верная гибель обоим. Подхватив Олю под руку, я старался сделать так, чтобы
ее голова была как можно выше и чтобы она могла свободно дышать. Но с одной
рукой мне плыть было трудно. Кроме того, я сам перепугался - все это могло
окончился очень плохо. Поэтому я выбивался из сил, захлебываясь, а Оля
между тем потеряла сознание.
нам. "Только бы не захлебнуться, только бы выдержать", - билось в моей
голове.
Олю с другой стороны. Я отдышался, и мы, равномерно работая свободными
руками, поплыли к берегу.
на "Молнию" и плыли к нам. Но быстрее их к нам подошла легкая байдарка. В
байдарке сидел не знакомый нам парень. С его помощью мы уложили Олю в
байдарку.
дрожала от холода.
перепуганная Галинка увела Олю в кусты переодеваться, а вокруг нас
собралась толпа. Кто-то нас ругал за легкомыслие и лихачество, кто-то
расспрашивал о том, как все произошло, кто-то восхищался тем, что мы не
оставили девушку в беде.
поговорить так и не удалось. Семья Прокопьевых тоже второпях покинула
кошку. У нас на "Молнии" был парус, и мы отдали его девушкам, чтобы они
могли укрыться от дождя.
Галинка пусть бы мокли, не сахарные, не растают.
доехали до устья Соломбалки, наша одежда так промокла, что ее пришлось
выжимать.
на нашей улице. Она была очень бледна.
подоспели. Еще бы полминутки... Я как вспомню, меня и сейчас начинает
трясти... Я пойду, Дима, а то у меня кружится голова.
быть, ты простудилась и теперь можешь заболеть.
вслед и думал: "Как хорошо, что все так благополучно обошлось!"
ПРИЧУДЫ БОЦМАНА РОДИОНОВА
непорядки и придирался. Придирался при каждом случае к матросам, кочегарам
и машинистам. Казалось, он был счастлив, если находил отогнувшийся конец
канатного коврика, серо-манную крупку пепла на фальшборте или где-нибудь
под трапиком окурок.
может быть полный порядок. Он не мог спокойно есть, не мог спокойно спать.
Вечно ему мерещились угольные следы кочегарских ботинок на палубе,
потускневшие поручни, масляные пятна на стенках и переборках. Найти соринку
и распечь виновника! - этим жил наш боцман.
черта, не был суеверен, кроме... понедельника. В понедельник он ничего не
начинал, а в море никогда не пошел бы. Из-за этого он готов был остаться
без работы, мог даже поссориться с капитаном - что было для него почти
немыслимо. Всех капитанов и штурманов он уважал и во всем им подчинялся
беспрекословно. Старой морской закваски был наш Иван Пантелеевич.
из команды сказать не мог. В эту боцманскую тайну был посвящен один только
Костя Чижов.
удивлению всей команды выбросил на причал кожаный мяч. Новенький
темно-желтый упругий мяч запрыгал по причалу, словно резвящийся котенок.
ноги послал его вверх. Виляя хвостиком шнуровки, мяч взвился выше складских
крыш.
"Октября". А Иван Пантелеевич, преобразившийся, совсем не похожий на себя,
стоял на палубе у борта и подзадоривал футболистов:
Наконец пришел береговой надзиратель и потребовал немедленно прекратить
нарушение портовых порядков.
тренировку!
парохода "Луиза", приписанного к порту Берген. Мяч подлетел к норвежцу, и
тот "принял" его на ногу. Этого-то, видимо, так страстно и ожидал Иван
Пантелеевич. Хотя норвежец ударил очень недурно, боцман "Октября" сморщил
лицо и пренебрежительно сказал: "Слабовато".
Жаворонкова и сам пошел на причал.
Нечего бояться.
встречу.
камраду, что так, мол, и так. Вызываем вас сыграть с нами в футбол
вызываем, мол, дескать, на товарищескую встречу. А то вчера...
сказал, что вызов передаст команде своего парохода.
заядлый футболист, Штурманским званием сына Родионов гордился, а на его
увлечение футболом смотрел, как на ребячью забаву.
открытия навигации долго стоял в ремонте, и свободное время штурман
Родионов проводил на футбольном поле.
кино. Сын идти не соглашался.
игру. Пойдем на стадион, посмотришь, как мы играем, а в кино на последний
сеанс попадем.
готовиться к матчу.
равнодушным. Не дело пожилому моряку интересоваться такими пустяками, как
футбол!
Когда сын неудачно ударил по воротам, Иван Пантелеевич вдруг вскочил,
выругался и погрозил Георгию кулаком. Но спохватившись, тут же смутился,
огляделся и сел.
ходу выпил кружку пива, не доел бутерброд с любимым балыком и поспешил на
свое место. "Если он через пять минут не забьет гол этим пищевикам, уйду, -
твердо решил он. - Уйду, пусть не позорит родионовскую фамилию!".
минут подожду и уйду", - мысленно грозился боцман. Прошло еще десять минут,
но Иван Пантелеевич все сидел на своем месте. И вдруг он увидел, как
Георгий принял мяч, прорвался с ним к воротам противника и точным ударом в
левый угол забил гол.
Родионов. Но почему-то опять на него никто не обращал внимания, и боцман,
обиженный этим, уселся. Все вокруг него кричали, свистели, хлопали.
участием Мэри Пикфорд. За полтора часа боцман Родионов стал болельщиком
футбола и теперь не столько смотрел кино, сколько поучал сына, как нужно
пасовать, как обводить и, главное, как бить по воротам, хотя сам в жизни ни
разу не прикоснулся к футбольному мячу. Уметь бить по воротам Иван
Пантелеевич считал главным, потому что в конце концов это решало исход всей
игры.
буфете и ужинали. За соседним столиком расположились иностранные моряки.
собираются играть...
нашей команде с "Октября".
футбольный мяч. Вечером команда "Октября" проводила первую тренировку,
готовясь к встрече с норвежскими моряками.
МЕЖДУНАРОДНАЯ ВСТРЕЧА