подумал Гидеон с гневом, отшвырнув сигарету прочь. - Совсем не смешно.
Совсем не смешно!"
демонстрационной комнаты. Гидеон двинулся по коридору в обратном
направлении, дрожа и испытывая желание броситься бежать, но понимал, что
спрятаться некуда.
взгляд с комнаты на комнату, ноги его отказывались служить.
уберетесь!
ударила в стену, сбросив на пол картину в богатой раме, изображавшую
пурпурные цветы на темно-зеленом с сиреневым поле. Он подошел к гробу и
заглянул в него. Тут же он подался назад. Труп - ссохшийся пожилой человек
с резко выступающими скулами - был разрисован гримом, словно клоун. Нос и
щеки были покрыты пятнами губной помады. Ярко-красным были выкрашены и веки
закрытых глаз. Гидеон с грохотом опустил крышку гроба на место и начал
пятиться обратно к коридору, где повернулся лицом к двери Белой Комнаты.
белизны. В этой комнате, самой роскошной из всех, даже гроб был белого
цвета с золотой окантовкой. Но в комнате никого не было, совершенно.
Гидеон, облегченно переведя дыхание, повернулся, чтобы выйти из комнаты.
хриплый придушенный вопль. Обнаженная рука подняла крышку гроба, толкая ее
изнутри. Когда крышка полностью открылась, мертвец сел. Это был
юноша-чикано с черными блестящими волосами. Гидеон теперь видел, что юноша
лежал поверх другого трупа, голубоволосой матроны, которая отдала Богу душу
во сне. Юноша начал выбираться из гроба. Его темные глаза припечатали
Гидеона к месту. Он протянул руку, пощупал шелк подкладки гроба, потом
усмехнулся:
верно?
которого метнулся в угол за спиной Гидеона.
погребальной конторы и впилась зубами ему в горло.
Потом он открыл зеленые, как у кошки, глаза и посмотрел на стоявшего в
другом конце комнаты Филиппа Фалько. - Прекрасно. Митч Гидеон с нами, и мы
завтра можем начинать массовое производство...
прямо из постели - он весьма рискован...
были устремлены прямо в глаза слуги. - Если бы его остановили полицейские,
он бы проснулся и все. А нам необходимы гробы, нам необходима его фабрика.
А какой полководец боится риска?
комнаты с каменным полом, направляясь к огромному камину. Этот камин вполне
мог поместить в своей пасти целый корд ( 3,6 куб.м ) древесины, хотя сейчас
в нем горело всего пять-шесть поленьев. На снежно-белые черты короля
вампиров упал оранжевый отблеск пламени. По всей комнате были разбросаны
дорожные сундуки, некоторые были раскрыты, демонстрируя хранившиеся в них
старинные драгоценные фолианты. Прекрасные полотна старинных мастеров, хотя
и несколько потрескавшиеся, висели по стенам бок о бок с фрагментами
тончайших, ветхих от древности, гобеленов. В центре комнаты пол был покрыт
огромным прекрасным персидским красно-голубым ковром. На нем стоял длинный
стол из полированного дуба. На столе был установлен серебряный канделябр с
восемью черными свечами. перед черным бархатным креслом Вулкана была
расстелена большая карта Лос-Анжелеса вместе с прилегающими округами.
Вулкан, глаза которого блестели, смотрел прямо в огонь. Скоро слуга,
называвший себя Тараканом, принесет ночную жертву, и эта перспектива
насыщения горячей кровью сделала его возбужденным и нетерпеливым. В прошлый
раз, вчера, он пропустил очередное время питания, потому что не желал так
часто использовать этого человека, заставляя его опять идти на улицы
города. Он внимательно изучил принесенные Фалько газеты и понимал, что не
стоит привлекать к этому полезному слуге внимание полиции, которая и так
настойчиво идет по его следу.
оранжевые языки пламени, наблюдая, как с треском разламывается прогоревшее
полено. Он размышлял над тем, что необходимо было совершить именно сегодня
ночью. Вопрос был лишь в том, как это сделать - быстро или медленно.
Он рискует. Он может причинить вам вред...
худощавого гибкого юноши.
или поздно. Я знаю, что вы избрали его, потому что сочли его сознание
наиболее... восприимчивым, но подошло время избавиться от этого человека.
Пищу для вас мог бы доставлять и я. Почему вы не поручите это мне?
как скорлупа выеденного яйца. Ты стар и слаб, и женщины легко от тебя
убегут. Нет... Таракан молод, силен... И он нов... - Вулкан покачал
головой, молча глядя на Фалько несколько секунд. - Нет, Филипп. Если кто-то
и причинит мне вред, то это будешь ты. Разве не так?
клянусь, это неправда!
становишься все более и более... как бы это сказать?.. Все более
раскаивающимся. И теперь ты опускаешься на колени, молишься Богу, который к
тебе не имеет никакого отношения. Ты молишься, ты раскаиваешься - и что все
это даст тебе? И ты уже подумывал о том, чтобы отправиться в полицию.
Вулкан повернулся спиной к Фалько, наблюдая за пламенем в очаге. - Я дал
тебе добрую жизнь, - сказал он минуту спустя. - Почему ты хочешь отплатить
мне злом?
судорожно выдохнул. Над головой в высоких балках зала стонал и выл ветер,
словно сонм томящихся в муках погибших душ.
сдавленный всхлип. - Это извращение, это не чистое...
картин... ко мне пришел старик и...
прекрасную, что я был потрясен. И он сказал, что сотни не менее прекрасных
произведений можно найти в монастыре на вершине горы Ягер. Он сказал, что
его господин... слышал об аукционе, который я организовал для Коппа, и
хотел бы, чтобы я организовал подобный и для него, для принца Вулкана. -
Глаза Фалько стали холодны. - Вулкан. Это был первый раз, когда я услышал
ваше имя, и словно... заразился...
еще мой отец... тебе стало все равно, что я за существо. Даже после того,
как я убил Новака, ты помог остальным сбросить его труп с обрыва. Ты это
тоже помнишь?
красоту, ради которой ты пожертвовал душой!
древние гобелены. Тут были и более современные произведения - картины кисти
Лоррэна, Ингреса, Делакруа, Нольда, Дэга, Лоренцо ди Криди, венгерских
художников - Паала, Борсоса, Симона Холлоси. В тусклом свете могучие кони
скакали по нарисованным полям. Танцевали на сельской площади крестьяне.
Хохотал красивый демон Гольда, пока поэт сражался со своими рифмами. На
полотнах дул ветер, холодный, безмолвный, гоня над осенними полями стаю
черного воронья. На сцене, погруженной в полумрак, совершали пируэты
балерины Дэга в розовых масках. Смотрели с холстов лица славных венгерских
дворян, и золотые венцы над их головами были единственными намеками на свет
и цвет в этих мрачных изображениях. Картины наполняли комнату, сюжеты их
были яркими и мрачными, цвета приглушены или сверкающи. "Красота, - думал
Фалько, - о, какая жуткая красота..."
тень.
Тараканом, сегодня ночью принесет последнюю жертву. Он останется со мной.
Вместо тебя.