ужасы, и Лада решила позвонить дежурной бабульке Раисе
Никитичне, чтобы она открыла. А ключи от квартиры можно и
внутри поискать. Там, по крайней мере, светло, и железная
дверь защищает от мира.
оставшееся до подъезда расстояние, опасаясь, что алкаш
увидит ее и непременно привяжется. Добежав до двери, она
нажала кнопку. Домофон переливчато и очень громко запел, и
краем глаза Лада заметила, что алкаш встрепенулся и медленно
поднялся с лавочки, А Раиса Никитична, должно быть, видела
седьмой сон.
сумке никогда не использовавшийся газовый баллончик -
"психологическое оружие", как говаривал ее отец, и в это
время алкаш хриплым замученным голосом проговорил:
провинциальный трагик на премьере. - Не надо меня поливать
из этой штуки...
рассматривая алкаша во все глаза. - Тебя выгнали не только с
работы, но и из дома? И теперь ты ночуешь на вокзалах и в
люках теплотрассы? Полное и окончательное падение?
Деградация личности?
перестав смеяться.
Канарах?
втащила на крыльцо, под свет.
спросила она. - Почему ты сидишь на лавочке, как последний
бомж? Зачем ты приехал? Порасспросить меня, как я провела
время на Канарах?
сторону. - Я вылез из нее, когда начал засыпать. Я думал,
что усну и пропущу тебя. Если ты, конечно, вернулась бы до
утра...
права на ревность или недовольство, и оба они это знали.
серьезное и грустное лицо, глаза в густых тенях, и дневная
щетина уже не делала его похожим на капитана пиратского
брига.
пригласить его к себе? отправить домой? покурить с ним на
лавочке, как в десятом классе? - Плохо все?
этом.
внешней шелухой чувства теперь окончательно определились. Он
не сразу это понял, а когда понял.
на многолетний дипломатический опыт, бросился вперед. В
конце концов, хуже не будет. Куда уж хуже...
приезжал так долго.
нетерпения, - я люблю тебя. Ты это отлично знаешь. Я хочу
жениться на тебе, родить ребенка и повезти его в Диснейленд.
Или еще куда-нибудь.
жена, супербизнес-леди, вообще не понимала такого слова -
ребенок. И Васятка возился с племянником и племянницей,
тратил на них время, деньги, силы, помнил их дни рождения,
склонности, характеры, в выходные возил в парки и бассейны,
на каникулы забирал к себе на дачу, несмотря на отчаяние и
ужас дорогой супруги.
Ладу это страшно забавляло.
щелкала, летели искры, но пламени не было. Васятка достал из
кармана свою и дал ей закурить.
беспечно махнул рукой. - Мне сорок лет, у меня ничего нет,
кроме квартиры и машины. Даже перспектив никаких. Дачу
забрали. Денег в банке - кот наплакал. Назначат скорее всего
в Африку или, если кто-нибудь поспособствует, в Болгарию
какую-нибудь.
безработная.
его в твердые, холодные на морозе губы. - Пошли домой. Из
a".%) квартиры, как я догадываюсь, ты должен выехать и
благородно оставить ее супруге?
убедиться, правильно ли он все понимает. - Ты пустишь меня в
свою?
Только с ребенком придется подождать, сначала кто-нибудь из
нас должен пойти на работу.
положение.
трижды, подумаешь! Теперь все будет в десять раз легче, он
знал это точно.
замерз...
ту машину, которая вчера тебя чуть не сбила.
резко ее повернуть, она не удержится на шее и покатится
прямо под диван. "Вот было бы хорошо", - подумала она. - У
тебя похмелье, - объяснил ей Филипп. - Чем ты вчера запивала
свою водку? Если бы она помнила! Она и про машину-то ничего
не помнила. Только про одного Вешнепольского.
Маросейку, когда какой-то мужик закричал "берегись!" или
"назад!" или что-то в этом роде... Я ничего не поняла. А
потом я увидела, что это Ванька... А почему ты спрашиваешь?
Филипп, решив быть с ней откровенным. - Так мне, по крайней
мере, сказал твой Вешнепольский. - Трудную фамилию он
преодолел с блеском. - А он не похож на фантазера.
похож.
Мне не нравится то, чего я не понимаю. А сейчас я не
понимаю, кому и зачем нужно сбивать тебя машиной.
дрожащая зелень в глазах, Александра, наверное, испугалась
бы и что-нибудь выдумала - чтобы он успокоился и отстал от
нее. Но сейчас ей было не до этого.
языком, сказала она.
Ваня, и он, наверное, что-нибудь придумает... Ну, как нам
выбраться...
собственные игры в благородство и незаинтересованность.
подальше, - отрезал он. - А еще лучше, если бы никто не
знал, что он в Москве.
морщась, сказала Александра. - Не лезь ты в эти дела, ради
бога. Иностранцу в них делать нечего.
русских делах, его жена не может доверить ему свою страшную
Панов Вадим
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Маккэфри Энн