read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


- Подь сюды, кому говорю!
Юрко шало глянул на отца, лениво подошел.
- Намнут шею!
- Чего, эти-то? - удивился сын. - Да не посмеют, ни в жисть!
Глазом повел - девка послушно стрельнула за баню. Юрко развалисто
двинулся туда же... Что поделаешь с дураком!
Жизнь шла вокруг своя, не задевая их ничем и не нуждаясь в них нисколько.
И он был не нужен тут, со своими тимовыми сапогами, породистым, негодным для
полевой работы жеребцом, шалопаем-сыном, что, уже забыв о шелонском погроме,
скуки ради крутит голову деревенской девке, которую забудет через день,
воротясь в Новгород. И правы мужики: по крайности оборонить их, и того не
сумели!
Вечером пришел еще мужик, в рванине, с кнутом на плече и берестяной дудою
в руках - пастух. Хозяйка, извинясь, пояснила:
- Он нынце у нас постоем!
(Пастух, один на три деревни, жил по очереди в каждой избе.) В то же
время вполголоса она зло бранила девку, даже курвой назвала верно, из-за
Юрия, подумал Иван Кузьмин.
Опять отдельно кормила его с Юрием, и вместе - всех остальных. Пастух был
в подпитии, угостился на крестинах. Шумел, ликовал, потея от еды. Он ложкой
хлебал простоквашу, накрошив в нее хлеба, похваливал:
- Знает, хозяюшка, знает, что люблю! Кислого молока мне еще, еще добавь!
Эх, любая ты до меня, хозяюшка! Я ведь, а я же... Эх! Кабы не медведи... Он
ить быка драть почал, бык ревит, землю роет, я к нему с кнутом! Один побег,
а другой о ту пору уже на Машке сидит, уж бок ей рвет, а Машка-то молцит,
дура! Поверишь, Онисимыч, сам плакал, слезами плакал!
Нет, веришь? - Пастух поворачивал потное лицо, с измазанною простоквашей
бородой, то к одному, то к другому, и вправду заплакал вдруг, приговаривая:
- Я на его с кнутом, кнутом его меж глаз, Михайлу-то, Иваныча! А он
ревит, кровь-то чует, не уходит! Насилу, насилу уж... Пастух положил голову
на стол, всхлипнул, примолк. Успокоившись, вновь принялся за простоквашу. -
Я ли не пасу?! - воскликнул он, погодя. Хозяйка, ты вот до меня добра! А
Онуфриха ругатца, все ругатца она на меня! На Сенькины горки, грит, не
гоняшь! А куда нонце гонять тамо?
Посохло все! Я по кустам, по чащобе - больше насбирают. Когды мои коровы
без молока приходили?! Ты, говорит, лодырь, даром хлеб ешь! Онисимыч,
Митревна! - выкрикнул он со слезой. - Рассудите! Вот при боярине! Обижат она
меня! Ведь ни за что обижат!
- Она така и есть! - подтвердила хозяйка. - В черкву придет - первая,
после попа!
"И тут своя Марфа!" - с внезапной, удивившей его самого неприязнью
подумал Иван Кузьмин.
Ночью беспокоились кони, ключник не раз вставал, выходил успокаивать
разшумевшегося жеребца. Хозяин бормотал спросонья:
- Хорь, должно! Нынце хори одолели, лезут и лезут, кур душат. Собака уж
двух порвала...
Утром снова мужики ушли на покос, и снова боярин сидел без дела, не зная,
куда себя ткнуть. Обидные речи сельского старосты все не шли у него из
головы. И хозяин тоже смотрел, чуялось, как и староста: господа вы, а до
часу - чья сила, тот и господин!
На третий или четвертый день он услышал ненароком, как мальчишки скачут
по солнцепеку, дурашливо закликая отсутствующий дождь:
Aояро бежало,
A... растоптало!
Aождик, дождик, перестань,
? поеду на Йордань...
- Это у их присловья такая! - пояснил невесть откуда взявшийся дед.
- Малые, цего с их взеть!
Круто поворотясь, Кузьмин поскорее убрался в избу.
Aояро бежало,
A... растоптало! -
Eетел за ним ликующий голос мальчонки.
Мужик из залесья, из пятидворной деревни, привез весть, что московское
войско стоит под Новым Городом, и тоже смотрел на боярина сторожким,
оценивающим взглядом, от которого Иван Кузьмин начинал где-то внутри себя
тихонько ежиться.
"Холопы, хамы!" - стараясь разозлиться, бормотал он себе под нос, но
злость не приходила, был страх, и страх больше еще, чем испытанный там, на
ратном поле, когда он бежал, обрезав бронь. Отсюда уже некуда было бежать.
Дальше? Да и куда! На Двине и то сейчас, поди, московские рати.
Он вспомнил, с нахлынувшей завистью, пышный двор ляшского короля
Казимира, каменные палаты виленского замка, где принимали и чествовали
новгородских послов. Полгода не прошло, и что теперь? Борецкий или убит или
полонен, а он здесь - ежится под взглядами своих же мужиков, уже
прикидывающих про себя, дальше ли придет им служить Новгороду, или одолеет
Московский великий князь со своими московскими боярами.
Иван Кузьмин часами сидел на крылечке или на бревнах у сарая, где
обдувало ветерком с озера и не так донимало комарье. Попробовал было
съездить покататься верхом, но кругом, куда ни ткнись, были одни болота.
Оставалось сидеть и ждать неизвестно чего.
Вокруг ворошилась эта своя, душная, по летней поре, избяная жизнь - с
детьми, собаками, тараканами, кислым духом овчин и вечно мокрого младенца в
зыбке. Девки, что искали в головах друг у друга, усталые от тяжелой работы,
изъеденные комарьем мужики. Домовые, лесовики, банная нечисть, водяники, что
на равных с живыми людьми бродили, стонали, путали сети или тревожили, на
переменки с хорем, коней, какая-то чудь, что жила за озером и "пугала"
рыбаков, особенно по осеням. Поп и тот добирался сюда с погоста только по
большим годовым праздникам.
Нет сидеть в Новгороде, когда эти мужики с низкими поклонами привозят во
двор хлеб, масло, коноплю, яйца. Да и там их чаще ключник примет! Выйти
разве иногда на крыльцо в красных сапогах. А тут: "Бояро бежало, г...
растоптало". "Тьфу!" - выругался он про себя.
К августу стало ясно, что Новгорода не возьмут. Уже дошли слухи о
переговорах. Рыскавшие повсюду московские отряды, по счастью, так и не
добрались до них. Ключник, вызнав уже, докладывал, что нашел незаписанных
полторы обжи пахотной земли, и теперь можно было вдвое увеличить налог:
- Да и нынце у их тут у одних хорошо родилося! Летами вымокает, а се-год
в самый раз! У иных-то не возьмешь, сгорело.
Наконец прискакал Дмитро, высланный на разведки.
- Мир!
Не мешкая, засобирались. Девка ходила зареванная: Юрко, кажись, добился
своего.
Иван Кузьмин, воротивший утраченную было важность, по-хозяйски, с коня,
оглядел деревню. Стараясь все же не встречаться глазами с хозяином, сказал:
- Хлеб повезешь с трех обеж! - И на униженные просьбы мужика сохранить
прежний оброк отмолвил строго:
- Ничо! Сдюжишь! Другим куды хуже; после московского-то войска хоть шаром
покати!
- Дак хоть бы чуток сбавить!
- Сказано, с трех! Нови распашешь, опеть твое будет, до нового приезду.
Трогай!
И семеро всадников, уже не оглядываясь на приютившую их и ограбленную ими
деревню, тронулись по лесной дороге назад, в Новгород.
О казни новгородских бояр, ужаснувшей весь город, Иван Кузьмин узнал,
только воротясь домой.
Захария Овин сожидал его в тереме и встретил насмешливо:
- Прибежал, зятек? Набегалси? Ай нет? Слыхал, что с твоими дружками
совершилось? - Свирепея, по-бычьи склоняя толстую шею, он заорал:
- Бежал!
В деревню забилсе! А брата, Кузьму, бросили, воины?! Добро, пока жив, а
полонен - цего хотят, то и вершат!.. С королем своим! - Он замолк, переводя
дух. Добавил спокойнее:
- Теперя платить, не росплатитьце, опеть, умны головы!
Пересохшими губами Иван спросил:
- Кого казнили?
- Борецкого твоего с Васькой Селезневым, да нашего Киприяна, да Еремея
Сухощека - четверых.
Овин пожевал губами.
- Могли и тебя! Тоже в Литву ездил. Зять... Феклы жалко, без мужика
останетце, а то бы стоило. Поди утешай жону!
Захария тяжко поднялся, не прощаясь, пошел из горницы.

Глава 18
Известие о Шелонской победе Иван Третий получил на четвертый день, будучи
в Яжелбицах. Полагая, что все уже кончено, он принял Луку Клементьева,
которого вел с собой, дал ему "опас" - разрешение Феофилу ехать на
поставление в Москву - и отпустил в Новгород.
Отовсюду шли вести о победах. Пали Молвотицы. Воеводы Демона сдались
верейскому князю Михаилу Андреевичу, заплатив тому окуп в сто рублей.
Псковская рать тоже недолго стояла под Вышегородом. Через день после
начала осады, отбив первый приступ, новгородский воевода Есиф Киприянов
запросил мира и предложил окуп с города. Псковичи дали мир, собрали свои
стрелы по заборолам и пошли к Порхову.
Иван меж тем продолжал двигаться вперед и двадцать четвертого июля был в
Русе. Тут к нему привели захваченных на Шелони новгородских бояр.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 [ 54 ] 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.