Павлик осторожно распутывал клубок из великолепных морских лилий, горгоний,
голотурий и ярких морских звезд. Неожиданно в середине клубка пальцы Павлика
наткнулись на что-то твердое, угловатое. Бережно раздвинув сплетение
отростков, лучей и присосков, Павлик с трудом вытащил что-то металлическое,
необычайно тяжелое -- и ахнул от удивления: перед ним был знакомый ящичек
для запасных частей "ундервуда" Горелова!
его. В этот момент Горелов подошел почти вплотную к мальчику и поднял
голову. В согнутом положении, с опущенными к полу руками и поднятой головой,
он был похож в своем скафандре на сказочное чудовище, приготовившееся к
прыжку.
увидел перед собой эту пугающую фигуру и глаза, полные ярости и угрозы,
мрачные, глубоко запавшие глаза... Павлик едва нашел в себе силы
пролепетать:
испортиться...
Павлика тяжелый ящичек и придушенным, прерывающимся голосом сказал:
лабораторные инструменты для сбора...
взглянув на Павлика, продолжал укладывать животных в мешок.
потеряно, ничего не испорчено. Участники экскурсии, довольные и усталые,
выложили из мешков свою добычу в лабораторные ванны и ящики и разошлись по
каютам.
скрылся за ней. Дверь резко, с отрывистым стуком, задвинулась, и Горелов с
перекосившимся сразу от ярости лицом на мгновение застыл на месте возле нее.
Он тяжело дышал; большие оттопыренные уши горели, словно с них сорвали кожу;
огромные кулаки то сжимались, то разжимались. Подойдя к разобранной пишущей
машинке, он вынул из кармана брюк ящичек, подержал его в дрожащей руке и
вставил на место. В необычайном возбуждении, словно зверь в клетке, он
заметался по каюте, меряя ее из конца в конец огромными шагами. С его
посеревших губ время от времени срывалось хриплое бормотание:
кулаком по круглому столу, он упал на стул подле него и застыл, опустив
голову в полной неподвижности.
Огненную Землю.
скал, утесы, доходившие до самой поверхности или выступавшие над нею,
песчаные отмели и банки, иногда круто и высоко поднимавшиеся над дном. При
обходе этих препятствий навстречу, словно вырываясь из труб, ударяли сильные
струи течения. Хотя море здесь, в прибрежной полосе, у Огненной Земли,
неглубоко -- тридцать -- сорок метров, редко глубже,-- но свет сверху едва
доходил до дна. Густые зеленовато-синие сумерки заставляли все время держать
фонари зажженными, и все же видимость была очень слабой.
заметно давала себя чувствовать даже здесь, на дне. Порой приходилось
останавливаться, чтобы устоять на ногах; приходилось бороться с напором
подводных волн, чтобы продвигаться вперед.
не отдаляться от своих спутников, он держал его на самом малом числе
оборотов.
хорошем, плотном песчаном грунте при медленной ходьбе лучше всего собирать
придонных животных. Скворешня не возражал. Он был опытный и выносливый
подводный ходок.
густых водорослевых чащ.
только сквозь стену этих "Макроцистис перифера", а там, под их защитой, и
бури не почувствуем, да и течение ослабеет.
был прав, когда предлагал посеять эти водоросли в Охотском море... Он хотел
отвести холодное течение от наших берегов! -- Ну, с течением вряд ли
справятся даже эти гиганты,-- выразил сомнение зоолог. -- Самое большее,
чего можно от них ожидать,-- это то, что они в состоянии сыграть роль
великолепных молов для защиты гаваней от бурь. Вот здесь, например, океан
постоянным действием своих волн разрушает скалы, утесы, а гигантские
макроцисты стелются пеленой по его поверхности, принимают на себя первые
удары этих волн, приглушают их силу, и за ними корабли часто спасаются от
яростных бурь... Это отметил еще Дарвин во время своего путешествия на
корабле "Бигль".
Водоросли поднимались со дна под острым углом и крутым подъемом далеко
уходили вперед, теряясь в сумраке глубин. Павлик знал, что сейчас предстоит
самая трудная часть пути. Он остановил винт и стал на дно рядом с
товарищами.
впереди, за ним -- зоолог, а Павлик замыкал шествие. Через два-три десятка
шагов, погружая ноги в стелющуюся под ними плотную массу, они ушли в нее с
головой. Скворешня, словно таран, пробивал дорогу среди сплетения толстых
стеблей и широких мясистых листьев.
Отовсюду взлетали тучи маленьких рыб и каракатиц, гнездившихся в зарослях
водорослей. Полчища крабов, морских ежей, морских звезд, красивых голотурий,
планарий, нереид самого разнообразного вида быстро расползались по дну или
гибли под тяжелыми подошвами людей.
были до того густо усажены кораллообразными, что казались совсем белыми. На
них часто встречались удивительно тонкие, изящные постройки, в которых
обитали гидроидные полипы, прекрасные асцидии. Разнообразные моллюски вроде
пателл, голых моллюсков, двустворчатых во множестве также покрывали листья.
огромному количеству организмов.
какую богатую, разнообразную жизнь таят в себе эти водоросли. Ни один, даже
тропический, лес не может в этом отношении поспорить с ними. Еще Дарвин
сказал, что если бы в какой-нибудь стране свести все леса, то погибло бы
меньше видов животных, чем с истреблением этих макроцистовых подводных
лесов.
двух сантиметров каждый, случайно обвились вокруг его груди и рук и
задержали его. Скворешня поднатужился. Стебли не поддались -- их держали не
только корни, но и другие, соседние стебли, с которыми они сплелись у дна.
Самолюбие Скворешни было задето.
шаг назад и с силой рванулся вперед. Даже хорошая веревка вряд ли выдержала
бы этот могучий напор гиганта. Но стебли макроциста словно смеялись над
усилиями Скворешни и ни на йоту не ослабили своих объятий. Скворешня в
первый момент казался ошеломленным такой неудачей, потом пришел в бешенство.
какого-нибудь проходящего корабля уронили ломы, и вот выросли стальные
тросы... Вот тебе, Павлик, предметный урок, что такое "Макроцистис
перифера"...
сказал Скворешня. -- А я хочу дать урок этому проклятому макроцисту!
вздохнув, с силой пушечного снаряда ринулся вперед. Дальше произошло что-то
невообразимое. Огромные, толстые, как колонны, ноги Скворешни взметнулись
кверху, его шлем исчез внизу, под чащей; Павлика что-то сокрушительно
хлестнуло по груди и свалило с ног; падая, он ударил ногами по шлему
зоолога, и тот, ошеломленный, сел на дно, ничего не понимая. В один момент
три человека внезапно исчезли, словно их тут и не было. Среде густой чащи,
на небольшом примятом пространстве, колыхались лишь два высоких отростка
стеблей; потом чаща сомкнулась, поглотив и этих свидетелей необычайного
сражения, разыгравшегося в молчаливых подводных джунглях океана...
воззвал в пространство:
собой растерянное лицо Павлика.
сделал шаг вперед и развел руками пелену водорослей.
петли злополучного макроциста. Скворешня поднял голову и посмотрел на
мальчика.
юмором,-- прибавь еще один: нельзя, как бык, бросаться очертя голову, забыв
о сохранении равновесия...
немного погодя и сам Скворешня.