АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Как там твой Митя? - спросила Ольга, стоя под горячим душем.
Гольцман растирал свое совсем еще не старое, крепкое, розовое тело
жестким накрахмаленным полотенцем.
- А что тебе Митя?
- Ревнуешь? - Стадникова выключила воду и посмотрела на Бориса
Дмитриевича. - Старый хрыч...
Гольцман быстро взглянул на себя в зеркало. Втянул живот, расправил
плечи, переступил с ноги на ногу.
- Ты чего? - усмехнулась Ольга.
- Я? Ничего... А что такое?
- Танцуешь так смешно...
Борис Дмитриевич не удержался от еще одного взгляда в зеркало. На этот
раз ему и впрямь показалось, что живот мог быть и поменьше, а бицепсы - чуть
более очерченными. Снова кольнуло в печени.
- Да перестань ты на себя любоваться, - сказала Ольга. - Все равно лучше,
чем есть, уже не станешь...
Гольцман резко повернулся и схватил Ольгу за грудь. Это получилось у него
неловко. Кажется, вместо того, чтобы изобразить небрежную, игривую ласку, он
причинил женщине боль.
- Отстань! Ты что, Боря, совсем уже? Что за прихваты? Тебе мало, что ли?
Я - все. Я больше уже не хочу... Завязывай, Боря.
Борис Дмитриевич убрал руку.
- Ладно, как скажешь. Никто тебя насиловать не собирается. Мы же
интеллигентные люди, правда? Подождем до вечера. Хотя и трудно.
- До вечера? А ты домой разве не собираешься?
- Если будешь настаивать, я, конечно, поеду домой. А если разрешишь
остаться, то...
- Разрешу, Боря, о чем ты? Только вот как жена твоя? Не будет скандалить?
- Не будет. С женой у нас паритет.
- В каком смысле?
- Да разводимся мы, Оленька. Как говорили в дни моей молодости, "любовь
ушла, завяли помидоры".
- Серьезно?
Ольга поставила одну ногу на край ванны и замерла.
- Вполне, - скромно ответил Гольцман. - У нее свои пристрастия, у меня
свои. - Он положил руку на колено Стадниковой.
- Хм... Ну, это мы еще обсудим, - сказала Ольга. - Конечно, оставайся...
Мне одной, сам знаешь... Все не могу привыкнуть.
- Ладно. Пошли по кофейку, что ли.
Ольга накинула халат, Гольцман натянул спортивный костюм, и они
направились в кухню.
Когда выпили по первой чашке, Стадникова вопросительно посмотрела на
Бориса Дмитриевича.
- Ты чего? - спросил Гольцман.
- Мы о делах вроде собирались поговорить. Как там наши финансы? Каков
расклад?
- Нормальный расклад, Оля. Я же тебе говорил про фонд.
- Ну, говорил. Только я ничего не поняла.
Гольцман встал и налил себе и Ольге по новой порции кофе.
- Понимаешь, не понимаешь - не важно. Я предлагаю тебе стать его
президентом.
- Президентом чего?
- Не валяй дурака. Президентом фонда "Город".
- Зачем?
- Затем, что мне нужен президент. Я не могу все на себя взваливать. А
кроме того, ты, как вдова Лекова...
- О господи! Сколько можно!
- Сколько нужно, столько и можно. Тебе деньги нужны?
- Нужны.
- Вот. А деньги, милая моя, надо зарабатывать. Они с неба ни на кого не
падают.
- Это ясно.
- А раз тебе ясно, говори - будешь в фонде работать?
- Ха! Так я же ничего в этом не понимаю!
- Тебе ничего и не надо понимать. Там вообще делать нечего. К тебе будут
приходить люди, приносить разные проекты и просить под них денег. А ты
будешь рассматривать эти проекты. Вместе со мной, конечно. И мы вместе будем
решать, как и что делать.
- А откуда у нас на все это деньги?
- От инвесторов. Например, от западных фирм - тех, что желают принять
участие в судьбе нашего города, в подъеме культурной жизни северной столицы,
если выражаться пафосно. Местные инвесторы, кстати, тоже есть...
- Бандиты, что ли?
- Ну, бандиты. А что?
- Да нет, мне по фигу. Только скажи, а не стремно с ними работать?
- Оленька! Сейчас так все смешалось... Как сказал поэт, "смешались в кучу
кони, люди..." С ними работать не более стремно, как ты выражаешься, чем с
любым другим партнером. Потому что если партнеру что-то не нравится, он идет
к тем же бандитам за помощью. А мы с ними напрямую работаем. Понимаешь? Это
намного безопасней. Потому что теперь уже они от нас будут зависеть.
- То есть ты, Боря, крестный отец?
- Оля! Не путай кино с жизнью. В жизни все буднично и скучновато. За
исключением способов тратить деньги. А этой романтики, этих оленьих глаз Аль
Пачино и в помине нет.
- Конечно. Стоит только муженька моего вспомнить.
- Вот именно. Рок-герой. Кстати, давай и на эту тему поговорим.
- А что, есть новости?
- Есть темы. Надо обсудить.
- Ну что же, обсуждай.
- Смотри. Месяца через два можно провести Лековский фестиваль.
- О боже...
- Перестань, Оля. Дело хорошее. Народ-то его любил и любит. Особенно
сейчас. У нас вообще любят покойников. Чтобы тебя по-настоящему признали,
надо умереть.
- Это точно, страна некрофилов. Еще Гоголь заметил.
- Вот! А фестиваль можно провести шикарный. Выпустим
видео-аудиопродукцию. Сделаем книгу - собрание песен, нот. Плакаты,
футболки... Представляешь, что все это для нас значит?
- Неплохие бабки, как я понимаю.
- Правильно понимаешь. Кстати, о бабках...
Гольцман вышел в прихожую, вернулся со своей сумкой и вынул из нее пачку
бумаг.
- Подпиши-ка мне вот тут...
- Что это?
- Расписка. В получении денег. Я тебе плачу наличными, чтобы ты не
парилась с налогами.
- А за что?
- Ну, скажем, в рамках нашего с тобой первого договора. Мы выпустили
компакт с ранними песнями твоего мужа. Продается уже. Компакт и кассета.
Ольга посмотрела на лист бумаги, протянутый ей Гольцманом.
- Ого! Две штуки?
- Да.
- А я слышала, компакты сейчас плохо продаются...
- У кого как. Голь на выдумку хитра, - таинственно заметил Борис
Дмитриевич. - Но это отдельный разговор.
Оля поставила подпись. Борис Дмитриевич тут же достал из сумки тонкую
пачку зеленых купюр, перехваченную резинкой.
- Держи. А насчет фонда подумай. Но я бы тебе советовал принять
предложение. Во-первых, трудовая книжка ляжет... У тебя она, вообще говоря,
есть?
- Где-то валяется.
- Пусть она лучше в нашем отделе кадров валяется. Знаешь, ситуация в
стране меняется. Неизвестно еще, может быть, эти трудовые книжки нам всем
понадобятся. В любом случае вещь нужная. Даже сейчас. У тебя загранпаспорт
есть?
- Ну есть. Только уже просрочен, наверное.
- Вот видишь. Надо новый делать. А без трудовой книжки ты замучаешься
всякие справки собирать. Конечно, мы поможем, оформим без проблем, но все же
советую документами не разбрасываться. Пусть трудовая лежит в фонде, она же
каши не просит.
- Ну, если ты считаешь, что так лучше...
- Лучше, лучше. Однозначно.
- Хорошо. Что еще?
- Еще? Зарплата. В фонде положим тебе штуку в месяц официально.
- Баксов?
- Нет, песо. Но повторяю: официально. Чтобы ты налоги с них исправно
платила и чтобы не возникало никаких вопросов. Зарплата по нашим меркам
приличная, налоги тоже не маленькие... А там - сколько заработаем, все
поделим. Внакладе не останешься.
- Звучит заманчиво, - улыбнулась Оля.
- Не просто заманчиво. Это не пустые слова, а реальные дела. Настоящие.
- Хорошо. Если так, то... - Оля сдернула резинку с пачки купюр и
пересчитала деньги. - Когда начинать?
- Что?
- Работать. Я имею в виду, в фонде.
- Да считай, что ты уже начала. Учредительные документы на тебя сделаны.
Только подпиши вот тут. - Гольцман протянул еще несколько листов.
- Ого! Мои паспортные данные... Все у тебя есть.
- Конечно, есть, - усмехнулся Гольцман. - Мы же с тобой контракт
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 [ 54 ] 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
|
|