муравьи доили огромных зеленых чудищ, тыкая в них сяжками. К ним спешил и
муравей Таргитая.
что-то говорил о полной глухоте муравьев.
дали бы себя завезти в сторону. Хотя Мрак уже стоит на пороге подземного
мира, если еще не вошел, Олег вообще творит что-то немыслимое, лишь ему
опять досталось самое легкм: подойти и спросить! А он и это еще не
сделал...
усталые ноги. Уже распухли, суставы трещат, сапоги разбиты, подошвой
чувствует каждую соринку.
последними, никто выше их не забирался. Ни зверей, ни птиц, даже под
ногами не чувствовалось знакомого дрожания: древесные черви остались
далеко внизу.
холодный, а из-под ног тянуло еще большим холодом. Подземные соки, что
рекой поднимаются к кроне, текут совсем близко.
на свете! Лучше вас только Мрак и Олег... да и то не всегда.
перебарывать усталость и боль во всем теле. Ущелья давно перешли в
трещины, а теперь вовсе измельчились. Таргитай наконец ощутил, что
карабкается по стволу дерева, что до вершинки уже осталось рукой подать.
Верст пять с гаком, если по прямой, как ворона летит. А так как он не
ворона и не ворон, вроде Аристея, даже не Олег в пернатой личине, то ему
не меньше десяти с гаком. Да в гаке столько же.
задних лапах, на уступе стояло странное серо-коричневое существо. В два
человеческих роста, поперек себя шире, с длинными передними лапами. Глаза
недобро смотрели из глубоких ямок. От незнакомца веяло такой мощью, что
Таргитай едва ли не впервые ощутил страх. Страж Дерева был как нарост --
явно и секирой не взять. А чародейский Меч щедро льет только людскую
кровь.
снова загородил путь. Таргитай с неохотой потащил из ножен Меч, не
представляя, как сражаться, стоя на крохотном уступчике.
Таргитай наконец определил как деревянный. -- Я Страж Великой Поляны.
Дальше никто из смертных не поднимался.
облегчением. -- Все-таки посторонись, зашибить могу. Потом мучаюсь, но что
теое с моих мук? Вашу Поляну не трону, знавал поляны и поболее. Я пройду
наверх, как уже проходил разные земли. Я везде старался проходить
по-доброму.
этот загородил дорогу, еще и пальцами шевелит! Мудрый Олег говорил, что
лучший способ учиться -- просто подражать более умному и удачливому.
Сейчас же стоит быть похожим на Мрака, это легче, чем на Олега.
не шелохнулся, и Таргитай, перехватив рукоять обеими руками, с усилием
ударил рассыпающим искры лезвием.
пролетела срубленная кисть. Ни крови, ни плоти на обрубленном, только
светло-зеленое внутри да сок...
больно... и отрастет...
надвигался, угрожающе размахивая уцелевшей рукой. Таргитай погрозил
обнаженным Мечом, торопливо подпрыгнул, полез.
драчливые, я не драчливый... Еще лучше -- Главные. Или -- Наиглавнейшие.
Тем и объяснять не надо, сами бы все поняли.
подъему. Сзади донесся скрипучий крик, сверху ответили голоса. Таргитай
поднял голову, плечи сами зябко передернулись.
массивнее, чем он, с четырьмя руками. Явно Старшие. С этими уже так не
повоюешь.
сердце. Он отдернул руку, словно ожегся.
недвижимо. Таргитай вздрагивал, чуял, что в недвижимости этих нелюдей
скрывается больше угрозы, чем
-- Мне только и нужно, что пройти к Роду. Спросить его, затем уйти.
есть. Хошь, покажу?
не видят, засмеяли бы. Стражи молча смотрели, как чужак прижал дудку ко
рту, оттуда полились сиплые звуки. Дыхание сбилось, но кое-как выровнял,
сам краем глаза следил за Стражами.
отравлено, то никакая магия не спасет. Супротив мощи Прадуба даже боги,
как говорит Олег, бессильны. Потому что Прадуб сам бог. Бог всех деревьев
на свете.
натугой, потом уже не помнил себя, песня пошла как бы сама собой. Уже не
он играл и пел, а что-то в нем играло и пело, а он только раскрывал рот,
давал выход тому, что рождалось внутри, в нем, но в то же время как будто
и не в нем.
гнуться. Стражи не двигались, но что-то в них изменилось. Таргитай с
сожалением сунул дудочку за пазуху.
вовсе не герой с Мечом?
на скрип рассохшихся деревьев. Старший сказал медленно:
луком... И с ножами...
собралось темное облачко. Старший повторил нерешительно:
дудочкой... дудочкой...
могучей рукой Мрака стрела. Вдруг Старший неуловимо быстро отодвинулся.
повернулся к нему спиной, воздел длинные крючковатые лапы.
сила, неведомая нам.
бы уже рубился! Проще сразу за рукоять секиры. Лишь бы потом не мучило, а
его не мучает: он всего лишь дает сдачи. Почти всегда еще раньше, чем его
тронут.
близко! Да и против этих Стражей его колдовской Меч всего лишь меч. А меч
не секира -- не расколешь даже сучковатую колоду.
стена, на которую он намеревался карабкаться, раздробилась на четыре
Панов Вадим
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия