тогда понял, что если ему было страшно в темноте внутри здания, то здесь
он темноты не боялся совсем. Он ласкал эту ночь, прижимался в ней своими
чувствами, как мужчина припадает лицом к выпуклостям и изгибам женской
груди.
немощеная, заросшая по центру травой, уходила под углом вправо. Мы
свернули на нее и прошли еще метров триста. Брут опять уже начал
беспокоиться, когда Харри остановился, перешел на левую сторону и стал
убирать отломленные сосновые ветки. Джон и Брут стали ему помогать, и не
успел я присоединиться к ним, как они открыли потрепанный нос старого
грузовика "фармолл" и его зарешеченные фары глянули на нас, словно глаза
жука.
тонким, обиженным голосом. - Может, для тебя, Брутус Ховелл, это и
смешно, но я из очень религиозной семьи, мои сестры такие праведницы,
что могут превратить христиан во львов, и если меня поймают за такими
играми...
рухлядь заведется... Он обошел вокруг кузова грузовика, все еще что-то
бормоча, и Брут подмигнул мне. Для Коффи мы перестали существовать. Он
закинул голову и пил звезды, рассыпанные по небу.
нас быстро прорычал стартер, словно старый пес, просыпающийся холодным
зимним утром. Потом двигатель ожил. Харри газанул раз и оставил его
прогреваться. - Нам обоим там нечего делать.
пути. Если, конечно, мы не кончим тем, что нас всех повезут в кузове
нашего тюремного грузовика.
видом, словно впервые осознал, насколько серьезными могут оказаться
последствия, если нас поймают. - Ради Бога, Пол!
время вернулся на землю, потом провел вокруг грузовика к задней части
кузова. Харри натянул холст на стойки - это могло помочь, если бы мы
встретили по пути машину.
оттого, что ее не отягощал большой груз мыслей. Он залез в кузов. Я
последовал за ним, подошел к кабине и постучал ладонью по крыше. Харри
включил первую передачу, и грузовик двинулся из своего укрытия, трясясь
и переваливаясь.
голову к звездам, широко улыбаясь и не замечая хлеставших веток, когда
Харри свернул к шоссе.
в черное небо. - Это Касси, леди в кресле-качалке!
вершинами деревьев. Но я подумал не о Кассиопее, когда он сказал про
леди в кресле-качалке, а о Мелинде Мурс.
сейчас сесть, хорошо?
неба. На его безмятежном лице было выражение бесконечного счастья. С
каждым поворотом полысевших покрышек "фармолла" Зеленая Миля оставалась
все дальше и дальше за спиной, и хоть на время кажущийся нескончаемым
поток слез из глаз Джона Коффи прекратился.
Глава 7
и тряском фермерском грузовике Харри Тервиллиджера дорога заняла более
часа. Жутковатая была поездка, и хотя мне кажется сейчас, что все ее
мельчайшие подробности еще живы в памяти - каждый поворот, холмик,
каждая выбоина, моменты страха (их было два), когда навстречу проехали
грузовики, - я не уверен, что смогу сейчас описать свои ощущения, когда
мы сидели в кузове вместе с Джоном Коффи, завернувшись, как индейцы, в
старые одеяла, которые Харри предусмотрительно взял с собой.
боль, которую ощущает ребенок, когда осознает, что зашел куда-то не
туда, все дорожные знаки незнакомы, и он не знает, как найти дорогу
домой. Я вышел ночью из тюрьмы с заключенным, и не просто с заключенным,
а с осужденным и приговоренным к смертной казни за убийство двух
маленьких девочек. Моя вера в то, что он невиновен, не будет иметь
никакого значения, если нас поймают. Мы все сядем в тюрьму, да и Дин
Стэнтон наверняка тоже. Я поставил на карту свою жизнь из-за ужасной
казни Делакруа и еще из-за веры в то, что этот сидящий рядом верзила,
возможно, сумеет вылечить женщину со злокачественной опухолью мозга. Но,
глядя, как Джон Коффи рассматривает звезды, я вдруг с испугом понял, что
больше в это не верю, если вообще верил. Моя "мочевая" инфекция казалась
сейчас далекой и незначительной, как часто бывает с ощущениями резкой
боли (если женщина действительно помнила бы, как было больно при родах
первого ребенка, сказала однажды моя мать, она никогда не родила бы
второго). А что до Мистера Джинглза, разве не могли мы ошибиться, думая,
что Перси раздавил его? Или этот Джон, у которого, несомненно, есть
какая-то гипнотическая сила, как-то обманул нас, заставив поверить, что
мы что-то видели, чего на самом деле не было? И вот теперь это дело с
Хэлом Мурсом. В тот день, войдя неожиданно в его кабинет, я встретил
дрожащего, плачущего старика. Но я не думаю, что это истинное лицо
начальника тюрьмы. Я полагаю, что настоящий начальник Мурс - это
человек, который однажды сломал руку заключенному, бросившемуся на него
с ножом, человек, который с циничной точностью указал мне, что мозги
Делакруа все равно поджарятся, независимо от того, кто будет
распорядителем на казни. Неужели я считал, что Хэл Мурс спокойно отойдет
в сторону и даст нам ввести в его дом приговоренного детоубийцу, чтобы
тот наложением рук исцелил его жену?
уже, почему сделал то, что сделал, или почему заставил остальных ехать
со мной в эту безумную ночную поездку, и я не верил, что у нас есть шанс
выйти сухими - ни малейшего шанса в рай с грехами, как говорят старые
заключенные. Но я не высказал вслух ничего, хотя мог бы. Окончательно мы
потеряли контроль над ситуацией, только когда подъехали к дому Хэла
Мурса. Что-то - наверное, какие-то волны восторга, исходящие от гиганта
рядом со мной, - удержали меня от того, чтобы постучать в крышу кабины и
закричать Харри, чтобы поворачивал назад и ехал в тюрьму, пока еще есть
время.
номер пять, а с нее на дорогу Чимни Ридж. Через каких-то пятнадцать
минут я увидел силуэт крыши, закрывающий звезды, и понял, что мы
приехали.
дорогу он переключился лишь один раз - на верхнюю). Двигатель фыркнул,
вогнав в дрожь весь грузовик, словно тот тоже боялся того, что лежало
прямо перед нами.
остановил свой рычащий грузовик позади изящного "бьюика" начальника
тюрьмы. Впереди и слегка справа возвышался ухоженный, с иголочки, дом в
стиле, который называется по-моему, "Кейп Код". Дома такого типа должны
смотреться несколько необычно в наших горах, но этот был как раз к
месту. Вышла луна, ее серп был чуть шире сегодня, и в ее свете я увидел,
что двор, всегда такой опрятный, совсем заброшен. Наверное, это из-за
листьев, которые не убирались. Обычно этим занималась Мелинда, но в эту
осень Мелинде не до листьев, и больше она осенних листьев не увидит. В
этом была суровая правда, и я сошел с ума, если поверил, что этот идиот
с нездешними глазами сможет что-то изменить.
сползло с плеч. Я хотел наклониться, постучать в стекло водителя и
сказать Харри, что надо убираться к черту отсюда, пока... Джон Коффи
схватил мое запястье своей могучей рукой и усадил назад так легко, как я
бы справился с двухлетним ребенком.
упало. В одном из задних окон я увидел вспышку света. Скорее всего, в
комнате, где теперь Мелинда проводит дни и ночи. Она, наверное, уже не в
состоянии ходить по лестнице, как не может выйти, чтобы убрать листья
после недавней грозы.
Тервиллиджера, его двигатель рычал и фыркал во всю длину выхлопной
трубы, не обремененной никаким глушителем. Черт, а Мурсы вообще,
наверное, в эти ночи спят плохо.
передней, к окну над входом. Я наблюдал за его перемещением, как
человек, стоящий у бетонной стены и докуривающий последнюю сигарету,
следя за медленно приближающимся огневым взводом. Но даже тогда я еще не
до конца осознавал, что уже слишком поздно, пока неровный гул двигателя
"фармолла" не замолк, не заскрипели дверцы и не хрустнул гравий под
ногами Харри и Брута.
Русанов Владислав
Конан-Дойль Артур
Конюшевский Владислав
Свержин Владимир
Орлов Алекс
Акунин Борис