проводит вас в приемную; полистайте, если угодно, свежие номера "Каледо-
нокого Меркурия" и "Реджистера", это поможет вам скоротать время до мое-
го возвращения.
но, как он выходит из кареты, и почти тут же меня вновь пригласили к не-
му в кабинет; держался он на сей раз столь сурово, что у меня душа ушла
в пятки от самых дурных предчувствий. У него достало жестокости начать с
пространного нравоучения о том, сколь неправдоподобно глупы, чтобы не
сказать безнравственны, были все мои поступки.
ся, вам все сойдет с рук, - сказал он наконец, и, право же, на мой
взгляд, именно с этого ему и следовало начать.
и Кэндлиш давным-давно вышли бы из тюрьмы, не будь они так безгранично
вам преданы, мистер Дьюси... то бишь мсье Сент-Ив, видимо, так мне сле-
дует теперь вас называть? Эти два старых дурака словечка не проронили,
ни единым намеком не дали понять, что есть на свете некто Сент-Ив, а
когда им предъявили версию Фэя о том, что произошло, они вдруг заговори-
ли совсем несообразно, наперекор и прежним своим показаниям и друг дру-
гу, вовсе сбили прокурора с толку, и он вообразил, будто за этим кроется
что-то серьезное. Ну, разумеется, я высмеял его подозрения и с легкостью
их рассеял. А затем имел удовольствие наблюдать, как обоих ваших друзей
освободили и они с радостью воротились к своим гуртам.
вокат. - Как я мог знать, что вы пожелаете возобновить знакомство, кото-
рое наконец столь благополучно пришло к концу? И, по совести говоря, я
бы воспротивился, даже если бы вы мне это поручили. Пусть себе идут сво-
ей дорогой! Им уплачено, они вполне довольны и почитают мистера Сент-Ива
величайшим своим благодетелем. Когда я выдал каждому по пятьдесят фунтов
- как вам угодно, мистер Дьюси, а этого более чем достаточно, - Тодд
стукнул посохом оземь и сказал (вообще-то я только его голос и слышал,
второй уж вовсе ни разу рта не раскрыл): "То-то, я ж говорил, он самый
настоящий джентльмен!" А я ему в ответ: "Знаете, Тодд, то же самое мис-
тер Сент-Ив говорит про вас".
жизни - и скатертью дорога! Конечно, они на свой лад превосходные люди,
но вам не компания, и, сделайте милость, обещайте мне оставить наконец
свои проказы и не связываться более с гуртовщиками, разбойниками, масте-
ровыми и прочим сбродом, а наслаждайтесь жизнью, подобающей вашим летам,
богатству, уму и, ежели мне позволено об этом упомянуть, вашей наружнос-
ти. И первым шагом на этом пути будет холостяцкий обед у меня дома, -
докончил он, глядя на часы.
развивать свою мысль.
вот, в четверг состоится бал в Благородном собрании. Вы непременно долж-
ны там быть, и позвольте мне к тому же выполнить долг чести и от имени
нашего города послать вам приглашение. Я твердо верю, что молодой чело-
век всегда и во всем остается молодым человеком, но заклинаю вас, хотя
бы из уважения ко мне: довольно гуртовщиков и разбойников! Кстати, мне
вдруг пришло на мысль, - я ведь и сам был молод когда-то! - что у вас
может на бале не оказаться дамы, и потому, ежели только вас соблазнит
скучнейшее семейное чаепитие в холостяцком доме стряпчего в обществе его
племянниц и племянников, внучатых племянников и племянниц, а также его
подопечных и многочисленных родственников его бывших клиентов, то загля-
ните ко мне сегодня часу в седьмом. Надеюсь, мне удастся представить вас
двум или трем барышням, на которых стоит посмотреть, и затем на бале в
Благородном собрании вы пригласите их потанцевать.
щих, с которыми я могу познакомиться у него дома.
конец. - Но ее я даже не пытаюсь вам описать. Увидите сами.
тясь домой, поскорее занялся туалетом, достойным той, кого мне предстоя-
ло повстречать вечером, а также тех добрых вестей, которые я готовился
ей сообщить. Туалет, полагаю, удался на славу. Мистер Роули отпустил ме-
ня, сказав на прощание:
зиться? - ослеплена и в то же время скандализирована моим видом, и хотя
она, разумеется, скорбела о моем суетном тщеславии, однако же не могла
не восхищаться его плодами.
на! - сказала она с укоризной. - Когда Христа презирают и отвергают во
всех краях земли, а Завет совсем позабыт, вам больше пристало бы прекло-
нить колена и молиться. Впрочем, не скрою: наряд вам очень к лицу. И
ежели вы собираетесь к тому же повидать нынче вечером вашу милую, при-
дется мне, верно, вас простить. Молодость - она и есть молодость, - при-
бавила миссис Макрэнкин со вздохом. - Помню, когда мистер Макрэнкин при-
ходил поухаживать за мной - ох, давненько это было! - я надевала зеленое
платье, все расшитое бисером, и люди говорили, шло оно мне на диво! Я,
правда, не была, как нынче говорят, хорошенькая, а все-таки интересная,
бледная такая, на меня сразу внимание обращали.
пока я не скрылся из виду.
ный, нет, гостей было полнымполно, но никто не старался их принимать и
развлекать. В одной комнате приготовлены были карточные столы, и гости,
пожилые, солидные, самозабвенно предались игре в вист; в другой, что
попросторнее, собралась молодежь и довольно скучно развлекалась: дамы
сидели на стульях в ожидании кавалеров, а молодые люди стояли вокруг в
различных позах, от совершенно равнодушных до вкрадчиво-льстивых.
Единственным занятием здесь были разговоры, да еще порою молодые люди
брали со столов разложенные на них многочисленные альбомы со стихами и
рисунками либо иллюстрированные рождественские сборники и принимались
показывать девицам картинки. Сам хозяин дома почти все время пребывал в
карточной комнате и только время от времени, выйдя из игры и замешавшись
в общество молодежи, весело, вразвалочку, переходил от одного к. другому
- этакий добродушный всеобщий дядюшка.
хочу познакомить вас с чудом совершенства, неким мистером Дьюси, моим
новым клиентом, в которого я, клянусь вам, попросту влюбился.
сразу же заподозрила истину. Поэтому она приехала на вечер, вся трепеща
от волнения и тревожных предчувствий, и выбрала себе место у самой две-
ри, где я и нашел ее, едва - переступив порог, окруженную толпой прес-
кучных желторотых юнцов. Когда я подошел к ней. Флора вся подалась мне
навстречу и самым непринужденным образом произнесла, должно быть, зара-
нее приготовленное приветствие.
целую вечность!
решите к вам подсесть? - ибо плутовка догадалась сохранить один стул
подле себя свободным: усевшись у двери, она как бы ненароком бросила на
него свою пелерину.
меня, и у толпившихся вкруг нее юнцов хватило смекалки скромно уда-
литься. Как только я сел. Флора подняла веер и, прикрываясь им, шепнула:
ра. - Чем вы объясните ваше здесь появление Рональду, майору Шевениксу,
моей тетушке?
она здесь?
- сказал я. - Собственно, я и не собирался туда заглядывать. Не за тем я
сюда пришел, чтобы играть в карты, а за тем, чтобы досыта наглядеться на
одну молодую особу, если только сердце мое может когда-либо насытиться
ее созерцанием, и сообщить ей кое-какие добрые вести.
по всем комнатам, а майор Шевеникс... он ведь...
о несчастном Сент-Иве? Я так и предполагал, дорогая, и мистер Дьюси при-
шел положить этому конец! Но ради бога успокойтесь: мне не страшен ник-
то, кроме вашей тетушки.
все умные женщины, склонна к поступкам опрометчивым, - пояснил я. - От
таких женщин неизвестно чего ждать, разве что удастся застигнуть ее в
каком-нибудь укромном уголке, - вот как я сейчас застиг вас, и убеди-
тельно и серьезно с нею поговорить, вот как я сейчас говорю с вами. Ваша
тетушка не постесняется поднять самый страшный скандал: она будет равно-
Трубников Александр
Лондон Джек
Флинт Эрик
Володихин Дмитрий
Распопов Дмитрий
Маккэфри Энн