Глава 30
МЕЦ И ПАРИЖ
планы Жильбера.
влюбленной женщины и женским любопытством, нежели интересами политики
королевы; и потому она без особого сожаления отнеслась к тому, что рухнуло
все это конституционное здание, которое было ей ненавистно.
время и обратить себе на пользу складывавшиеся обстоятельства. Впрочем,
затеянные им переговоры давали ему надежду убежать из Парижа и укрыться в
каком-нибудь надежном месте, что было его излюбленной мечтой.
его высочество, с другой стороны - графом де Шарни, посланцем самого
Людовика XVI.
передал ему письмо короля. Это было, как помнит читатель, обыкновенное
рекомендательное письмо. Маркиз де Буйе, подчеркивавший свое недовольство
происходившими событиями, вел себя весьма и весьма сдержанно.
его планы. Императрица Екатерина только что пригласила его к себе на службу,
и он собрался было испросить письменного позволения у короля принять это
предложение, как вдруг получил письмо от Людовика XVI.
памятуя о его родстве с г-ном де Сюфреном, судя по долетавшим до него слухам
о том, что королева оказывала ему полное доверие, он, как верный роялист,
захотел вырвать короля из объятий этой пресловутой свободы, которую многие
считали настоящей тюрьмой.
Буйе, не уверенный в полномочиях графа, решил послать в Париж для личной
беседы с королем по этому серьезному вопросу своего сына графа Луи де Буйе.
притягивало его в Париж, а долг чести, в его понимании несколько
преувеличенный, повелевал ему оставаться в Меце в качестве заложника.
возложена на генерала Лафайета, а граф Луи приходился ему кузеном.
патриотическими взглядами и путешествовавшего в те дни по Англии.
человека делом ежели и не невозможным, то уж во всяком случае очень опасным
и крайне трудным.
завязавшихся при посредничестве Шарни между королем и маркизом де Буйе, и
потому для графа Луи не было ничего проще, как попросить самого генерала
Лафайета представить его королю.
более удачно.
размышляя о том, каким образом ему проникнуть к королю, и в который раз
спрашивая себя, о чем мы уже сказали, не лучше ли ему обратиться
непосредственно к генералу Лафайету. И в это самое время ему принесли
записку от Лафайета, в которой говорилось о том, что ему стало известно о
прибытии графа в Париж и он приглашает навестить его в штабе Национальной
гвардии или в особняке де Ноай.
обращался граф де Буйе. Подобно доброй фее из прелестных сказок Шарля Перро,
оно брало графа за руку и вело к цели.
г-на Байи.
простого происхождения, а второй - потомственным аристократом, между ними
существовали некоторые отношения. С той поры Ромеф перешел в один из полков,
расформированных после четырнадцатого июля, а потом стал служить в
Национальной гвардии, где занимал должность адъютанта и был любимцем
генерала Лафайета.
вопросам, в одном сходились совершенно: оба они любили и почитали короля.
король принесет клятву Конституции; другой же любил короля как аристократ,
считая непременным условием отказ от клятвы и обращение в случае
необходимости за помощью к загранице, чтобы образумить бунтовщиков.
Национального собрания, Национальную гвардию, избирателей и т, д, и т, д.,
то есть пять шестых Франции Ромефу было двадцать шесть лет, а графу Луи -
двадцать два, и потому трудно было предположить, чтобы они долго могли
говорить о политике И потом, граф Луи не хотел, чтобы его заподозрили в том,
что он может думать о чем-то серьезном.
разрешения отца, чтобы повидаться в Париже с обожаемой им женщиной.
незапертой двери внезапно появился генерал Лафайет. Хотя граф успел заметить
нежданного гостя в висевшем перед ним зеркале, он продолжал свой рассказ.
Несмотря на знаки, которые ему подавал Ромеф, он делал вид, что не понимал
их, и еще громче продолжал свой рассказ, так чтобы генерал не пропустил ни
слова из того, что он говорил.
со словами:
почтенных родственников?
поры, не мог быть строгим судьей и скучным ментором, и потому граф Луи не
очень испугался ожидавшего его нагоняя.
явиться с визитом к одному из самых прославленных своих родственников, если
бы мне не принесли от него письмо.
провинциалы? - спросил генерал с таким видом, который ясно показывал, что
этот вопрос затрагивал его самолюбие.
спасение короля, ничто не может укрыться.
насмешливый.
семейства Буйе, а вот свобода народа их нисколько не интересовала.
я отвечаю, маркиз де Буйе, - молвил он, особенно подчеркнув титул, от
какового сам он отказался в ночь четвертого августа.
молодой человек, - если генерал Лафайет не сочтет меня недостойным быть
представленным монарху.
как я имел честь сообщить вам или Ромефу, у меня нет особого отпуска...
Добрые дела не должно откладывать. Сейчас - одиннадцать часов утра. В
полдень я ежедневно имею честь бывать на аудиенции у короля и королевы. Я
приглашаю вас перекусить со мной, если у вас еще не было второго завтрака, и
потом отведу вас в Тюильри.
скосившись на свой мундир и сапоги.
что великий вопрос этикета, к которому вы были приучены с детства, доживает
последние дни, ежели не умер окончательно со времени вашего отъезда; и
потом, ваш костюм безупречен, сапоги - под стать мундиру; какое же платье
может заменить военную форму дворянину, готовому умереть за короля? Ромеф!
Подите посмотрите, все ли готово? Я уведу графа де Буйе в Тюильри сразу
после завтрака.
нечего было возразить. Он поклонился в знак согласия и в то же время с
чувством благодарности.
юному графу де Буйе, не подозревая, что оказывают воинские почести
одновременно и революции и контрреволюции.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 1
КОРОЛЕВА
павильона Марсан и оказались в апартаментах второго этажа, где жили король и
королева.