Чтение 54–й страницы книги ~Приют охотника~

Потом Фриц оторвал наконец от нее взгляд и хмуро посмотрел на меня.

- Если это еще один из твоих халтурных трюков, рассказчик, я своими
руками сверну тебе шею и втопчу в грязь.

- Какие уж тут трюки... У меня не было ни малейшего желания дарить тебе
целое царство за какую-то блохастую дворнягу. Ты никогда не слышал голосов
в этой комнате?

- Нет, не слышал! - В голосе его снова зазвучали опасные нотки.

- Вовсе незачем об этом кричать. Ты в этом уверен? И ты никогда не
задумывался, кто охраняет твой постоялый двор от разбойников? Ну что ж, ты
можешь сам очень быстро это выяснить. Унеси Верл куда-нибудь, чтобы мы не
могли услышать вас. Она будет говорить с тобой, это я тебе обещаю.

Он разинул рот.

- Упроси его, - сказал солдат. - Мы все хотим знать.

Он нерешительно поднялся.

- Капитан, проследите, чтобы он не спер тут ничего, пока меня не будет?

- Ладно, парень. То есть я хотел сказать - ваше величество.

Фриц скептически хмыкнул. Продолжая держать маленькую глиняную птичку с
такой опаской, словно это сырое яйцо, он направился к двери. Ветер
захлопнул ее за его спиной. Его тень мелькнула за окном. С минуту мы
ждали, потом услышали далекое бормотание. И ничего больше, если не считать
капели и ветра в лесу... или еще нежного голубиного воркования?

- Оттепель продолжается, - прервал я затянувшееся молчание. - Вы
попробуете пересечь перевал сегодня, капитан?

- Полагаю, да. Нам надо выехать по возможности скорее, пока погода не
поменялась. - Солдат посмотрел на Фриду. - Но согласится ли ваш брат
оставить гостиницу?

Да, об этом мы и не подумали! А вдруг Фриц не откликнется на призыв?

- Это зависит от того, что говорит ему сейчас бог, - ответил я. - Если
вы успеете на корабль в Винлянде... да нет, все равно до весны вы не
одолеете перевалов, чтобы попасть к Холу. Не думаю, чтобы народ принял его
до тех пор, пока его не признал бог.

Тигр покосился на старуху и улыбнулся.

- Слово ее светлости тоже не лишено веса, мне кажется.

- Крав признает его для семьи, - пробормотала она, не отнимая от лица
платка.

- Да, пожалуй, верно. Да у него и вид царский!

Правда? Ну, во всяком случае, роста ему хватало. Кинг сайз.

- Вид у него потрясающий! - буркнула старуха, немного приходя в себя. -
Замечательный царь, и внук тоже замечательный!

Бедный Фриц!

- Но как быть с постоялым двором? - Солдат снова повернулся к Фриде.

- Есть один человек в Гильдербурге - он хотел купить его в прошлом
году, когда наши родители... Майстер Тиккенпфайффер, скажите... вы
собираетесь еще на юг или возвращаетесь домой?

Нотариус пробормотал что-то неразборчиво.

- Он возвращается домой, это уж точно, - вмешалась Марла. - Я уверена,
Йоханн потерял всякий интерес к Великому Холу. - Она хихикнула.

- Я тоже! - заявил Гвилл, глаза которого блеснули. - В смысле, я тоже
на север. Кстати, мне нужен адвокат, чтобы заявить об ограблении с
применением силы. Вы еще заняты у бургомистра, советник, или готовы
заняться другим клиентом?

- Мне надо еще обсудить свой статус с его честью, майстер Гвилл. Но
если я и не смогу сам защищать ваши интересы, я готов порекомендовать вам
других достойных юристов, кто мог бы.

- Даже на столь простое дело?

- Ну, я бы так не сказал.

- Он хочет сказать, Тангельпуппер, - пояснила Марла, - что мы с
Йоханном пойдем на все, чтобы он только не появился в Бельхшлоссе, чтобы
трепаться там. Верно, менестрель?

- Более или менее, сударыня.

Марла рассмеялась.

- Ну и сколько будет стоить твое молчание?

- Назовите сами.

- Это к моему благоверному. Как насчет золотой цепи, что он носит?

Гвилл зажмурился.

- Пожалуй, это убедит меня продолжить путешествие на юг.

- И остаться там?

- Разумеется.

- Тогда пойду поговорю со стариной Кошельком. - Она подошла к лестнице.
- Если он заартачится, покажу ему одну-две татуировки. - И, хихикая
собственной сообразительности, она вспорхнула по ступенькам.

Мы с Гвиллом обменялись торжествующими взглядами. Даже Фрида и солдат
улыбались. Похоже, наш толстый приятель, женившись, получил гораздо
больше, чем ожидал. Во всяком случае, остаться снова холостяком ему явно
не грозило.

За окном промелькнула тень Фрица.

Он вошел с видом человека, которого только что оглушили по голове. Надо
быть выдающимся актером, чтобы так изобразить бледность. На деле не так уж
просто даже изобразить дрожь в руках или идти так, словно на плечах твоих
лежит невидимый мешок муки. Нет, в данном случае скорее два мешка. Или
даже три. В общем, я сомневаюсь, чтобы он врал нам, рассказывая, что
случилось.

Он положил фигурку обратно на каминную полку, помялся немного и на
мгновение склонил перед ней голову. В глазах его блестели слезы, но,
возможно, от ветра. Не будь он так массивен, он казался бы совсем еще
мальчишкой.

- Омар... Мы больше-чем квиты. Я беру все свои слова обратно.

- Не беспокойтесь, ваше величество. Большая их часть вполне мною
заслужена.

На мгновение в его взгляде промелькнули знакомые свирепые искорки
прежнего Фрица.

- Ладно, не буду. Если честно, у меня все еще чешутся руки свернуть
тебе шею, но постараюсь этого не делать. Она говорила со мной.

Мы ждали.

Он пожал плечами.

- Фрида... Мы с тобой не... Я - приемыш. Они никогда не говорили мне об
этом.

- Мне тоже. - Она освободилась от моей руки и подошла к нему. Они
обнялись. Не отпуская ее, он повернулся к нам.

- Я сын Зигфрида из Хольценвальда и княжны Свежерозы Верлийской.

- К черту вступление! - вскричал я. - Рассказывай быстрее!

- Ваше величество! - угрожающе напомнил Фриц.

- Прошу прощения, ваше величество! Конечно, ваше величество!

- Вот так-то лучше! Вот что она мне рассказала: они направлялись на
север, в Фолькслянд. У моего отца там проживала семья. Честнодоблесть тоже
был с ними - верный слуга ей, друг ему. Их отряд попал под лавину.
Честнодоблести удалось выбраться, и он с несколькими другими спасшимися
начал копать. Они нашли ребенка - меня. Он решил отправиться за помощью и
взял меня с собой, пока я не замерз в метель. Он добрался до этого
постоялого двора.

- И мама взяла дитя? - не выдержала Фрида.

- Да. И Верл была завернута вместе со мной, конечно. Но он не нашел
здесь помощи - тут не было тогда ни одного постояльца. Это было в ту самую
ночь, когда ты родилась. Отец не мог оставить свою жену с новорожденным
младенцем, ясное дело. Так что Честнодоблесть ушел один. Он попал под
другую лавину.

Некоторое время слышался только шум ветра в деревьях и капель за
окном...

- Моя дочь тоже погибла? - Голос старухи звучал почти неслышно.

Фриц помолчал немного, прежде чем ответить.

- Нет. Их с Зигфридом откопали, и они ушли на юг с остальными. Весной
они прошли на север через другой перевал, считая меня погибшим.

- Она еще жива?

- Верл сказала, чтобы я передал тебе: Свежероза нашла свое счастье, и
тебе не надо больше искать ее.

Хольценвальд был единственным городом, в который я не заходил летом.
Интересно, почему?

- Но у нее были еще сыновья? Дочери?

- Это все, что мне позволено сказать, госпожа моя!

Бог явно рассказал Фрицу больше, гораздо больше. Он говорил негромко,
но в голосе его появилась некая царственная уверенность. Старуха снова
согнулась в своем кресле и замолчала. Если мать Фрица до сих пор жива,
замужем и у нее почти взрослые дети, вряд ли она рвется на родину.
Свежероза всегда была себе на уме, и я не сомневаюсь, что бог тоже
прекрасно знал это.

- Мне было сказано, чтобы я отправился с тобой в Верлию, и обещано, что
весной Хол признает меня законным царем страны. - Фриц посмотрел сверху
вниз на свою пораженную приемную сестру. - Нам придется бросить постоялый
двор, дорогая. Я знаю, это покажется ненормальным, но у нас теперь целое
царство.

- О нет! - Фрида освободилась от его руки. - Мама и папа не одобрили бы
этого! И потом, представь себе, что будет, если Хол не признает тебя? Я
подожду здесь до тех пор, пока не получу от тебя официального приглашения
на коронацию.

- Но я не могу оставить тебя здесь одну!

Она невесело усмехнулась:

- Это мой постоялый двор, не твой! Твое царство, не мое!

- Ты всегда будешь желанной гостьей, и ты всегда будешь моей сестрой.