накануне. Агнес поставила рюмки и графин в тот же самый уголок, а мистер
Уикфилд сидел и пил, пил много. Агнес играла ему на фортепьяно, сидела подле
него, занималась рукоделием, болтала и сыграла со мной несколько партий в
домино. В обычный час она приготовила чай, а потом, когда я принес свои
учебники, заглянула в них, показала мне, что она уже знает (это были отнюдь
не мало, хотя она и утверждала обратное), и объяснила, как легче запоминать
и усваивать урок. Теперь, когда я пишу эти строки, я вижу ее, скромную,
тихую и благонравную, я слышу ее приятный, спокойный голос. В сердце мое уже
начинает проникать то благотворное влияние, какое она оказывала на меня
впоследствии. Я люблю еще малютку Эмли и я не люблю Агнес - да, я не люблю
ее так, как Эмли, но я чувствую: где Агнес - там добро, мир и правда, а
мягкий свет, льющийся в цветное окно, которое я видел в церкви много лет
назад, всегда озаряет ее и озаряет меня, когда я рядом с нею, - озаряет все,
что ее окружает.
Уикфилду, в свою очередь собираясь уйти. Но он удержал меня и спросил:
другом месте?
прислоняясь к каминной доске. - Как и для Агнес!
это только показалось). Я их не видел, потому что они были опущены, и он
заслонял их рукой, но я заметил это раньше.
Разве мне может быть когда-нибудь скучно с ней? Но это другое дело, это
совсем другое дело.
должен видеть ее подле себя. Она должна быть со мной. И если мысль, что я
могу умереть и покинуть мою любимую девочку или моя девочка может умереть и
покинуть меня, возникает передо мной, как призрак, и отравляет самые
счастливые мои часы, утопить ее можно только в...
раньше, взял пустой графин и машинально проделал все движения, необходимые
для того, чтобы наполнить рюмку, затем поставил графин и вернулся.
сказал он. - Нет, нет и нет. На это я не могу пойти.
как мне поступить - рискнуть ли и потревожить его своим уходом, или тихо
ждать, когда задумчивость его рассеется. Наконец он очнулся и стал озираться
по сторонам, пока взгляды наши не встретились.
тоном, как будто отвечая на только что произнесенные мною слова. - Я этому
рад. Вы составите нам компанию. Это будет нам на пользу. На пользу мне, на
пользу Агнес, а быть может, и всем троим.
рад, что останусь здесь!
доставляет вам удовольствие.
вечерам, когда Агнес уходит спать, а мне надо заняться уроками или хочется
почитать что-нибудь для развлечения, я могу приходить к нему в кабинет и
сидеть вместе с ним, чтобы не быть одному. Я поблагодарил его за внимание, и
так как он вскоре пошел к себе вниз, а я еще не чувствовал усталости, то и
я, с книгою под мышкой, отправился вслед за ним, воспользовавшись его
разрешением и собираясь провести в кабинете полчаса.
меня тянет к Урии Хипу, который словно привораживал меня к себе, и я вошел
туда. Я застал Урию за большой, толстой книгой, которую он читал с глубоким
вниманием, водя длинным указательным пальцем вдоль каждой строки и оставляя
на странице (в это я твердо верил) липкие следы, какие оставляет за собой
улитка.
я заметил, что у него не было ничего похожего на улыбку и он мог только
растягивать рот, причем на щеках появлялись две жесткие складки, по одной на
каждой щеке, что и заменяло ему улыбку.
Урия.
- Я изучаю "Руководство" Тидда. О юный мистер Копперфилд, какой это великий
писатель - мистер Тидд!
после этого восторженного восклицания он снова приступил к чтению, водя
указательным пальцем по строкам, причем я заметил, что его ноздри, тонкие и
словно расплющенные, отличались странным и весьма неприятным свойством
растягиваться и сокращаться; казалось, они моргают вместо глаз, которые у
него вряд ли когда-нибудь моргали.
течение нескольких минут созерцал его.
маленький, ничтожный.
потирал одну ладонь о другую, словно выжимал их, стараясь высушить и
согреть, и то и дело украдкой вытирал носовым платком.
сравнению с другими, - скромно сказал Урия. - И моя мамаша - человек
маленький, смиренный. Жилище у нас маленькое, убогое, мистер Копперфилд, но
все же нам есть за что быть благодарными. И мой отец прежде занимал место
маленькое. Он был пономарь.
Урия Хип. - Но нам есть за что быть благодарными. Как велика должна быть моя
благодарность за то, что я работаю у мистера Уикфилда!
закрыв книгу, но предварительно аккуратно отметив место, где остановился. -
Я поступил к нему через год после смерти отца. Как велика должна быть моя
благодарность! Как велика должна быть моя благодарность мистеру Уикфилду за
милостивое его предложение взять меня в ученики! Не будь его, учение было бы
мне недоступно при ничтожных наших средствах - мамашиных и моих.
спросил я.
Урия.
- продолжал я, желая доставить ему удовольствие, - и фирма будет называться
"Уикфилд и Хип" или "Хип, преемник Уикфилда".
этого я человек слишком маленький, смиренный.
за моим окном, когда в смирении своем сидел, осклабившись и растянув рот
так, что на щеках образовались складки, и искоса на меня посматривал.
Урия. - Но, разумеется, если вы давно с ним знакомы, вы это знаете лучше
моего.
я с ним недавно, хотя он и друг моей бабушки.
очень милая леди, юный мистер Копперфилд!
отвратительная манера, - и я обратил внимание не столько на его комплимент
моей родственнице, сколько на его шею и туловище, извивавшиеся, как змея.
кажется, она в восторге от мисс Агнес, юный мистер Копперфилд?
этом не знал.
- Да, я уверен, что это так.
Хип. - Как они справедливы! Хоть я человек маленький, смиренный, но я знаю,
как они справедливы! О, благодарю вас, мистер Копперфилд!
а спустившись с него, стал собираться домой.
на бледный, полустертый циферблат часов, которые носил в кармане. - Хотя мы
люди маленькие, смиренные, но мы очень привязаны друг к другу, мистер
Копперфилд. Если бы вы пожелали заглянуть когда-нибудь к нам вечерком и
выпить чашку чаю в нашем убогом жилище, мамаша гордилась бы вашим посещением
не меньше, чем я.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Семенова Мария
Майер Стефани
Пехов Алексей