
Философскую или религиозную базу я сам подо что угодно подведу. Подумаешь!
Вот разберусь с делами - и уйду в загул. Деньги у меня есть, женщины и
вино будут! Воспользуюсь правом первой ночи. Я ведь феодал! Даже увеличу
его до права первого медового месяца. Пусть она знает... пусть.
- Лорд Скиминок, что с вами?
- А? Что со мной? Ничего.
- Вы... у вас глаза злые, - тихо сказала Лия.
- Чушь! Тебе показалось. Спасибо за обед. Нам пора собираться. Жан, в
какую сторону улетал Локхайм, ты не обратил внимания?
- Он не знает. Это я видела. Он прилетел с севера и улетел туда же. Мы
пойдем на север?
- Да. Лошадей вы нашли?
- На следующий же день, как вы убили людоедов,
- Тогда в путь.
Ребята быстро взялись за дело. Я очень хотел убраться отсюда до
наступления темноты. Я жаждал действия. Мне было жизненно необходимо
чем-то заглушить нарастающую боль души. На прощанье отец Ансельм
благословил всех нас и что-то сказал каждому в напутствие. Мне досталась
не совсем понятная тирада, но... наверно, в ней был свой смысл.
- Вы ландграф, но вы и человек. А человек не может своими слабыми руками
разрушить то, что связано Богом. Я мог бы долго говорить с вами о спасении
души... Но вы - ландграф! Это тоже своего рода крест. Если вы
действительно ее любите - делайте то, что должно, и будь что будет!

Когда мы выехали в поле и направили скакунов в сторону тех деревень, что
страдали от четы людоедов, я на минуту остановил своих спутников:
- Жан-Батист-Клод-Шарден ле Буль де Зир, а также его законная жена Лилиана
из Брокса, а ныне баронесса ле Буль де Зир, я хочу, чтобы вы оба дали мне
клятву!
Супруги опасливо переглянулись.
- Милорд, а... у вас какие-то сомнения в нашей преданности или вы хотите
сказать, что мы от вас что-то скрываем? - торопливо выдала Лия, но я
остановил ее величественным жестом.
- Клянитесь всеми святыми, клянитесь спасением души, клянитесь именем
Господа нашего Иисуса Христа...
- Клянемся, - повторяя за мной, послушно произнесли два голоса.
- Что вы позаботитесь о моем сыне так же, как если бы он был вашим
собственным!
- Клянемся.
- Что вы отдадите ему Меч Без Имени, когда мальчик вырастет, и навсегда
предадите забвению его мирское имя, называя моего сына только лорд
Скиминок-младший!
- Клянемся.
- Что вы никогда не забудете обо мне и, что бы со мной ни случилось, не
позволите никому пачкать светлую память тринадцатого ландграфа.
- Клянемся-а-а... - На последнем требовании мои друзья разревелись в голос.
Не желая глядеть на их слезы, я припустил своего коня вперед. Не от
жестокосердия, а потому что слишком велика опасность разнюниться самому.
Потому я хранил неприступную рыцарскую гордость, а за моей спиной шел град
взаимных упреков и жалоб, перемежающихся вздохами, всхлипами и битьем в
грудь.
- Это ты... ты... все ты... О, мой бедный господин!
- Я не хотел... я думал... Но ведь ты сама говорила...
- Я не говорила, чтобы ты не говорил, что она говорила, чтобы мы ему не
говорили!
- Милорд так страдает...
- Он ищет смерти, Жан!
- Я не хотел, чтобы так случилось... лорд Скиминок сильный и благородный,
он справится со своими чувствами.
- Дурак! Боже, какой ты у меня дурак. У милорда сердце, а не камень. Он же
раним, как ребенок... Его обидели, ему плохо, а мы...
- А что мы? Что мы можем? Он ее любит... Она его любила...
- Нет! Нет, нет, нет... так нельзя! Это несправедливо! Такой человек, как
лорд Скиминок, не должен быть несчастен. Если он хочет умереть, я тоже с
ним умру!
- И я умру! Вот... только...
- Мы все умрем! - неожиданно твердо заключила Лия. - А об Иване
позаботится Вероника.
Потом они надолго замолчали, переваривая только что принятое решение. Я не
вмешивался. Но действительно, что-то очень давно не видно Вероники...