скверик. Игнатьев постоял, осматриваясь, спросил у подвернувшегося
мальчишки, где тут школа.
- Через улицу, там дом семнадцать, это за ним сразу - во дворе... Белые
столбы у ворот - видите?
сказал себе Игнатьев. Может быть, Ника никуда еще и не уехала, может быть
завтра он найдет ее здесь. А если нет, то поговорит хотя бы с этой
преподавательницей, Болховитиновой. Как удачно, что он знает ее фамилию! В
лагере однажды Ника сказала, перелистывая затрепанную "лошадиными силами"
"Науку и жизнь": "Как интересно, здесь главный редактор - Болховитинов, а у
нас в классе Болховитинова преподает литературу..." И еще добавила, что это
мать того самого мальчика, ее одноклассника, который увлекается искусством.
Это ему хорошо запомнилось, потому что ему уже тогда запоминалось все, хоть
отдаленно связанное с Никой...
хотя бы в самых общих чертах, - что случилось с ее ученицей, да еще
приятельницей сына.
адресный стол и побывать сегодня же у нее дома. Ждать еще сутки? Но ничего
другого не остается - только ждать. И пока не думать, не строить никаких
предположений. За эту бессонную ночь в купе, под храп верхнего соседа и
неумолчный рокот колес под полом, он уже все передумал, перебрал все
возможные варианты случившегося с Никой и так и не додумался ни до чего
определенного. Что могло вынудить ее к этому бегству? Будь дома родители,
самое простое было бы предположить какую-нибудь бурную домашнюю ссору -
может быть, даже из-за него, из-за их переписки; кто знает, в конце концов,
как они к этому отнеслись...
подтвердила сегодня и соседка. Значит, дело не в родителях. Но в чем тогда?
сохранить ее ясной и способной к трезвым размышлениям. Нужно просто взять
себя в руки и дождаться завтрашнего утра.
- он не налетал на прохожих, не разговаривал сам с собой; расспросив дорогу,
вышел переулками к станции метро, приехал в центр, зашел побриться,
позавтракал, позвонил приятелю и договорился о ночлеге. Потом просто бродил
по улицам, прикуривая сигарету от сигареты. Лавки букинистов были закрыты,
он посмотрел в маленьком душном кинотеатрике совершенно идиотский фильм,
снова ходил, пока ноги не налились чугунной усталостью, и наконец, пообедав
в какой-то забегаловке, поехал в Лефортово к Сашке Демидову. Утро вечера
мудренее.
самое существенное. Ники, правда, в школе не было, зато Татьяне Викторовне
Болховитиновой объяснять ничего не пришлось.
было излагать цель своего прихода. - Это вы руководили экспедицией, где
Вероника работала летом?
отъездом.
Игнатьев. - Но почему? И куда?
преподавательница. - А вот что касается "почему"... как бы вам сказать. Ну,
в общем, Ника уехала по семейным делам.
можете быть слишком откровенны с незнакомым человеком... тем более когда
речь идет о чужих семейных делах. Но поверьте, что все, касающееся Ники
Ратмановой, для меня важно.
есть старший брат, который живет отдельно от семьи. К нему она и уехала.
говорила по телефону с сестрой, которая живет в Новосибирске, и та дала ей
адрес брата...
есть ее телефон! Разумеется, она должна быть в курсе всего!
мог позвонить в Новосибирск, ведь я сутки болтаюсь в Москве...
Дмитрий Павлович. Девочке нужно дать время в чем-то разобраться самой... вы
понимаете? Тем более, если уж говорить откровенно, вряд ли ей будет приятно
ваше присутствие там... хотя бы в эти первые дни. Насколько я догадываюсь, у
Ники отношение к вам не просто дружеское... а в таких случаях, Дмитрий
Павлович, потребность в душевной откровенности часто сочетается с повышенной
ранимостью и... ну, условно назовем это стыдливостью. Вы понимаете, что я
хочу сказать? Выждите еще день-другой, а потом поезжайте. С родителями Ники
вы уже знакомы?
должны сделать в первую очередь, так это позвонить в Новосибирск. Вот если
бы ее сестра смогла немедленно вылететь к ней... Или пусть хотя бы
попытается связаться по телефону.
разговор, оглушительный звонок возвестил перемену. Захлопали двери, коридор
наполнился школьниками всех возрастов. Татьяна Викторовна сделала кому-то
замечание строгим учительским голосом, перехватила какую-то старшеклассницу
и напомнила ей о сегодняшнем факультативе. У одной из дверей, откуда только
что начали выходить великовозрастные акселераты, она обернулась к Игнатьеву.
длинноволосый и даже едва ли не подвитой, дал вдруг козла и понесся по
коридору. Другой, белокурый, в черном свитере, проходя мимо них, бросил
внимательный, на секунду задержавшийся взгляд. "Не сын ли, - подумал
Игнатьев, - что-то есть общее..." Он покосился на Татьяну Викторовну - та
ничего не сказала, юноша в свитере прошел дальше с независимым видом. Да,
пожалуй... И если это он, то можно понять, почему Ника так усердно его
"соблазняла": интересный юноша - высокий, широкоплечий, с умным и уже
волевым лицом. А сходство определенно есть - короткий прямой нос, широко
расставленные глаза. Болховитинова - он дал бы ей лет сорок пять, не больше,
- была еще хороша собой, несмотря на утомленный вид и довольно заметную уже
седину в каштановых, бронзового отлива волосах. Ранняя седина, впрочем,
многим идет, если ее не пытаются замаскировать.
такими работать?
вздох: - Но как иногда бывает трудно...
стоящий рядом с матерью у дверей класса. Догадался сразу, по какому-то
наитию. Впрочем, не совсем наитие: помогла наблюдательность. Загар! Такой
загар может быть только у человека, который много времени проводит на
солнце, и не здесь, в умеренных широтах, а где-нибудь там... в Крыму,
скажем. На раскопках.
права она. К чему? Подумаешь, радость. Но любопытно, чего это он
примчался...
из почтового ящика конверт, надписанный знакомым почерком, его сразу, как
током, ударило неосознанной тревогой. Почему Ника пишет матери, если завтра
они увидятся в школе?
Ратмановой.
полкой, которую давно обещал закончить. Но, проработав несколько минут, не
выдержал и вернулся в комнату - мать стояла у окна с расстроенным,
испуганным даже, как ему показалось, лицом. Порывшись для вида в ящике
письменного стола, где держал инструменты, Андрей, не оборачиваясь, спросил:
некоторое время не будет ходить в школу. Ей пришлось уехать... ненадолго.
назвала причин внезапного отъезда, или просто мать не сочла нужным о них
сказать - он больше не расспрашивал, делая вид, что вся эта история его не
интересует. Позже, входя в комнату, Андрей услышал, как мать негромко
говорила отцу: "...Позвоню завтра же с утра - там должны знать, каким
Херберт Фрэнк
Корнев Павел
Флинт Эрик
Свержин Владимир
Пехов Алексей
Орловский Гай Юлий