Она обожала Эдика, а он ей чем заплатил? Смертью?
- Ой, что вы такое говорите, - делано ужаснулась я.
- Абсолютно правильные вещи! - парировала Варя. - Жаль, нельзя шум в
газетах поднять, не хочется марать грязью имя Нинуши... Эта Гема! Змеюка
подколодная!
- Они дружили с Ниной, причем всю жизнь!
- Заклятая подруга, - фыркнула Варя, - это Ниночка с ней дружила, а Гема
лишь позволяла о себе заботиться. Знаете, как она завидовала Ниночке, прямо
синела вся.
- Да зачем бы ей это делать? - удивилась я. - Ведь она сама не из
социальных низов происходила. Отец - известный ученый, профессор, да и мать
наукой занималась. Дом полная чаша, в деньгах не стеснялись.
- Так, да не так, - пробурчала Варя. - Вот послушайте, как дело обстояло.
Профессор Даутов и впрямь хорошо зарабатывал. Гема в детстве не нуждалась.
Игрушки, книжки, сладости... всего было в избытке. Но у Нинуши эти же вещи
оказывались на порядок лучше. Дело в том, что Даутов редко выезжал за
рубеж, в семидесятых годах ученых не слишком часто выпускали за границу,
только на конференции и симпозиумы. Существовало даже неписаное правило: за
год можно было выехать два раза в соцстрану или один - в логово
капитализма. На руки выдавали мизерные суточные. Жалкие гроши. Максимум,
что мог привезти Даутов дочери, - жвачку или заколки... Поэтому Гема
одевалась в советскую одежду, играла отечественными игрушками и душилась
духами фабрики "Новая заря". К тому же и отец, и мать девочки, как многие
ученые тех лет, совершенно не придавали никакого значения одежде.
- Какая тебе разница, - пожимал плечами папа, глядя на Тему, - ну скажи на
милость, не все ли равно, кто сшил эти брюки из синей корабельной парусины,
индийцы или американцы? По мне, так первые сделали лучше, их штаны мягче,
стоят недорого и везде продаются. Покупай, будешь как все!
Гема молчала. Ну как было втемяшить папе в голову, что как все быть не
хочется! Обладание американскими джинсами мигом возносило их владельца на
вершину, как теперь бы сказали, рейтинга... Невозможно было объяснить это и
маме.
- Сколько? - отшатывалась та, когда Гема подкатывалась к ней с просьбой. -
Сколько? Двести рублей за штаны! А ты отдаешь себе отчет, что столько
получает в лаборатории старший научный сотрудник! И где берут эти джинсы? В
туалете на углу Столешникова переулка? Ну, деточка, извини, пойдем в ГУМ и
купим в приличном месте за нормальную цену!
Приходилось, скрипя зубами, носить добротные сапожки на меху, пальто из
буклированной ткани и шапочку из хвостиков норки. В конце семидесятых годов
Гема ничем не выделялась на московских улицах.
У Ниночки же дело обстояло по-другому. Ее отец, известный музыкант, мировая
величина, вовсю катался по городам и странам. В отношении некоторых
личностей коммунисты делали послабления. Гонорары за концерты, почти
девяносто процентов, он должен был отдавать государству, но устроители
гастролей частенько ухитрялись сделать так, что у музыкантов на руках
оказывалась вполне приличная сумма. Поэтому Ниночка щеголяла в красивой
белой куртке, отороченной черным мехом, которую папочка привез из Канады, в
изумительных сапожках на платформе, которые он же доставил из Германии. У
нее у первой появились шариковые ручки, ластики с картинками, ажурные
колготки, мохеровые кофты, магнитофон "Грюндиг"... Ниночка никогда не была
жадной, всегда делилась с Гемой, но от этого зависть последней не
убывала...
Потом Нина вышла замуж.
- Гема влюбилась в Эдика как кошка, - сплетничала Варя, - небось опять
завидовала Нинушке...
- С чего вы это взяли?
- Достаточно было иметь глаза, - хмыкнула Варя, - она то бледнела, то
краснела, когда встречалась с Малевичем, все время оживленно хихикала и
стала носить мини-юбки, одним словом, вела себя как ошалевшая
тинейджерка... Я очень боялась, что Эдик, который, между нами говоря, был
еще тот бабник, в один прекрасный момент не устоит и трахнет лучшую
подружку жены. Мало, знаете ли, найдется мужиков, способных оттолкнуть то,
что само плывет в руки!
- Эдик изменял Геме? - спросила я.
Варя хмыкнула:
- Да. Сколько у него баб было! Жуть.
- А кто последняя, если не секрет?
Арбени вздохнула:
- Отвратительная особа, совершенно не из нашего круга. Танцорка из
стрип-бара. Кажется, ее Лена звали... Да, точно, Лена. Я столкнулась с ними
на тусовке и обрадовалась.
- Чему?
- Ну так ему и надо, на этой Лене просто клеймо стояло: "Сволочь". И ведь
влекло его к таким. Я думаю, что он Нине изменял, только та никогда не
рассказывала, слишком интеллигентная была. Ей-богу, изменял с Темой, я в
этом почти уверена.
Я тяжело вздохнула. Зря пришла к Варе, о Лене мне было известно с самого
начала.
Когда Эдик, Нина и Тема собрались вместе провести летний отдых, Варя не
выдержала и сказала двоюродной сестре:
- Ты бы поосторожней с подружкой, не ровен час уведет супруга. На фиг она
тебе сдалась на море? Неужели не хочешь вдвоем с Эдиком побыть?
Но Ниночка, светлая душа, замахала руками:
- Какие глупости приходят тебе в голову, да Гема мне как сестра...
- У тебя одна сестра, я, - ответила обиженно Варя, - и вижу, что Гема
относится...
- Слушать ничего не желаю, - твердо ответила Нина, - не смей говорить
гадости про Гему!
Варя обиделась и ушла. Помирились они только в больнице, когда Нинуша уже
едва могла говорить от слабости.
- Все-таки эта тварюга добилась своего, - кипела Варя,- земля на могиле
осесть не успела, а она оттащила Эдика в загс.
- Ну, наверное, он сам не прочь был...
- Сучка не захочет, кобель не вскочит, - грубо заявила Варя, - русская
народная истина. Эдик, как все мужики, слабый, ведомый, только хвост
распускал. Хоть бы ради приличия полгода подождали! Но нет, горело у нее,
хотела заполучить Малевича, прямо тряслась вся.
- Я так слышала, что Ниночка сама перед смертью просила Гему не бросать
Эдуарда...
- Кто же сказал вам подобное? - взвилась Варя.
- Ну, во-первых, сама Гема...
- Не смешите меня!
- Во-вторых, разболтала медсестра, которая присутствовала при этой сцене.
- Ложь, - твердо заявила Варя, - наглая и беспардонная.
- Но девушка, делавшая какие-то процедуры в палате, случайно услышала
разговор Гемы и Нины. Музыкантша очень просила подругу, заставила ее
поклясться даже, просто молила стать женой Малевича. Геме пришлось
согласиться, и через час Нина умерла, словно выполнив свой последний долг.
Василенко Иван
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Перумов Ник