стекала из носа на верхнюю губу, потом от уголка рта - к подбородку.
посмотрела на испачканные кровью пальцы.
Когда кинулась на него, врезалась носом.
движение ее рук, - отметелила...
он, но кое-какие приемы я у него переняла.
повесила холщовую сумку себе на плечо и протянула руку, чтобы помочь Корсо
подняться. И он поразился скрытой в этой руке силе. Кстати сказать, только
теперь он почувствовал, что у него болит каждая косточка.
него и с досадой бросила:
беда!
спокойно. Когда они оказались в хорошо освещенном месте, Корсо заметил, что
из носа у девушки по-прежнему течет кровь. Он вытащил из кармана платок и
поднес было к ее лицу, но она выхватила платок и сама приложила к носу. Вид
у нее был отрешенный, она о чем-то размышляла, но о чем именно, Корсо,
разумеется, не мог даже догадываться. Он только поглядывал на нее
исподтишка: длинная обнаженная шея, точеный профиль, матовая при блеклом
свете фонарей кожа. Девушка шагала, слегка наклонив голову вперед, с сумкой
на плече, вид у нее был решительный и упрямый. Когда им приходилось
поворачивать за угол, а угол был плохо освещен, она тревожно озиралась по
сторонам, отрывала руку с платком от кровоточащего носа и твердо опускала
на бедро. Они добрались до более светлой улицы Риволи, и девушка немного
расслабилась. Да и кровотечение у нее остановилось, так что она вернула
Корсо запачканный платок. Ее настроение улучшилось, и она явно перестала
дуться на Корсо за то, что он вел себя недавно как последний идиот. Пару
раз она даже положила руку ему на плечо, и движение это выглядело
непроизвольным и очень естественным, словно они были двумя старыми
товарищами и возвращались с дальней прогулки. Хотя, возможно, она просто
устала и нуждалась в опоре. Жест ее сперва понравился Корсо, которому
ходьба возвращала понемногу ясность ума, потом стал раздражать.
Прикосновение ее руки пробудило в нем необычное ощущение, не сказать чтобы
неприятное, но довольно неожиданное. Словно внутри у него что-то начало
размягчаться и таять, как карамель на солнце.
он позволил себе кинуть в их сторону короткий пронзительный взгляд: на
Корсо был грязный мокрый плащ и очки с разбитым стеклом, у девушки все лицо
перемазано кровью. Но никаких эмоций на физиономии Грюбера не отразилось.
Он только учтиво поднял бровь и безмолвно склонил голову, отдавая себя в
полное распоряжение Корсо, но тот знаком показал, что все нормально. Тогда
портье передал ему вместе с двумя ключами запечатанный конверт. Они вошли
в лифт, и Корсо хотел было вскрыть конверт, но увидел, что из носа у
девушки снова пошла кровь. Он сунул конверт в карман и протянул ей носовой
платок. Когда лифт остановился на ее этаже, Корсо предложил вызвать врача,
но девушка отрицательно покачала головой и вышла из кабины. Мгновение
поколебавшись, охотник за книгами двинулся следом за ней по коридору.
Маленькие капли крови оставляли след на ковровом покрытии. В комнате Корсо
усадил девушку на кровать, а сам пошел в ванную за мокрым полотенцем.
излучала на берегу реки, иссякла. Наверно, кровотечение лишило ее последних
сил. Он снял с нее куртку и тапочки, потом помог лечь и подложил под спину
свернутую валиком подушку; девушка подчинялась, как ослабевший от болезни
ребенок. Корсо погасил все лампы, кроме той, что была в ванной, но прежде
огляделся вокруг. Из вещей, принадлежащих девушке, - не считая зубной
щетки, тюбика с пастой и флакончика с шампунем, которые стояли на полочке
под зеркалом, - он обнаружил только куртку, расстегнутый рюкзак на кресле,
открытки, купленные накануне вместе с "Тремя мушкетерами", серый шерстяной
свитер, пару футболок и белые трусики, сушившиеся на батарее. Потом он в
некотором смущении посмотрел на девушку, прикидывая, куда ему лучше сесть:
рядом с ней на край кровати или куда-нибудь еще. То ощущение, что накатило
на Корсо на улице Риволи, не покидало его - оно притаилось где-то в области
желудка... Но уйти отсюда, пока она не почувствует себя лучше, он не мог. И
в конце концов решил вообще не садиться, а просто постоять. Он сунул руки в
карманы плаща, и одна из них тотчас нащупала пустую фляжку. Он бросил
взгляд на мини-бар с еще не тронутой гостиничной наклейкой и подумал, что
жизнь бы отдал за глоток джина.
молчание. - Я ведь еще не успел тебя поблагодарить.
темноты зрачками следили за каждым движением Корсо.
понять, насколько глуп его вопрос.
возможно, дело и не в том и не в другом.
тебя быть какая-нибудь версия.
подтверждений и доказательств.
уме загадку - кто убийца и как именно совершено преступление, и на этом
делу конец. Потом они додумывают остальное и рассказывают историю так,
словно все события происходили у них на глазах. Чем приводят в полный
восторг Ватсона или Гастингса, те аплодируют с криками: "Браво, маэстро,
все в точности так и было". А убийца сознается. Как последний идиот...
пристально, напряженно, ловя каждое его слово и жест.
нечего было скрывать.
детективный роман, а настоящая жизнь", но удержался, потому что в нынешних
обстоятельствах граница, разделяющая действительность и вымысел, сделалась,
на его взгляд, совсем призрачной. Корсо, живой человек из плоти и крови, с
настоящими документами, где было обозначено его гражданство, имеющий
постоянное место жительства, не, утративший физических ощущений, что
подтверждалось болью в костях после падения с лестницы... так вот, этот
самый Корсо все больше поддавался соблазну - считать себя реальным
персонажем в ирреальном мире. И тут не было ничего приятного, потому что
оставался всего один шаг до мысли: ты ирреальный персонаж, который только
воображает, что он реальный в ирреальном мире... Кстати, этот шаг и отделял
нормальное умственное состояние от помешательства. Корсо задумался: а не
случилось ли так, что кто-нибудь - скажем, писатель-романист с
перекрученными мозгами или пьянчуга сценарист, сочиняющий дешевые истории,
- как раз сейчас придумывает его, Корсо, ирреального героя, который мнит
себя ирреальным в ирреальном мире? Так! Стоп...
девушкой, сунув руки в карманы, и чувствовал, что язык ему словно натерли
наждачной бумагой. Будь я ирреальным, подумал он с облегчением, у меня
волосы встали бы дыбом от подобных мыслей; я вскричал бы: "О, проклятый
рок!", - и лоб мой покрылся бы испариной. Зато жажда меня, разумеется, не
мучила бы. Я пью, следовательно, существую. И он метнулся к мини-бару,
сорвал наклейку, достал бутылочку джина и залпом осушил. Наклоняясь, чтобы
закрыть бар, он не мог сдержать улыбку, будто закрывал дарохранительницу. И
тотчас все в этом мире встало на свои места.
освещая часть постели, где лежала девушка. Он увидел босые ноги, джинсы,
майку с засохшими каплями крови. Потом задержал взгляд на обнаженной шее -
длинной, смуглой На полуоткрытых губах и белеющей в темноте полоске зубов;
Увидел прикованный к нему взгляд. Тронул лежащий в кармане ключ от своей
комнаты, сглотнул слюну. Пора уносить отсюда ноги.
вроде бы и ни к чему. Он не помнил, чтобы, входя, включал радио, но теперь
откуда-то лилась музыка. Грустная песня на французском языке. Девушка из
портового кабачка влюбилась в незнакомого моряка.
Морячок тот снялся с якоря и исчез навсегда, а девушка все смотрела и
смотрела на пустой стул и мокрый круг, оставленный его стаканом. Корсо
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия