крыльце стояли вазы с цветами и апельсиновые деревья, сделанные изо льда.
Справа стоял огромный слон, который днем выбрасывал из хобота воду, а
ночью - горящую нефть. Ах, какой великолепный зверинец мы могли бы завести
у себя, если бы только захотели!
Правда, они не ледяные, но очень даже интересные!
Возвращаясь к санкт-петербургскому дому, добавлю, что там были столы,
туалетные столики, зеркала, канделябры, свечи, кровати, матрацы, подушки,
занавеси, стулья, стенные часы, игральные карты, шкафы - словом, полная
утварь и меблировка, и все было искусно вытесано, высечено, вырезано изо
льда.
счастье, что провидение создало его, потому что он не только позволяет
создавать такие чудеса, но и служит на пользу людям, потерпевшим крушение!
самой пасхи. Этот день был посвящен отдыху; путешественники провели его в
зале, где происходило богослужение и чтение библии. Все быстро оценили
рациональную конструкцию нового жилища.
На это ушла еще неделя, считая время, потраченное на разгрузку "Порпойза",
которая была сопряжена с затруднениями, так как в сильный мороз нельзя
долго работать на открытом воздухе. Наконец, 8 апреля весь провиант,
топливо, порох и свинец были уже на суше, в надежном месте. Склады
находились на северной стороне площадки, а пороховой погреб - на южной,
шагах в шестидесяти от дома. Возле складов устроили для гренландских собак
нечто вроде конуры, названной доктором "собачьим дворцом". Дэк находился в
доме.
площадка была обнесена ледяным валом, защищавшим ее от всякого рода
нападений. Получилось нечто вроде естественного эскарпа, и форт был
превосходно защищен.
Тоби, изображенного Стерном, которого напоминал также своим благодушием и
невозмутимым характером. Надо было видеть, как тщательно вычислял доктор
угол внутреннего откоса, наклон валганга или ширину банкета. Работа шла
легко, ибо материалом служил податливый снег. Славному инженеру удалось
соорудить ледяной вал толщиной в целых семь футов. Площадка господствовала
над заливом, поэтому не было надобности ни в наружном откосе, ни в
контрэскарпе, ни в гласисе. Снежный парапет, огибая площадку, примыкал к
обеим боковым стенам дома. Фортификационные работы были завершены к 15
апреля. Укрепление вышло хоть куда, и доктор очень гордился своим
произведением.
эскимосов, если бы подобного рода враги встречались под этой широтой, но
эти берега были совершенно безлюдны - Гаттерас, производивший съемку
побережья залива, не заметил ни малейшего следа эскимосских хижин, которые
обычно встречаются в местах, где кочуют гренландские племена. По-видимому,
люди, потерпевшие крушение на судах "Форвард" и "Порпойз", первыми
проникли в эту область.
и форт должен был защищать от их атак свой небольшой гарнизон.
7. КАРТОГРАФИЧЕСКИЙ СПОР
восстановились; он даже мог принять участие в разгрузке судна. Могучий
организм, наконец, взял свое, и бледность лица сменилась здоровым
румянцем.
темперамента, с ясным умом и твердой волей, типичный американец,
энергичный, предприимчивый, смелый, готовый на все. По словам Альтамонта,
он родился в Нью-Йорке и с юных лет плавал по морям. Его судно "Порпойз"
было снаряжено и отправлено в полярную область богатой американской
торговой компанией, во главе которой стоял небезызвестный Гриннелл.
сходство характеров, но ни малейшей симпатии друг к другу! Черты сходства
отнюдь не сближали этих двух людей, впрочем, внимательный наблюдатель живо
подметил бы между ними значительную разницу. С виду экспансивный,
Альтамонт на деле был менее искренен, чем Гаттерас; он был более уступчив,
но далеко не обладал правдивостью капитана; его характер не внушал такого
доверия, как суровый темперамент Гаттераса. Раз высказав свою мысль,
Гаттерас весь отдавался ей. Американец говорил много, но иной раз нельзя
было уловить его мысли.
Клоубонни не без оснований опасался, как бы между капитанами "Форварда" и
"Порпойза" не возникла вражда или даже ненависть.
Несомненно, Гаттерас имел асе основания требовать подчинения со стороны
Альтамонта - и как старший и как более сильный. Но если первый стоял во
главе своего экипажа, то второй находился на своем корабле. И это уже
давало себя знать.
доктором, которому был обязан жизнью; но к этому достойному человеку он
испытывал скорее симпатию, чем благодарность.
колосья под солнечными лучами. Говорят, иные люди из кожи лезут, чтобы
нажить себе врагов, но доктору и это бы не помогло.
истинную цель его полярного плавания. Но американец, наговорив много, в
сущности ничего не сказал и вернулся к своей излюбленной теме -
Северо-Западному проходу.
именно ту, которой так опасался Гаттерас. Поэтому он решил не допускать
соперников до споров на эту щекотливую тему. Однако это ему не всегда
удавалось. Самый безобидный разговор мог ежеминутно уклониться в сторону,
и любое слово могло вызвать столкновение между соперниками.
закончена, доктор решил отпраздновать это событие торжественным обедом;
ему пришла блестящая мысль воскресить на полярном материке европейские
обычаи и развлечения. Бэлл весьма кстати подстрелил несколько куропаток и
белого зайца, первого предвестника близкой весны.
Погода стояла ясная и бесснежная, но мороз не смел вторгаться в ледяной
дом: весело гудевшие печи живо бы с ним расправились.
пеммикана и солонины; чудесный пудинг, приготовленный доктором, был дважды
вызван на сцену. Ученый кок, в фартуке и с ножом у пояса, сумел бы угодить
самому лорд-канцлеру.
поэтому он и не думал отказываться от рюмки джина или водки. Остальные
сотрапезники, люди обычно умеренные, без вреда могли позволить себе легкое
отступление от правил. Итак, с разрешения доктора в конце этого веселого
обеда каждый мог чокнуться с товарищами. Во время тостов в честь
Соединенных Штатов Гаттерас упорно молчал.
ледяные горы, пересекли ледяные поля и, наконец, добрались до этих мест.
Но это еще не все. Предлагаю вам дать название гостеприимной стране, в
которой мы нашли спасение и отдых. Так издавна поступают мореплаватели
всего мира, и ни один из них не забывал это делать, будучи в положении,
подобном нашему. Наряду с гидрографическим описанием берегов мы должны
дать имена мысам, заливам и вершинам этой страны. Это совершенно
необходимо!
каким-нибудь знакомым именем, и она начинает тебе казаться не такой
чуждой, и чувствуешь себя уже не таким одиноким и потерянным в неведомой
стране!
пути и выполнять задания. Во время какого-нибудь похода или на охоте мы
можем разбрестись в разные стороны, и чтобы найти дорогу, надо знать, как
она называется.
столковаться насчет названий и не забудем при этом ни нашей родины, ни
наших Друзей. Что до меня, то, глядя на карту, я всегда радуюсь, когда
вижу имя моего соотечественника на каком-нибудь мысе, острове или посреди
моря. Это, так сказать, вмешательство дружбы в географию.
выражаться придает еще большую ценность вашим словам.
размышлял, но, заметив, что взгляды товарищей устремлены на него, он
поднялся и сказал:
взглянул на Альтамонта, - дать нашему дому имя его искусного строителя,
самого достойного из нас, и назвать его "Домом доктора".
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Плотников Александр
Смит Кордвейнер